Дневник Сестры (СИ) - Анна Джейн

– Я скажу тебе, где сейчас твоя сестра. – Подняла на меня пронзительный взгляд женщина и сама подалась вперед. – Если ты пообещаешь, что никогда и никому не расскажешь, откуда ты узнала это.

Головокружение усилилось, я с трудом удержалась, чтобы не завалиться на одну сторону

– Обещаешь? – Шипящим шепотом спросила обладательница глаз-льдинок. – И я скажу тебе, где тайное место твоей сестры. Без меня ты уже никогда не узнаешь, где Алика.

– Обещаю. – Сглотнула я, слыша какой-то стук.

Она вяла мою руку – быстрым, почти молниеносным движением, легко сжала ее сжала и я тут же почувствовала жар по всему телу. По комнате побежали рубиновые полосы. Стук усиливался.

– А…. что…

– Нарушаешь обещание – в твой дом придет смерть.

Я испуганно зажала рот руками. Но в этом сне я плохо чувствовала страх.

– Теперь не перебивай. Твоя сестра в опасности, но ты ей поможешь. Сейчас она не в городе. В охраняемом месте, где стоят дома для богатых. Это место зовется «Северный ключ», ты знаешь, где это, верно? Дом, где…м-м-м… держат твою сестру – большой, двухэтажный, из серо-белого камня, ты его быстро сможешь узнать – в нем есть большие круглые окна. Красная черепица. И стоит у самого озера.

– Откуда вы знаете? Вы кто? – Спросила я несколько раз взволнованным голосом, безмерно удивленная. Стук равномерно звучал, не думая останавливаться.

Она ласково посмотрела на меня взмахнула рукой и комната почему-то исчезла. Вместо черных стен я увидела черную ночь, освещенную где-то далеко внизу огоньками.

Ветер играл с моими волосами, холод царапал кожу, ночь пугала своей тусклой круглой луной. Только звезды не пугали – они ярко мерцали в небе.

– Где мы? – Огляделась я.

– Узнаешь? – Прошептала женщина. – Оглядись. Тебе должно быть знакомо это место. Ты часто бывала здесь.

– Крыша нашего дома? – Пробормотала я с изумлением. Я На крыше многоэтажного дома, где жила моя семья, сделали что-то вроде веранды, огородив ее высоким забором. Сначала многие ходили сюда – посмотреть на город с 16 этажа казалась заманчивой идеей. Потом ходить почти перестали. А Алика, действительно, часто сидела здесь на лавочках.

– Ты хочешь знать, зачем мы здесь? Девочка, твои родители не поверят тебе, если ты скажешь им, что местонахождение твоей сестры тебе приснилось. Ты должна будешь предоставить доказательства. Ее дневник. Я покажу тайник твоей сестры, в котором она прячет его.

– Что? Дневник? Зачем – Уже ничего не понимала я, глядя то на звезды, то в странные глаза-льдинки.

Женщина с глянцевым лицом вдруг нервно оглянулась.

– Времени мало, не перебивай, иначе ничего не получится. В дневник, на самую последнюю странице ты должна будешь вложить бумагу с электронным текстом – описанием этого самого дома, где сейчас находится твоя сестра. Чтобы твои родители думали, что она сама вложила бумажку. Утром скажешь, что нашла дневник где-нибудь в гостиной или, например, за книгами в библиотеке отца. Сам дневник находится здесь, на крыше. Проснешься – и сразу возьми его, не медли. От входа нужно повернуть налево и идти до того места.

Она показала рукой на кирпичное ограждение, разделяющее крышу на две части. Один из самых нижних кирпичей вдруг засветился бирюзовым светом. Стук обретал все большую и большую громкость.

– Запомни. Просто отодвинь его. – Сказала женщина. – Там будет углубление. И там же будет лежать дневник.

– Да.

– Ни слова о том, что тебе снилось. Иначе – твоей семье будет плохо. А теперь прощай. Помоги сестре.

– Но… кто вы? – Едва слышно спросила я, чувствуя, как яростный стук становится все громче, а головокружение и слабость – сильнее.

Женщина улыбнулась и начала растворяться, не забыв повторить напоследок:

– Никому. Ни слова.

– Постойте… – Мои руки ослабли сами собой, хотя я отчаянно хотела ухватить тающую женщину с глазами-льдинками, чтобы она не уходила от меня. – Постой…те.

Кажется, все это время стучало мое сердце.

Мои веки потяжелели, закрылись сами собой, а когда я уже проснулась, то поняла, что до сих пор сижу в своей комнате. С наушниками, в кресле, неудобно свесив ноги, и отлежав руку.

– Ох. Как же я так уснула? – Пробормотала я, снимая наушники, в которых до сих пор хрипло пел любимый певец очередную злую песню про неразделенную любовь, месть и страдания. Непривычная тишина стала ударом для моих барабанных перепонок, заставив меня болезненно поморщиться.

Шел уже первый час ночи.

Первые несколько минут я не помнила того, что мне снилось, терла уши, ходила по комнате, а потом память резко открыла дверь в свои покои, и в голову потоком хлынули последние воспоминания: сестра пропала, ссоры родителей, странный сон.

Сон…сон! Я замерла от неожиданности и внезапно накатившего страха. Что мне снилось? Почему сон был таким странным: четким, реальным, головокружительным? Отчего я помню каждую деталь? Что это за женщина говорила что-то о дневнике сестры?

Мне редко снятся сны, я редко засыпаю вот так: в кресле, под музыку, в неудобной позе. Неужели на меня так сильно повлияло исчезновение Алики?

Я потерла мигом запылавшие щеки. Когда мне страшно или стыдно – моя кожа на лице горит, но, к счастью, не краснеет.

Как же страшно стало… Я по природе своей – не слишком-то смела, а этот сон заставляет меня бояться собственной тени. Я закрыла жалюзи, не оставляя не единой щелочки для темноты ночи, включила настольный светильник, чтобы стало еще ярче, закуталась в одеяло, не снимая джинсы и футболку.

А если сон вещий? Бывает же такое, что людям снится то, что должно произойти? Людям снятся ответы на вопросы или предупреждение о катастрофе: я сама слышала это по телевизору.

Стало жарко. Я откинула одеяло, и, сидя на кровати, обхватив голову руками, качаясь из стороны в сторону, обдумывала: сошла ли я с ума или со мной все в порядке.

Когда я, наконец, приняла решение, то те же настенные часы показывали почти два часа ночи.

Я попробую забрать дневник. Может быть, от меня зависит жизнь или безопасность моей сестры?

Не так уж и страшно выйти на эту чертову крышу и забрать то, что поможет Алике вернуться в свой нормальный дом.

Нет, это страшно. Мало ли что таит в себе ночь.

Сначала я подумывала подойти к отцу и просто сказать ему о том, что мне приснилось. Но, маловероятно, что папа, жуткий рационалист, поверит в этот бред. Если бы я была им – я бы не поверила.

«Просто сделай это». Это была словно бы не моя мысль, но я не испугалась, что эта мысль в моей голове, напротив, я почувствовала уверенность в своих действиях. Может быть, во мне прорезались паранормальные способности. Не зря же сейчас все говорят о детях-индиго, и пусть я не совсем ребенок, но все-же….