Двойная игра - И. Колвин

Как говорил мне Протце, абвер имел разведывательный самолет, который, летая над Польшей на высоте шести тысяч метров, производил воздушное фотографирование различных объектов через облака с помощью инфракрасных лучей. Но однажды в октябре тридцать четвертого года военный министр фон Бломберг, инспектируя аэродром в Хальтенау, увидел самолет, стоявший возле ангара.

— Что это за самолет?

— Герр фельдмаршал, это самолет капитана 1 ранга Патцига. Мы используем его для воздушного фотографирования военных объектов на польской территории.

Бломберг сильно рассердился: нарушили его приказ. Патциг должен был оставить свой пост. Может быть, на это решение повлияло и то, что начальник разведки оказался слишком упрямым в своих отношениях с СС. Тогда Бломберг спросил адмирала Редера, имеет ли тот подходящую кандидатуру на эту должность.

— Я могу предложить вам Канариса, герр фельдмаршал, — ответил Редер.

Бломберг сразу же согласился с этой кандидатурой,

«Но через некоторое время фельдмаршал выразил сожаление о принятом решении, — говорил позднее сам Канарис Протце. — Бломберг внезапно заявил Редеру, что не хочет видеть меня на этом посту, так как у меня не «прозрачный» характер. Редер же заявил, что изменять решение слишком поздно, приказ о назначении уже отдан. Этот довод, видимо, подействовал, и Бломберг не стал отменять своего приказа».

Почему же Бломберг пожалел о своем приказе? Знакомился ли он с личным делом Канариса?

Служебная карьера контр-адмирала Вильгельма Канариса, судя по досье штаба немецкого военно-морского флота, была не столь сенсационной, как распространявшиеся о нем слухи. Все же она оказалась достаточно необычной, чтобы заставить Бломберга задуматься. Канарис выполнял многие поручения. Д-р Генрих Брюнинг[8], бывший рейхсканцлер Веймарской республики, рассказывал мне, что в двадцатых годах Канарис вынужден был оставить службу. Брюнинг полагал, что он вернулся на флот только после прихода нацистов к власти.

Кандидатура Канариса на пост начальника разведки, видимо, вполне устраивала Гейдриха, Гиммлера и Гитлера, поскольку адмирал был известен как непримиримый противник большевизма. Именно он посоветовал продать все оборудование кораблей большого флота до его затопления в заливе Скапа-Флоу иностранным коммерсантам и использовать вырученные суммы для субсидирования так называемого «свободного корпуса», боровшегося против большевистских армий в России. Этот человек мог стать первым союзником Гитлера среди прусских милитаристов, стремившихся к завоеванию России.

Адмирал Канарис официально приступил к работе в должности начальника разведки 5 января 1935 года. Организация, руководимая адмиралом Канарисом, называлась абвером. Она стала, по-видимому, наиболее слаженной и действенной разведывательной организацией и имела то преимущество, что была небольшой. Абвер подразделялся на три отдела: абвер-I — сбор информации через немецких и иностранных агентов, абвер-II — организация саботажа и диверсий, абвер-III — ведение контрразведки на территории Германии. Кроме этих трех отделов имелся еще отдел внешних сношений, который вел наблюдение за иностранными военными атташе, аккредитованными в Берлине, собирал информацию от немецких военных атташе, находившихся за границей, и сопоставлял военную информацию с политической, получаемой немецким министерством иностранных дел через свои каналы.

Когда Гитлер пришел к власти, он вынужден был пойти на уступки генералам и предоставил почти полную независимость абверу, ответственному только перед командующими видами вооруженных сил. Таким образом, абвер стал секретным государством внутри государства.

До создания абвера работа по оценке и использованию военной информации проводилась генеральным штабом, а позже — главным командованием вооруженных сил, созданным Гитлером для руководства войной. Таким образом, в вопросах разведывательной деятельности три вида вооруженных сил подчинялись лишь одному органу. Поэтому в области разведки в немецком военном министерстве не могло быть межведомственного соперничества между армией, военно-морским флотом и военно-воздушными силами. Армейцы, моряки, летчики и гражданские лица должны были работать вместе. Гитлер дал Канарису директиву создать абвер и сделать его такой разведывательной организацией, которая могла бы помериться силами с разведывательными службами западных держав.

Когда абвер еще только начинал свою деятельность, адмирал Канарис в свободные минуты подолгу смотрел на висевший в его кабинете портрет знаменитого полковника Николаи[9] и размышлял о пагубном и зловещем влиянии, которое оказывалось из этого здания на судьбы цивилизованного мира.

Перелистывая доклады своих подчиненных, рассматривая старую карту мира и глядя на пожелтевшие портреты бывших начальников военной разведки, адмирал Канарис размышлял над проблемами, волновавшими его еще со времени падения второй империи. Теперь на арене появился человек, обещающий сделать Германию могущественной и великой. Немецкий флот будет значительно увеличен, подводные лодки, строительство которых не без помощи Канариса было тайно начато в Испании и Голландии, будут достроены в Гамбурге, Бремене и немецких портах Балтийского моря. В Германии опять установился порядок, исчезла безработица, прекратились забастовки и рабочие волнения. Соседние державы стали относиться к ней дружественно, хотя все еще держались несколько настороже. К востоку лежала беспокойная Польша, а дальше — недоверчивая и загадочная Россия. Франция содержала огромную армию, Англия, все еще обладавшая превосходством на море и угрожавшая Германии блокадой, оказывала экономическое и финансовое влияние на Европу и даже на весь мир.

А дальше на запад, за океаном, раскинулась Америка, обширная и богатая страна, обещающая стать мировой державой, а пока занятая скорее накоплением богатств, чем руководством мировой политикой. «Именно Англия, — думал адмирал, — с ее традициями, упорством и дальновидностью ее государственных деятелей окажет Германии наибольшее сопротивление или же станет ее самым лучшим другом».

Знакомство с деятельностью любого офицера в начале его служебной карьеры часто помогает разобраться в его способностях и возможностях. Служба Канариса в 1914—1915 годах на крейсере «Дрезден» в южной части Атлантического океана и на Тихом океане раскрывает некоторые стороны его карьеры. Я обращаюсь к раннему периоду его жизни потому, что именно о нем мы располагаем наиболее полными сведениями. Во время крейсерства у берегов Южной Америки Канарис, служа под начальством капитана 1 ранга Людеке, ведал вопросами разведки. В ноябре 1914 года он писал своей матери:

«Безусловно, это большой успех, который даст нам сейчас передышку и который может сказаться даже на всей обстановке. Можно надеяться, что и в дальнейшем все будет так же хорошо».

Но 8 декабря адмирал Стюрди настиг немецкую эскадру у Фалькендских островов, обманув фон Шпее ложными радиосигналами о местонахождении английских кораблей. «Дрезден» был единственным кораблем, который избежал гибели. Ему удалось уйти в Пунта Аренас, где он принял топливо, и, пройдя через Магелланов пролив, укрылся в одном из бесчисленных заливов чилийского побережья.

Согласно официальной английской военной истории первой мировой войны, британскому консулу в Пунта Аренас, связанному по своим коммерческим делам с одним немецким дельцом, удалось узнать местонахождение «Дрездена». Он сообщил об этом в адмиралтейство. Однако ему не поверили, так как располагали другими сведениями. Немцы распространяли слухи, будто корабль находится в глухой, не отмеченной на карте бухте. Так оно и было на самом деле. Слухи оказались настолько разноречивы, что сбили англичан с толку. Правдивые сведения затерялись среди множества ложных. До марта 1915 года английские крейсера «Глазго» и «Кент» обшарили берега на протяжении нескольких сот миль, но так и не обнаружили «Дрезден», хотя временами находились очень близко от него. Через некоторое время англичане все же настигли «Дрезден» в заливе Кумберленд в территориальных водах Чили. Немецкий корабль поднимал пары и готовился к бою. Капитан 1 ранга Людеке не захотел быть интернированным в порту какой-либо нейтральной страны, хотя кайзер дал на это свое согласие.

Крейсер «Глазго» накрыл «Дрезден» первым же залпом на расстоянии 42 кабельтовых[10]. «Кент» также открыл огонь из своих шестидюймовых орудий. На «Дрездене» сразу же были выведены из строя система управления огнем, переговорное устройство и два орудия. Только тогда капитан 1 ранга Людеке дал знать англичанам, что готов вести переговоры. К крейсеру «Глазго» подошел моторный катер с немецким лейтенантом. В английских официальных документах фамилия этого офицера не упоминается. Однако известно, что это был Канарис, прекрасно владевший английским языком и до этого уже показавший свое искусство в ведении различных переговоров. Он должен был узнать условия, предлагаемые англичанами. Но когда его привели к капитану 1 ранга Льюсу, Канарис попытался пойти на хитрость, заявив, что «Дрезден» уже интернирован чилийскими властями и поэтому ведение огня по нему — нарушение международного права. Льюс, который сам видел, как «Дрезден» поднимал пары, готовясь к бою, сразу понял, что это жалкая ложь.