Почерк диверсанта - Сергей Москвин

– Закончили на сегодня? – спросил охранник проходившего мимо него убийцу.

– Ага, – убийца кивнул.

– Что-то ты, приятель, сегодня дольше обычного, – сказал охранник, выходя из-за стойки и перекрывая убийце дорогу к выходу.

Убийца напрягся. Он появился в здании впервые, и, следовательно, охранник раньше видеть его не мог. Что означает поведение охранника, вставшего у него на дороге? Сейчас убийца не смог бы быстро добраться до пистолета. Но к локтю левой руки у него был пристегнут нож, который он в любой момент готов был пустить в дело.

Убийца опасался напрасно. Охранник не заподозрил в нем преступника, просто ему было скучно и хотелось поговорить.

– Закурить не найдется? – спросил охранник.

– Я не курю, – ответил убийца.

– А я вот смолю, никак не могу бросить, – развел руками охранник.

Убийца перебросил сумку за спину и потянулся рукой к левому запястью. В этот момент на вахте зазвонил телефон внутренней связи.

– Случилось, что ли, чего? – вслух подумал охранник и заспешил к телефону.

Он освободил убийце дорогу и тем самым спас свою жизнь.

Убийца вышел на улицу. За углом здания, в автомобиле, его ждал напарник. Убийца бросил сумку с оружием на заднее сиденье, а сам уселся рядом с водителем.

– Как все прошло? – поинтересовался у убийцы напарник.

– Гладко, – однословно ответил убийца и, когда машина выехала на проспект Вернадского, с усмешкой добавил: – Вот только объект, похоже, остался недоволен, что я ему весь кайф порушил.

ПОЛКОВНИК ЧЕРНЫШОВ. 1.03

Он поставил свою подпись на последней странице уголовного дела и закрыл картонную папку. Сделав это, он испытал невероятное облегчение. Старший оперуполномоченный по особо важным делам Управления по борьбе с терроризмом ФСБ России Павел Чернышов развалился на стуле и с удовольствием отодвинул папку на другой конец стола. За тем же столом, напротив Чернышова, сидел подполковник Желнин из следственного управления. Именно ему в дальнейшем и предстояло заниматься этим делом – делом о захвате Пятигорской метеостанции чеченскими террористами, угрожавшими жителям Пятигорска химическим оружием. Полковник Чернышов тогда руководил всеми антитеррористическими действиями. Силам безопасности удалось уничтожить террористов и спасти город от гибели. Сам Чернышов в этом смертельном противостоянии сыграл едва ли не решающую роль[1].

Желнин тяжело вздохнул, принимая у Чернышова папку. Следствие по такому крупному делу не может быть быстрым, и Желнин отлично понимал это. Уже сейчас в папке скопилось около сотни страниц. А что будет потом? Следствие осложнялось тем обстоятельством, что практически все террористы погибли. Значит, потребуются дополнительные допросы свидетелей и проведение всевозможных экспертиз. И это не то дело, которое можно закрыть в связи со смертью подозреваемого. Тот факт, что в руки террористов попало самое страшное химическое оружие – нервно-паралитический газ «VX», – требует самого тщательного расследования. Все это означало, что Желнин со своей следственной бригадой застрянет в Пятигорске не меньше чем на месяц. Следователь опять тяжело вздохнул и с завистью посмотрел на Чернышова, который теперь совершенно свободен и уже завтра или даже сегодня мог вернуться в Москву.

– Ну что, Павел Андреевич, отстрелялись? Теперь домой? – спросил Желнин.

– Да, Михаил Тимофеевич, мы свою задачу выполнили. Теперь ваша очередь во всей этой грязи копаться, – ответил Чернышов.

– Вот-вот, Павел Андреевич, вы намусорите, а нам, следователям, разгребать.

– У каждого своя работа, Михаил Тимофеевич, – философски ответил Чернышов.

– Все вы, оперативники, так рассуждаете, – обиженно заметил Желнин, – а нет чтобы остаться и помочь коллегам из следственной бригады.

– Ну вам-то, Михаил Тимофеевич, уж грех жаловаться. Эти три дня вы же вообще с меня не слезали. В конце концов, надо и совесть иметь! А я, признаться, устал.

Желнин на это ничего не ответил, а только взял в руку папку с уголовным делом и покачал в воздухе, словно хотел ее взвесить. Глядя на удрученное лицо следователя, Чернышов добавил:

– Да не переживайте вы так, Михаил Тимофеевич, посмотрите лучше в окно. Какое солнце, а воздух! Вы на лучшем горном курорте страны. Красота!

– А, оставьте, Павел Андреевич. Вы сами-то не стремитесь среди этой красоты задержаться. Домой спешите вернуться, к жене и дочери. А у меня тоже семья. Мы с женой уже забыли, когда последний раз праздники вместе встречали. А тут Восьмое марта на носу.

Желнин утрировал. В работе следователя командировки случаются гораздо реже, чем у оперативника Управления по борьбе с терроризмом. Но в данном случае в Москву возвращался именно Чернышов, а Желнин оставался. Поэтому следователь в споре с оперативником считал для себя возможным кое-что преувеличить. Видя, что последнее слово осталось все-таки за ним, Желнин уже без обиды спросил:

– Когда вылетаете, Павел Андреевич?

– Вот доложу начальнику управления, что все материалы передал вашей следственной бригаде, и тогда со спокойной душой в Москву. Думаю вылететь завтра. Сегодня надо еще Олега Муромцева в госпитале навестить, – ответил Чернышов.

Кроме полковника Чернышова, в Пятигорске находились еще два члена его оперативной группы: капитаны Ветров и Муромцев.

Во время перестрелки с террористами Олег Муромцев был серьезно ранен и сейчас находился в госпитале. Врачи определили ему постельный режим, поэтому ни о каком возвращении в Москву для Муромцева не могло быть и речи. В схватке с террористами пострадал и капитан Ветров. Чеченский террорист поранил ножом его левую руку. Но ранение Артема Ветрова оказалось не столь опасным, как у Муромцева. К тому же помощь подоспела быстро. Уже через несколько часов после ранения с перебинтованной рукой Артем Ветров слонялся по госпиталю, пытаясь завязать отношения с симпатичными медсестрами.

– Ну что ж, Павел Андреевич, раз вы категорически отказываетесь переложить часть моих забот на свои могучие плечи, мне остается только пожелать вам счастливого пути, – закончил Желнин.

Но на этот раз Чернышов отчетливо уловил в его словах иронию.

– Не расстраивайтесь, Михаил Тимофеевич, будет и на вашей улице праздник, – оптимистично заметил Чернышов.

Оставив Желнина изучать уже имеющиеся в уголовном деле материалы и планировать добычу новых, Чернышов вышел из кабинета следователя.

В комнате спецсвязи ему пришлось подождать.

– У вас телеграмма, товарищ полковник? – тут же спросил у него связист, как только Чернышов открыл дверь.

– Нет. Просто соедините меня по телефону с генералом Локтионовым, – ответил Чернышов.

– Придется подождать, товарищ полковник, – заявил связист, который в этот момент заканчивал оформление шифротелеграммы.

Чернышов равнодушно пожал плечами и уселся на стул. Сейчас он никуда не спешил и был готов ждать. Предстоящий телефонный разговор с генералом Локтионовым должен был стать заключительным моментом его командировки в Пятигорск. Начальник Управления по борьбе с терроризмом ФСБ России генерал-майор Локтионов фактически отвечал за все антитеррористические действия в Пятигорске и Москве. И сейчас Чернышов собирался доложить начальнику управления о завершении своей работы.

Чернышов закинул ногу на ногу, поудобнее устраиваясь на стуле. Ожидание затягивалось, так как связист все еще продолжал возиться с телеграммой. Чернышов оглянулся по сторонам, надеясь найти какую-нибудь газету. Он очень не любил впустую тратить время. Но газеты в комнате спецсвязи не оказалось. Чернышов тут же пожалел, что накануне не взял предложенный Ветровым журнал «Андрей». И хотя Чернышов не испытывал трепета перед эротическими изданиями, при случае от нечего делать мог полистать пикантный журнальчик. Он тут же вспомнил, как Ветров в больничной палате показывал ему журнал и говорил при этом:

– Смотрите, Павел Андреевич, замечательное средство для снятия стресса. Я вообще считаю, что мужчин опасных профессий должны обеспечивать подобной печатной и видеопродукцией, причем совершенно бесплатно.

– Тебе дай волю, так ты в управлении публичный дом откроешь, – усмехнулся Чернышов.

– Вы, Павел Андреевич, сразу видно, прогрессивный начальник, мгновенно улавливаете суть проблемы. Считаю, что вы просто обязаны выступить на ближайшей коллегии ФСБ с таким предложением. А мы, молодые сотрудники, единодушно поддержим ваше начинание.

Говоря все это, Артем Ветров оставался совершенно серьезен. Но Чернышов работал с Ветровым не первый год и за это время уже успел привыкнуть к его шуткам. Павел Чернышов и сам обладал хорошим чувством юмора, на шутки своих подчиненных не обижался и сам отвечал им тем же. Благодаря этому в его оперативной группе установились крепкие дружеские отношения. Не только начальник оперативной группы, но и любой сотрудник не боялся сказать то, что думает, не боялся спорить и не боялся признаться в своих ошибках, а это, в свою очередь, наилучшим образом сказывалось на работе всех сотрудников и на достигаемых оперативной группой результатах.