Ключи от счастья - Арина Ларина

Все шутки горохом упали в пустоту. Иванцова его не слышала.

ОН пришёл. Её принц, её сон, её тайная любовь. Тот, ради которого она и заставляла себя ходить в эту отвратительную школу.

Мазнув взглядом по толпе, над которой возвышался почти на голову, «принц» кому-то улыбнулся, махнул рукой, небрежно бросил сумку на скамейку – мелкота почтительно подвинулась, и повернулся к Кире спиной.

Он её не видел. Как всегда. Как люди не замечают дождевых червей или комаров. Впрочем, комаров они всё же замечают, если те начинают слишком навязчиво зудеть над ухом. Ну, пусть так. Однажды всё изменится.

Внезапно вспомнив, что на голове у неё творится неизвестно что, Кира отпихнула Лёнины лапы и начала рыться в сумке активнее.

– Уф, нашла! – Она облегчённо выдохнула, выудила из внутреннего кармашка расчёску и повернулась к висевшему на стене зеркалу.

– Да что ж такое! – взревел Мазай. – Иванцова, ты мне и так нравишься, не надо причёсываться. Ты красавица!

– Я? – опешила Кира. – Нравлюсь?

– Да. Ты мне даже снишься!

– Снюсь? – совершенно оторопела Кира.

– Брось расчёску! Дай физику, в конце концов! У тебя в голове такой замечательный художественный беспорядок, тебе идёт…

– Мазаев! Это у тебя в башке художественный беспорядок. – Раздосадованная Кира сунула ему тетрадь по физике и показала кулак.

– Целую ручки, целую ножки! Благодарствую, барыня. – Кланяясь и то и дело натыкаясь на кого-нибудь задом, Мазаев утёк в толпу школьников.

Тщательно причесав «художественный беспорядок», Кира хотела было поздороваться со своим «принцем», но он уже исчез.

– Невезуха, – печально констатировала мадемуазель Иванцова и побрела вешать куртку.

Здесь, в толчее гардероба, их встреча выглядела бы естественно – а что такого, одноклассница поздоровалась с одноклассником…

В классе подходить к нему она уже не рискнёт.

Впереди маячил ещё один день пронзительного одиночества. День мелких и крупных неприятностей с одной лишь радостью – видеть его…

В каждом классе всегда есть самая красивая девочка и самый красивый мальчик. Даже если все страшненькие и в прыщах, всё равно среди них найдутся наименее страшные и прыщавые. Или, наоборот, все, как на подбор, ослепительно красивые, словно вывалившиеся в реальность со страниц глянцевого журнала, но и среди них определится пара самых-самых.

Обычно эти двое и составляют идеальную пару, остальные им завидуют. Иногда пара может быть из разных параллелей или даже из разных возрастных групп – всё равно это центр вселенной, до которого всем есть дело. Они могут сходиться, расходиться, менять объекты привязанности – но всё равно оставаться в центре внимания. Им будут подражать, за ними будут следить, как за героями любимого сериала.

В десятом «а» такая пара тоже была. И как назло, Киру угораздило влюбиться именно в парня из этой самой «идеальной пары».

Но, честное слово, в него нельзя было не влюбиться!

Высокий, статный красавец, чернобровый, с ямочкой на подбородке – девичья мечта, принц из сказки, мальчик-звезда.

Артур Князев своё место в школьной иерархии прекрасно осознавал, ценил себя дорого и смотрел на окружающих слегка свысока. Кличка у него была соответствующая – Князь.

Девушку Князь выбрал тоже под стать себе – Василису Цаплину, огненно-рыжую, видную, фигуристую, как и он, – умницу, красавицу, отличницу. У неё даже имя было красивым!

Кире Иванцовой ловить здесь было нечего. Но мечтать-то никто не запретит. Тем более что у Артура однажды должны были открыться глаза на то, что по сути своей Цаплина не такой уж хороший человек.

Кира-то точно лучше.

Может быть, Кира в сторону Князя и смотреть бы не рискнула, занятая своими переживаниями – это вам не хухры-мухры, когда дружить не с кем, – но в самом начале учебного года произошла одна незначительная история. Ерунда по сути своей, мелочь для Артура, но поворотный пункт в судьбе Киры.

Класс ехал на очередную экскурсию без экскурсионного автобуса. Было весело и шумно. Кира такие поездки любила. В автобусе, когда все рассаживались по двое, она всегда впадала в панику, зная, что никто с ней не сядет – если только по остаточному принципу. Всякий раз это было унизительно до слёз. Тем более что Свёкла всегда выдерживала паузу и театрально вопрошала:

– Ну что, с Иванцовой опять никто садиться не хочет? Хватит там пихаться и щемиться по трое. Крайний справа идёт к Иванцовой, и не спорить!

Получалось, что сесть с Кирой – наказание. Ну, как-то так вечно у классной получалось сформулировать. Вроде ничего такого она и не говорила, а получалось как пощёчина. Во всяком случае, Кира это воспринимала именно так.

Зато когда класс просто ехал на метро, она органично вписывалась в общую толпу, не опасаясь, что в очередной раз останется без пары.

Вырвавшиеся на волю одноклассники орали, как младшая группа детского сада, девочки натужно хохотали, пытаясь привлечь внимание окружающих, строили глазки парням – в общем, всё как обычно. А потом поезд резко затормозил в туннеле, и не дотянувшаяся до поручня Кира едва не упала. Едва, потому что чьи-то сильные руки бережно подхватили её и аккуратно поставили на место.

Артур Князев.

Его лицо было близко-близко. От него пахло мятой и какой-то умопомрачительно вкусной туалетной водой.

На Киру нахлынуло что-то такое, что она едва сознание не потеряла от избытка впечатлений.

– Ты держись, а то убьёшься, – улыбнулся он. – Испугалась?

Кажется, он уже брился. На щеках виднелась щетина. Ужасно захотелось провести по ней пальцем, но Кира не осмелилась.

Какие внимательные глаза, мощная шея, брови вразлёт…

– Да. Нет. Ага, – бестолково закивала Кира. Сердце пропустило удар, стало тяжело дышать, а пульс в ушах начал бухать словно бешеный.

Артур уже давно стоял к ней спиной, болтая о чём-то с ребятами, а она всё прокручивала в памяти эту сцену, смакуя каждую деталь, каждую нотку его интонации.

В душе гремели салюты, надрывались фанфары и ворочалось огромное тёплое счастье.

Ничего подобного больше не повторялось, Князь словно не замечал Киру, но это не имело значения. Она-то его видела.

Видела и ждала. В сказках принцессы всегда сидели в башне и ждали прекрасного рыцаря. Чем она хуже?

День, когда класс дежурил, был ещё одной суровой проверкой для Кириных нервов. Все снова делились на пары. Казалось, школьная жизнь построена таким образом, чтобы выжимать из одиночек все соки – от вечного деления на пары, группы и коллективы можно было озвереть и окончательно потерять веру в себя и в человечество.

Если в очередной раз выяснится, что никто ни с кем не поссорился, Кире предстоит пытка под названием «найди пятый угол». Её опять никто не захочет брать к себе третьей. То ли Кире мерещилось, то ли «обожаемая» классная руководительница специально всякий раз смаковала эту процедуру, вопрошая: «Ну, что? Опять никто Иванцову не возьмёт?»

Парни при этом начинали гоготать, а девицы жеманно фыркали.

Да, когда у тебя есть взрослый враг, а сама ты жалкая, одинокая, бесправная ученица, школьная жизнь становится самым серьёзным испытанием в жизни.

Светлана Валентиновна, учитель русского и литературы, классный руководитель десятого «а», ненавидела Иванцову не просто так, а по совершенно конкретной причине – за длинный язык. Собственно, это сама Светлана Валентиновна так сформулировала характеристику основного Кириного недостатка. Ещё в пятом классе Свёкла, а благодарные ученики за глаза звали взбалмошную и крикливую учительницу именно так, предложила Кире… кхм… рассказывать всякие подробности о жизни класса.

– Иванцова, я буду тебе очень благодарна, – проникновенно вещала Светлана Валентиновна, – если ты иногда будешь приходить ко мне после уроков и пересказывать, что у вас происходит.

Пойманная в коридоре Кира, торопившаяся к Наташке, которая ждала её внизу, некоторое время одурело хлопала ресницами, после чего уточнила:

– Чего-чего?

– Нельзя же быть такой бестолочью, – раздражённо дёрнула её за руку Свёкла. – Ты должна приходить ко мне и рассказывать, кто и что говорит в классе про меня, про учителей, кто что затевает…

Задохнувшаяся от ужаса Кира едва в обморок не грохнулась.

– Вы хотите, чтобы я стучала?

То, что для столь деликатной миссии выбрали именно её, было чудовищно. Получается, Кира чем-то дала понять, что она… господи, какой кошмар! Что она может стучать?

Она так и выпалила, чтобы не держать в себе столь дикую догадку:

– Вы хотите, чтобы я на ребят стучала? Это же подло! Как вы можете такое предлагать, вы же педагог!

Вероятно, надо было отказывать как-то иначе. Но Кира сказала именно то, что думала, без всяких там политесов и дипломатии. Ещё и посмотрела на покрывшуюся бордовыми пятнами Свёклу с отвращением, словно вляпалась во что-то мерзкое.