С отрога Геликона - Михаил Афинянин

Пусть строится наша земля во славу богов повсеметно!

Зевс и Гера

Всех выше поставим меж них вожака, чтоб по тверди ступал

Ее невесомой пятою.

В радости, в песне и танце, и в буйных весенних цветах –

Такой ей счастливый приход уготовим!

Из Орфея1*

Пролог на земле

В конце лета прорицатель Телеф, как водится, собирал виноград. Это было для него горячее время, как по причине все не спадающей жары, так и по причине занятости от рассвета до заката. Заранее на специально отведенном солнечном месте Телеф разложил камни, на которые ставил полные плодов ящики с низкими бортами. Раньше прорицатель все делал один, и потому ящики были у него практически квадратными – иначе ему одному было не пройти между лоз. Но вот теперь уже два года, как ему во всем помогала Эрато, а потому и ящики он переделал: вместо квадратных они стали вытянутыми. В них вмещалось теперь больше винограда, и работа шла заметно быстрее.

Пока родители были заняты, маленький Династ, рожденный Эрато плод гераклова семени, сладко проводил время. Усевшись на землю возле одного из ящиков, он очищал от ягод одну гроздь за другой и уминал их за обе щеки. Это был первый год, когда ему было позволено наесться винограда от пуза. Мать напоминала ему о необходимости выплевывать косточки, но Династ когда их выплевывал, когда нет, и лепетал в ответ что-то свое. Отвлек малыша только малознакомый голос нагнувшегося к нему бородатого мужчины:

– Привет! – сказал тот и протянул ребенку руку. Маленький Династ немного испугался. Он недоверчиво протянул в ответ свою ладонь и в то же время другой рукой сильнее прижал к себе драгоценную гроздь, которую едва начал поедать. Гостем Телефа был сын Арестора Арг. Его густая черная борода так пугала Династа, привыкшего к гладко выбритому подбородку отца, что даже добрейшие голубые глаза не оттеняли этого испуга.

– Отец там, – показал Династ, даже не поздоровавшись, в сторону виноградника. Телеф, меж тем, уже заметил пришедшего к нему соседа, передвинул вместе с Эрато ящик на новое место и уже спешил поприветствовать знаменитого мастера.

– Да ты не бойся, – успокаивал Арг телефова сына. В левой руке мастер держал нечто накрытое куском ткани, который он теперь резким движением сдернул. – Посмотри лучше, что я принес твоему отцу. Это.... как ты, Телеф, говорил, его зовут?

– Это Прометей, один из титанов, – отвечал прорицатель, ополаскивая руки водой. – Здравствуй, Арг! Дай-ка и мне взглянуть.

Арг держал в руках исполненный заказ Телефа – деревянную статуэтку Прометея из куска магического, по заверению прорицателя, дуба. Титан с мощным телом был прикован к скале, его лицо изображало страдание.

– Твое искусство, как всегда на высоте, Арг, – похвалил Телеф мастера. – Точь-в-точь как Геракл и описывал. Смотри, даже кровь видна!

– Что ж, друг, ты мне все толком и в подробностях объяснил. Оттого и работа шла легко, и результат соответствующий. А то ведь заказчики знаешь какие бывают, – Арг показал в сторону дома Феспия, – сами не знают, чего хотят. Приходится додумывать собственным разумением, а потом выясняется, что должно было быть ровно наоборот.

– Отец, скажи, а ему больно? – спросил Династ. Телеф присел к нему и дал ближе рассмотреть статуэтку.

– Да, сын. И даже очень. Видишь, он закован в цепи, и весь в ранах. Но теперь мы поможем ему.

– А как? – снова спросил Династ и сочувственно погладил титана.

– Мы будем всем сердцем с ним и будем просить богов не оставлять его.

– А можно мне с ним поиграть?

– Нет, – возразил Телеф, – можно только посмотреть из моих рук. Этого Прометея Арг делал без малого десять недель. Если Прометей испортится, мне прийдется снова его просить, а у него уже очень много другой работы. Хочешь, Арг сделает специально для тебя что-то другое? Он – большой мастер по дереву.

– Нет, я хочу этого! Он такой сильный! – закапризничал Династ. Мальчик встал на ноги, пытаясь дотянуться до Прометея, но тут на ноги встал и сам Телеф, подняв статуэтку на недосягаемую для малыша высоту. Малыш огорчился и совсем расплакался. Эрато, бросив собирать виноград, увела его в дом. Для Династа приближалось время дневного сна.

Арг с умилением наблюдал за сценой, знакомой ему не понаслышке на примере собственных уже достаточно взрослых детей. Его изделия были и для них, не знавших недостатка в игрушках, в свое время очень соблазнительны.

– Наверное не надо было показывать ему твоего Прометея, – сказал он.

– Ну что ты, Арг! – отвечал прорицатель. – Династ должен приучаться к тому, что не с любым предметом можно играть.

– Хотел спросить тебя, Телеф. Меня почему-то не перестает волновать вот этот Прометей. Быть может, из-за того, что я долго над ним работал. Так бывает иногда. Скажи, он что, бог?

– Нет, друг. Он не бог, он всего лишь титан, но, думается мне, должен в не столь далеком будущем стать богом. Впрочем, все мы рано или поздно тоже будем кем-то вроде богов. Главная богиня, о которой донес Геракл – это дева со щитом и на колеснице, Афина, как он назвал ее.

– Нет, ты все же объясни мне: ведь ты ежедневно спрашиваешь и крайне успешно возвещаешь волю богов. Скажи, каких же богов эта воля: воля ли это Зевса или воля вот этой щитоновсной девы?

– Послушай, Арг, прорицанию меня учил столетний фиванский старец Тиресий, и до сих пор я приношу жертвы так, как это делал он. Из этого можно заключить, что Зевс и до сих пор еще в силе – о богине-деве Тиресий ведь слыхом не слыхивал. Однако истолковываю знамения я часто несколько иначе, чем он. За это и ценил меня фиванский старец. Он считал, что я превзошел его. Понимаешь, помимо того, что я знаю как служить старым богам, я еще и открыт для всего нового. Ничто из переданного Гераклом меня нисколько не удивляет, во всем у меня очень мало сомнений. Посуди сам. Разве Геракл похож на пустого мечтателя? Едва ли. Похож ли он на на человека, ищущего выгоды и ради этого вводящего в заблуждение других? Думаю, ты согласишься со мной, что нет. Наконец, все без исключения, о чем он написал в письме, уводит нас дальше от Аида, а в этом и состоит, как мне кажется, цель богов.

– Этому тебя тоже научил Тиресий?

– Нет. До этого я как-то дошел сам, рассказал Тиресию, но тот так и не смог с этим сжиться. Рассказ же Геракла меня только упрочил в этой мысли.

– Ну хорошо, – продолжил расспрос Арг, – если и вправду существуют вот эти новые геракловы боги, как я могу к ним приобщиться, чтобы почувствовать их силу?

– Видишь ли, всех людей, живущих сейчас, можно разделить на две части. Одним, совсем немногим, как Гераклу, эти боги открываются сами. Для других они будут прорастать из обычной жизни так же, как из семени прорастает колос.

– Не понимаю. Ты говоришь, боги будут прорастать. А как это?

– А тебе не нужно этого понимать. Ты – такой же, как и Геракл, принадлежишь к немногим счастливцам.

Арг смотрел на Телефа словно на безумного:

– Как так? – спросил он.

– А что тут удивительного? – спросил Телеф. – Ты думаешь, ради забавы даются человеку такие руки, такой ум и такой глаз художника, как у тебя? И потом, неужели ты думаешь, я показал бы тебе письмо Геракла из одного желания иметь искусной работы статуэтку, не будучи абсолютно уверен в том, что ты этой чести достоин? Клянусь Зевсом, Арг, виноград, что ты здесь видишь, не успеет забродить до той поры, когда ты получишь моим словам подтверждение. А вот, кстати, – прорицатель показал на приближавшегося к ним верхом Феспия, – и твой вестник Афины. Здравствуй, сын Эрехтея! – поприветствовал прорицатель соседа. – Куда ты так торопишься?

– Здравствуйте, друзья! Я к вам и совсем ненадолго, оттого и тороплюсь. Арг, хорошо, что ты здесь. На, вот, тебе, почитай, может сочтешь это интересным, – Феспий протянул мастеру табличку и, показывая пальцем на статуэтку Прометея, которую тот все еще держал в руках, сказал: – А интересная вещица у тебя. Твоя работа?

– Работа-то, моя, – ответил Арг и продолжил, указывая на Телефа: – но заказал ее вот он.

– Ясно, значит не про мою честь.

– Быть может, ты все же объяснишь нам, сын Эрехтея, что причиной твоей спешке? – настаивал Телеф.

– Вот скажи мне, друг, – отвечал с улыбкой кекропиец, – сколько у тебя в доме детей?

– Один. Знаю, что у тебя сорок девять, но и дом-то с моим не сравнить.

– Что дом, Телеф? У тебя один сын – один отец, а у меня и отца-то в доме нет. Из мужчин один я, и тот – старик, а маленьких разбойников – целая ватага. Последние силы из меня тянут, но мне не жалко – для себя я пожил уже достаточно.

Друзья от души рассмеялись.

– Ладно, Феспий, тогда скачи домой, – сказал Арг, – да побыстрее, пока не подстроили тебе по дороге засаду.

– Да, пожалуй, мне лучше поторопиться. А, кстати, где Династ?