Возвращение в никуда - Владимир Валерьевич Якушев

class="p1">В стекле сверкают лучи

И солнц всем улыбнется.

Да только я, как в тени,

Меня судьба не коснется.

Привык сидеть по ночам,

Вдыхать дым сигарет,

Когда не трезв и не пьян,

Когда я скинул груз лет.

Когда один на один

Смотрю я жизни в глаза,

Она все больше молчит,

Она всегда права.

Отгорожусь от всего:

Пройду дорогой мимо.

Во мне живое не все,

А только лишь половина.

И часть души молит свет,

Другая дремлет во мраке.

Среди десятка побед

Я проиграл в этой драке.

Привык сидеть по ночам,

Вдыхать дым сигарет,

Когда не трезв и не пьян,

Когда я скинул груз лет.

Когда один на один

Смотрю я жизни в глаза,

Она все больше молчит,

Она всегда права.

Город сердец

Город закованных в броню сердец.

Я задержался немного на воле.

Я здесь чужой, я живой, но мертвец.

В городе этом бывало такое.

Чувства, эмоции все под замок.

Здесь есть законы, мораль, дисциплина.

Хочешь другого? Найди свой мирок.

Хочешь другого? Умри здесь красиво.

Если попал ты сюда на века,

То позабудь про мечты и желанья.

В клетке забьется в путах душа.

Здесь нет понятий «боль» и «страданья».

Город остывших, промерзших сердец.

Рвусь я на волю птицею в небо.

Я задыхаюсь, теряюсь, я лжец,

В сотне безликих жить так нелепо.

И вроде все хорошо…

Давай посмотрим вместе мы в окно.

Поговорим о неделях без дней.

Окно покажет мутное стекло

С пейзажем уличных теней.

Припев:

И вроде все хорошо-о,

И вроде все как всегда-а,

Ну а в общем, ни-че-го-ни-че-го-ни-че-го,

И за душой пустота-а.

Пойдем под небо мимо фонарей.

Вздохнем свободы вне тюремных стен.

Найдем местечко в муравейнике людей,

Где время и законы являются ничем.

Припев:

И вроде все хорошо-о,

И вроде все как всегда-а,

Ну а в общем, ни-че-го-ни-че-го-ни-че-го,

И за душой пустота-а.

В этом мире горькой красоты…

В этом мире горькой красоты

Льются слезы ангелов на крышах.

Монохромность дней и суеты.

Жизнь — сплошные опыты на мышах.

Засереет небо за окном,

Поглощая краски комплементов.

Утихая, опустеет дом.

Режет одиночество моментов.

Хриплый смех, безумие и дрожь,

Словно рвутся демоны наружу.

Может быть, поможет острый нож

Болью смыть нахлынувшую стужу.

Зимняя ночь

Играется снегом ветер холодный.

Луна охраняет ночные часы.

Все сбросила осень в колодец бездонный,

И нет больше красок осенний листвы.

Вступила на трон зима-королева,

Осыпав владения своим серебром.

Богата она на дары цвета мела.

Холодной периной, холодным стеклом.

Морозец-слуга приводит в порядок

Убранство природы, ее красоту.

Рисует узоры зимних сказок,

Развесив игрушки и иней в саду.

Крылья мои

Окрашены кровью крылья мои.

Пытался подняться я вверх от земли,

Но, как говорили мне мудрецы:

«Не сможет взлететь рожденный в грязи!».

Я много раз падал, ломая себя.

И был бездыханный день ото дня.

И каждый раз воля трещала по швам,

Когда поднимался на зависть врагам.

Заветное небо звало приходи,

Расправь свои крылья и просто лети.

И вот, поднимаясь в тысячный раз,

Мне ветер поведал свой тайный рассказ.

Нашептывал ветер про людей и про птиц,

Про звездное небо, про скорость частиц.

Что он прошептал невозможно понять.

Что надо мне сделать, чтоб просто летать?

Но тут заревел воздушный поток.

Поднял меня вверх, сбив меня с ног.

И вот я вознеся и был восторг, страх.

Нельзя описать все это в словах.

Потом было утро… Очнулся в траве…

Я горько смеялся… привиделось мне…

Я встал, отряхнулся… все тело в крови,

Но гордо вздымались крылья мои.

Я был героем…

Открыта дверь в мою обитель,

Но не идут ко мне друзья.

Я гордый, славный победитель

И мастер боя и меча.

Я выжил там, где погибали

Мои соратники, враги.

Как много тех, кто не узнали,

Кто виноват, от чьей руки.

В бою удачлив и бесстрашен,

Я бил других, чтоб выживать.

И мой доспех всегда окрашен

В цвета войны. Меня не взять!

Не подставлял свою я спину,

Не рисковал я для других.

Я знаю точно, я не сгину.

Кругом враги и нет своих.

Открыта дверь в мою обитель,

Но не идут ко мне друзья.

Я старый, славный победитель…

Но все оставили меня…

Я был героем…

Посидим в тишине

Посидим в тишине,

Помолчим обо всех.

И утопим в вине

Человеческий грех.

Посмотри мне в глаза

Там вопрос и ответ,

Тяжких дум череда

И раскаянья свет.

Затуманится взор

И движенья легки.

Наш немой разговор

В час унылой тоски

Нам подарит покой,

Безмятежную грусть.

Мы вздыхаем с тобой:

«Так и есть, ну и пусть…»

А потом ночь пройдет,

Мы испили вина.

Кто ушел, кто живет

Все за них, все до дна!

Стало легче терпеть

Внутри нас пустоту,

Надо просто уметь

Слушать всем тишину.

У меня есть улыбка

У меня есть улыбка.

Я улыбчивый друг.

Если где-то ошибка,

Улыбнусь всем вокруг.

Развожу я руками,

Пожимаю плечами:

«Извините, ребята,

Все бывает когда-то».

У меня есть улыбка.

Я улыбчивый враг.

«Поздравляю», — открытка,

За спиною кулак.

Руки я пожимаю,

Я врагов уважаю.

Только чести не надо,

В спину бьют все когда-то.

У меня есть улыбка.

Я такой же, как все,

Дружелюбный и добрый,

Но с ножом в рукаве.

Вместе все улыбнутся,

Над судьбой посмеются.

Скинув лесть и обманы,

Нанесем другим раны.

Посмотри…

Посмотри… Я… скорблю….

По щекам бегут слезы прощанья.

Сердце бьется осколком в груди,

Замирая от отчаянья.

Я молюсь, но не слышу себя,

На коленях вгрызаясь в ладони.

Я кричу и корчусь моля,

Сотрясаюсь от душевной боли.

Я разорван, расплющен, убит…

Еще теплый мертвец мирозданья…

Я не знал, что мир весь разбит

На «До» и «После»… До и после страданья.

За горами я взлетел…

За горами я взлетел,

Я открылся миру.

Ветер в крыльях потеплел,

Солнце греет спину.

А внизу зеленый плед,

Грозные равнины.

Там внизу оставлен след,

А вверху —