Холостячка - Кейт Стейман-Лондон

Многие бренды, хвастающие тем, что предлагают «широкий спектр размеров», на самом деле ограничиваются 54-м! Просто абсурд какой-то! 54-й размер – это, по сути, средний размер американок. Я, например, среди полных людей считаюсь «умеренно полной», поэтому в плане поиска нарядов мне еще повезло. Женщинам всего на пару размеров больше приходится еще тяжелее, что ужасно злит, к тому же, с точки зрения бизнеса, такой подход просто нелепый. Мне так и хочется схватить дизайнеров за их худенькие плечи, хорошенько встряхнуть и прокричать: «Эй, господа, неужели вы настолько ненавидите толстых женщин, что готовы игнорировать две трети потенциальных покупательниц? Вы в самом деле считаете наши фигуры недостойными носить вашу одежду?!» Однако горькая правда заключается в том, что многие в мире моды действительно не желают видеть свою одежду на таких, как я. Думаю, множество женщин с большими размерами чувствуют то же самое каждый божий день. Даже такое простое и невинное действие, как публикация селфи с подобранным на день нарядом, становится неким политическим заявлением. Нам приходится иметь дело с толпами незнакомцев, которые считают своим долгом комментировать наши фигуры, называя их уродливыми, нездоровыми или нелепыми.

ТС: Неужели вам действительно так пишут?

Би: В моем блоге? В комментариях в «Инстаграме» и «Твиттере»? Постоянно! Множество людей просто исходят желчью по отношению к женщинам, особенно к тем, которые смеют не соответствовать общепринятым стандартам красоты, а с помощью социальных сетей они могут выплеснуть свой негатив непосредственно на нас. Хотелось бы мне сказать, что меня такие комментарии ни капли не задевают, только, увы, это было бы ложью. Тяжело читать, как незнакомцы повторяют самое гадкое из того, что ты и сама когда-то о себе думала. И все же моду я люблю именно потому, что благодаря ей могу почувствовать себя стильной и красивой. Благодаря моде, а еще моим ближайшим друзьям и потрясающим подписчикам.

ТС: А как насчет романтики? Есть ли у вас особенный молодой человек, благодаря которому вы чувствуете себя по-настоящему красивой?

Би: На данный момент нет! У меня весьма напряженный график, и на поиск стабильных отношений не хватает ни времени, ни сил. Однако кто знает, может, скоро я решу эту проблему.

Переписка за 9 июня между Би Шумакер и Рэем Моретти:

Рэй[9:48]: Угадай-ка. Что. У меня. Есть

Би[9:53]: Космический корабль? Десять рубинов? О боги, неужели пони????

Рэй[9:54]: Нет, еще лучше. В моих руках…

Рэй[9:55]:…билет на самолет до Лос-Анджелеса!

Би[9:56]: :):):)

Би [9:56]: Ты серьезно?! Я тебя так давно не видела, что уже и не помню, как ты выглядишь

Рэй[9:57]: Ай! (Ты права, зсаслужил).

Рэй[9:57]: Я серьезно! Приезжаю днем четвертого июля, ночую у тебя (если ты не против?), а на следующее утро сажусь на поезд в Сан-Диего – у родителей Сары вечеринка в честь годовщины. Я тебе не помешаю?

Би[9:58]: Спрашиваешь тоже! Мне разведать, кто из старой компашки сможет приехать?

Рэй[9:59]: Как хочешь, только я бы лучше с тобой потусил, времени и так как кот наплакал

Рэй[10:00]: Да, да, знаю, это мне пришлось переехать в Атланту, чтобы «поддержать карьеру невесты» бла-бла-бла, но мне фигово от того, что мы так далеко, Би.

Рэй[10:00]: Я так соскучился.

Би[10:04]: И я.

* * *

Стоя в пробке на 10-м шоссе, Би уверяла себя, что ничуть не нервничает из-за встречи с Рэем, однако об обратном говорили глубокие вздохи, следовавшие один за другим (воздух со свистом втягивается сквозь стиснутые зубы, а затем выталкивается обратно через вытянутые губы – прямо будущая мамочка на курсах по подготовке к родам). Она напомнила себе, что давно не та зеленая девчонка – застенчивая помощница из голливудского агентства, которая годами сохла по самому симпатичному парню из отдела корреспонденции.

«Как невыносимо банально», – неодобрительно покачала головой Би, съезжая с трассы на роскошную улицу Вествуд, где вдоль дороги выстроились причудливые дома в стиле Тюдоров, которые словно телепортировались из сказок братьев Гримм: с серыми черепичными крышами, башенками и деревянными перекладинами на фасаде. Би предпочла бы не выезжать из своего заурядного района в восточной части Лос-Анджелеса, вот только здесь располагался ее любимый винный магазин, дорога до которого по пробкам занимала целый час. И все же Би была готова совершить такой подвиг ради единственного вечера с Рэем (хотя она и делала вид, будто невелика важность).

Магазин «Лес кейвс» с его неброской вывеской и грубо обтесанной деревянной дверью можно легко пропустить и еще легче проигнорировать, ибо, загляни случайный прохожий внутрь, его взору предстанут лишь беспорядочно стоящие столы, уставленные кучей бутылок. И все же Би нравился этот магазинчик – нравилось болтать с хозяевами на ломаном французском, нравилось лакомиться причудливыми винами, которые те откладывали специально для нее, – сухими до зубного скрежета Менье и насыщенными медовыми Савеньерами.

– Би, bon matin! – поприветствовал старую знакомую Поль, жизнерадостный и пухлый владелец магазина. Би часто шутила, что он превратил ее в несносного винного сноба, а тот добродушно смеялся и поправлял: «Ценителя, а не сноба, и этим стоит гордиться».

– Bonjour, Поль, – в свою очередь, поздоровалась Би, широко улыбнувшись.

– Et qu’est-ce que tu désires aujourd’hui?[7] Может, чего-нибудь легонького, минерального, с нотками сухофруктов? На улице такая жара!

–  C’est vrai[8], – согласилась Би.

В Лос-Анджелесе настала пора типичного июльского пекла, когда в течение нескольких дней температура не опускалась ниже тридцати градусов, отчего весь город становился не пригодным для жизни. Так было и в ту ночь, когда Рэй поцеловал Би. В ту идеальную, катастрофическую ночь пять лет назад, когда он стоял, пьяно шатаясь, перед отелем «Шато мармон», изо рта у него разило сигаретами и виски, и, обливаясь слезами, он рассказывал Би, что рак его мамы опять прогрессирует и, вероятно, уже не отступит, пока не возьмет свое. Внезапно он положил ладони на плечи Би и прошептал: «Без тебя я не справлюсь». Она ответила: «Без меня и не надо», не понимая толком, нужна ли она ему как друг или как кто-то больше.

Сколько раз до того они проводили вечера вдвоем в барах, делясь секретами и заговорщическим шепотом обмениваясь наблюдениями, в то время как Би изнывала от желания прижаться к нему всем телом! Сколько раз она подавляла тошноту, когда он флиртовал, целовался и уходил с очередной красоткой – начинающей актрисой-моделью-певицей. И вот наконец – наконец-то! – он обратил внимание на нее.

В тот вечер ужасно парило, все было липким от пота. Когда Рэй наклонился к ней для поцелуя, Би осознавала, как это неправильно: он слишком расстроен, слишком пьян, слишком растерян. Однако в тот момент ничего не имело значения – ей казалось, что после стольких лет мучений каким-то невероятным образом ее жизнь наконец повернулась в