Подаренная ему - Алиса Ковалевская

вздымалась, с губ слетало шумное дыхание. Когда я остановился рядом, её дёрнули наверх, словно пушинку, и поставили на ноги. Я смерил её взглядом. Чёрное платье в пыли, волосы всклокочены, на лице грязь… Мать её за ногу! Но что-то в этом есть… Глазища горят, грудь вздымается, кожа бронзовая…

Я резко схватил её за подбородок. Сдавил так, что она поморщилась. Наверняка потом синяки будут, но наплевать! Эта тварь меня достала. Одно моё слово, и её прикончат прямо тут. Никто и искать не станет, потому что таких, как она, в принципе никто не ищет. Она хотя бы это понимает?! Понимает, сука! Не может не понимать. Глаза у неё умные, сразу видно, что не пустышка. Так какого дьявола добивается?! Надавливая всё сильнее и сильнее, я заставил её задрать голову. Меня колотило от бешенства. Двинуть бы ей как следует, да боюсь, если я это сделаю, от неё мокрого места не останется!

– Ты доигралась! – процедил я сквозь зубы.

Девчонка дёрнулась, желая, по всей видимости, высвободиться, но отпускать её в мои планы не входило. Уж не теперь – точно. Я подтянул её к себе. Она была такая низкая, что едва доходила мне до груди. И эта шавка ещё тявкать вздумала?! Стоит мне стиснуть её цыплячью шейку, позвонки так и полетят в разные стороны. Она опять попыталась мотнуть головой, вцепилась своими тонкими длинными пальцами мне в запястье.

– Слушай сюда, тварь, – снова зашипел я. – С этого дня ты принадлежишь мне. Ты – моя личная собственность. Не рыпайся, если жить хочешь. Потому что если мне что-то не понравится, я пущу тебе в лоб пулю и даже закапывать не стану. Брошу в канаву и будешь гнить.

Она смотрела на меня в упор, и с каждым моим словом огонь в её тёмно-зелёных, болотных глазах становился всё яростнее. Ненависть?! Ну что же, пусть ненавидит. Мне до этого дела нет. Трахать мне это её не помешает, а больше ни на что она не годна. Волчонок…

– Свяжите ей руки, да так, чтобы не смогла пошевелиться, – бросил я своим людям, отпустив её. – И рот заткните. Не хочет по-хорошему, будет по-плохому.

Развернувшись, я пошёл обратно к машине. Пусть моим подарком займутся парни. Что-то подсказывало мне, что огребу я ещё с этой дрянью проблем. И взгляд этот её… Что-то было в её глазах такое, объяснения чему я ещё не нашёл. Какая-то непонятная мне темнота, где терялось всё на свете… Этот взгляд раздражал, но вместе с тем будил внутри странные ощущения.

Вернувшись к машине, я облокотился о капот. Девчонку подвели с другой стороны и, как я приказал, скрутили так, что на лице её отразилась гримаса боли. Сама напросилась. Не надо было злить меня, крошка. Не в твоём положении строить из себя бравую, да храбрую. Была бы умная, заткнулась бы и сидела тише воды, ниже травы.

– Да не трогайте вы меня! – донёсся до меня её рык – злой и отчаянный. Она попыталась отвернуться, когда сотрудник службы безопасности скрутил кляп, но тот ловко ухватил её за волосы. Волосы у неё были недлинные – по плечи. Мне нравились девчонки с шикарной гривой, но эта… Всё в ней выглядело гармонично. Скажи мне кто, что у меня член до носа подпрыгивать будет от такой малышки, посмеялся бы, а тут… И ножки её, и узкие плечи, и черты лица: всё было словно выверено гениальным скульптором. Теперь я как следует рассмотрел цвет её волос – тёмная шатенка. Красивый цвет, словно горький шоколад.

– Блядь! – услышал я и перевёл взгляд на охранника. Увидел, как перекосилось его лицо, и с удивлением понял, что она цапнула его за палец. Стало даже смешно. Судя по всему, мне стоит крепко задуматься о смене собственной охраны. Если они не могут справиться с пигалицей метр пятьдесят пять ростом, то что говорить о большем?! Парни выглядели несколько озадаченными. Судя по всему, они всерьёз боялись переломать сучке все кости, но в то же время спуску ей давать не хотели. Три мужика на одну мелкую девку… Да, ребятки, это я надолго запомню!

– Всё готово, Александр Викторович, – наконец проговорил один из них и подвёл ко мне связанную девчонку.

– Да неужели, – с сарказмом отозвался я и приподнял бровь.

Намёк мой был понят правильно. Парни замялись.

– Простите, Александр Викторович, – ответил старший. – Поймите… внештатная ситуация.

– Ладно уж, – махнул я рукой. – В машину её и поедем отсюда.

Девчонку толкнули в салон, и она тут же вжалась в противоположную дверцу. Забилась в самый угол и уставилась на меня своими глазищами. Запах страха стал ещё ощутимее. Грязная и растрёпанная, она выглядела присмиревшей. Руки её были связаны за спиной, плечи напряжены. Я видел, как верёвка впивается в её запястье. Стоило бы немного ослабить узел, но делать этого я не собирался. И не потому, что опасался новой попытки побега. Чего хотела, то и получила. Хотя, нет. По идее, получить она должна была куда сильнее. А это так…

Ладонь моя вновь легла на её бедро. Я погладил кожу пальцами, приподнял подол и уставился на татуировку. Всё же хорошо набита…

Девчонка дёрнула ногой, вскинула голову и уставилась на меня в упор.

– Ты ещё что-то не поняла? – вкрадчиво спросил я, не переставая гладить её ногу.

Она продолжала смотреть. Как-то затравленно, но в то же время с вызовом. Как же она меня раздражает… И при этом как же мне хочется раздвинуть её ноги и вставить ей прямо здесь и сейчас. Эти её растрёпанные волосы, грязь на бронзовой коже… Я чувствовал себя извращенцем. До одури хотеть растрёпанную шлюху – такого я за собой прежде не замечал.

В конец раздраженный её непокорностью, я дёрнул платье с плеч. Она замычала, отпрянула от меня, но я дошёл до той степени озверения, когда это уже перестало действовать.

– Я тебя предупреждал? – цедил я, разрывая тонкую ткань. Та трещала по швам, рвалась, повисая лохмотьями. Чего я хотел добиться – сам не знаю, но взгляд девчонки стал не таким вызывающим. Она сжалась, забилась в самый угол. Сидящий со мной рядом охранник посмотрел на неё и снова уставился в лобовое стекло. Что-что, а на это мне точно было плевать! Разодрав платье, я спустил его с её плеч до самого пояса. Впился взглядом в маленькую округлую грудь с тёмными сосками. Блядь! Какого чёрта я творю! В штанах стало так тесно, что впору было переключиться на собственную ширинку. Во рту пересохло,