Франческа - Джоан Смит

Миссис Дэнвер попыталась проигнорировать его мрачные прогнозы.

– Сомневаюсь. По-видимому, она намерена сама устроить свою судьбу и не хочет своим возвращением домой поставить семью в неловкое положение.

– Когда сезон будет окончен, Френ все-таки вынуждена будет подумать о дальнейшей жизни, хотя, разумеется, женщине, привыкшей к злачным местам Лондона, будет непросто вновь вернуться домой, да еще в Уайт Оукс! – и снова жить под пятой отца. Ее родители живут обычной, уединенной жизнью, а Френ от нее уже отвыкла. Уж и не знаю, миссис Дэнвер, что с нею будет!

– Меня тоже тревожит это, – ответила леди мрачным тоном. Она машинально следила за раскачиванием мистера Кейна и вновь предложила ему присесть.

– Я должен идти с ней и в случае необходимости предотвратить какие-либо серьезные неприятности. Вы сказали – Пантеон?

– Что-то вроде этого. Вам лучше знать, чем мне, мистер Кейн.

– Мне абсолютно все понятно, – сказал он обреченным голосом.

Мистер Кейн ушел, а миссис Дэнвер, пытаясь хоть на некоторое время забыть об ужасной судьбе, ожидавшей племянницу, поднялась в свою комнату и стала читать роман. Мистер Кейн был так добр и всегда готов придти на помощь, что миссис Дэнвер почувствовала себя виноватой в том, что не любила его.

Экипаж майора Стэнби остановился напротив здания, построенного в классическом стиле, на южной стороне Оксфорд Стрит. Леди Кэмден надела голубое домино и вошла в Пантеон, гордо держа майора под руку. Помещение поражало взгляд своей роскошью. Канделябры отбрасывали цветные блики на позолоченный интерьер и разноцветные домино внизу, в зале. Оттуда, где танцевали пары, доносилась музыка. Друзья приветствовали их, а совершенно незнакомые люди нежно поглядывали на красивую пару – офицера в красной полковой форме и элегантную леди в голубом.

Франческа отбросила все свои давние опасения, мучительно терзавшие ее воспитанную в духе благопристойности душу, и попыталась убедить себя в том, что она счастлива. Будет просто божественно повальсировать с Арнольдом! Все будут смотреть на них. После нескольких бокалов вина она сбросит с себя это чертово домино и будет восхитительна.

Майор проводил ее к столику в уединенном уголке и заказал шампанского. Свет свечей мерцал на его полумаске, на губах, подпрыгивая вслед за улыбкой, обнажающей белые зубы.

– За нас! – сказал он и дотронулся до бокал своим.

Она жадно стала пить, опустошив бокал и подавая его майору, чтобы наполнить вновь.

– Ну, Френки, не заставляй меня напиваться, – игриво сказал он. – Ночь только началась, и до того, как она кончится, мне хотелось бы спросить тебя о чем-то важном.

Стэнби наполнил ее бокал и Френ стала пить уже медленно, маленькими глотками. «Он собирается просить меня выйти за него замуж, – подумала она. – Боже мой!» Она боялась этого. Арнольд был прекрасный мужчина и Френ не хотелось причинять ему боль.

– Давай потанцуем! – беззаботно сказала она, стараясь быть веселой.

– Да, но прежде чем мы пойдем танцевать… – он протянул руки через стол и дотронулся до ее рук.

Она торопливо отдернула их, хватаясь за бокал, как за спасение. Приподняв его, стала пить.

– Не говори ни о чем серьезном, Арнольд, – сказала она мягко. – Давай просто насладимся нашими последними совместными вечерами.

– Но я уезжаю послезавтра!

– Я знаю. Я буду скучать по тебе. Мы ведь хорошо проводили время, не так ли? Надеюсь, наша дружба была тебе приятна?

– Дружба! – воскликнул он с удивлением.

– Давай потанцуем, – повторила она и поднялась.

Стэнби надеялся, что вальс смягчит нрав его партнерши, чего не сделало шампанское. Он привлек ее к себе и стал кружить в вальсе среди незнакомых пар, танцующих в масках и домино. Почувствовав прильнувшие к ее лбу теплые губы, Франческа ощутила что-то, похожее на раздражение. Она отпрянула назад, но он вскоре вновь крепко прижал ее к себе. Музыка смолкла и они вернулись к своему столику. Краем глаза она заметила Селби Кейна, своего ангела-хранителя, и с облегчением вздохнула. Если случится что-то плохое – по крайней мере домой она доберется в безопасности. Она кивнула, Кейн с суровым видом ответил ей кивком головы, но не подошел. Конечно странно, но у него всегда был такой вид, словно он на похоронах. Даже в этом шумном месте он был как будто на похоронах.

Леди Кэмден не заметила высокого мужчину, стоявшего в тени возле Селби и наблюдавшего за ней, да она и не узнала бы лорда Дивэйна. Дивэйн не вращался в том кругу беспутных молодых людей, к которому относился ее муж. Он занимал довольно высокое положение в обществе, что, впрочем, не мешало ему посещать такие притоны, как Пантеон. На лице его играла сардоническая, что-то предвещавшая улыбка, он почти собрался уходить, но все еще медлил. Леди в голубом домино показалась довольно интересной. Новое приключение на этот сезон. Дивэйн приблизился к столу, за которым сидели майор и Франческа.

Тем временем майор не захотел откладывать начатый до вальса разговор.

– Дорогая, я должен поговорить с тобой, – начал он голосом, говорящим о его глубоком чувстве к Франческе.

– Я не хочу слушать это, Арнольд.

– Но в конце концов, мы были вместе, ты позволяла страстно целовать тебя. – Ему трудно было поверить в ее отказ и голос не мог скрыть сильного волнения.

– Несколько поцелуев не значат, что я хочу выйти за тебя замуж. Я намного старше тебя, тем более уже была замужем. Твоя семья будет презирать меня.

– Нет необходимости говорить им обо всем, пока мы не поженимся, – настаивал майор. – Мы можем получить специальное разрешение и пожениться до того, как я уеду.

Франческа допустила ошибку, пытаясь убедить ослепленного от любви мужчину в необходимости разумных поступков.

– Какой в этом смысл? Всего на один день? Ты можешь быть занят на службе несколько лет, и где я буду жить все это время, пока тебя не будет рядом, Арнольд?

– Ну, с мамой и отцом в Йоркшире. Когда мы будем женаты, им придется принять тебя. Ты поживешь там всего несколько лет.

Она сказала тоном, говорящим об усталости от жизни и делающим весь этот разговор бесполезным:

– В Йоркшире? Но, мой дорогой, какой же жизнью живут там люди, так далеко от Лондона?

– Ну, почему же, мы бываем во многих семействах.

– Во многих семействах! Боже мой, как ты настойчив!

Стэнби почувствовал, как кровь внезапно прилила к лицу.

– Конечно, это не то, к чему ты привыкла, но…

– Совсем не то, к чему я привыкла, и не то, к чему собираюсь привыкать. Если бы ты любил меня, то не стал бы просить отказаться от всех друзей и удовольствий и удалиться в деревню на долгие годы, в одиночество, в семью, которая не будет ко мне благосклонна.