Антихрист - Эрнест Ренан

Он поздравляет их не только с тем, что они верят в Христа, но и с тем, что они страдают за него. Те из братий, которые находятся в тюрьме, должны гордиться тем, что переносят то же, что некогда на их Глазах переносил их апостол и чему, как им было известно, он и в данный момент подвергается. Они — словно кучка избранных детей Божиих среди развращенной расы, словно светочи среди мрака. Он утверждает их против примера менее совершенных христиан, т. е. тех, кто не отрешился от всех еврейских предрассудков. К апостолам обрезания он относится с величайшей суровостью.

Берегитесь псов, берегитесь злых делателей, берегитесь обрезания, потому что обрезание — мы, служащие Богу духом и хвалящиеся Христом Иисусом и не на плоть надеющиеся, хотя я могу надеяться и на плоть. Если кто другой думает надеяться на плоть, то более я, обрезанный в восьмой день, из рода Израилем, колена Вениаминова, Еврей от Евреев, по учению фарисей, по ревности гонитель Церкви Божией, по правде законной — непорочный. Но что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел нищетой. Да и все почитаю нищетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего: для Него я от всего отказался, и все почитаю за сор, чтобы приобресть Христа и найтись в Нем со своею праведностью, которая от закона, но с тою, которая чрез веру во Христа, с праведностью от Бога по вере; чтобы познать Его в силу воскресения Его, и участие в страданиях Его, сообразуясь смерти Его, чтобы достигнуть воскресения мертвых. Говорю так не потому, чтобы я уже достиг или усовершился; но стремлюсь, не достигну ли и я, как достиг меня Христос Иисус. Братия, я не почитаю себя достигшим; а только, забывая заднее и простираясь вперед, стремлюсь к цели, к почести высшего звания Божия во Христе Иисусе. Итак, кто из нас совершен, так должен мыслить.

И далее он прибавляет:

Наше же жительство на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя Господа нашего Иисуса Христа, который уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному Телу Его, силою, которою он действует и покоряет Себе все. Итак, братия мои возлюбленные и вожделенные, радость и венец мой, стойте там в Господе, возлюбленные.

В особенности он увещевал их жить в согласии и послушании. Тот образ жизни, который он им указал, тот способ — исповедовать христианство, пример которого они видели у него, хороши; но, впрочем, каждый верующий имеет собственное откровение, свое личное вдохновение, которое тоже исходит от Бога. Он просит «свою истинную супругу» (Лидию) примирить Еводию и Синтихию, прийти к ним на помощь, помогать в их трудах по служению бедным. Он желает, чтобы все радовались: «Господь близко». Благодарность его за деньги, присланные ему богатыми Филиппийцами, представляет собой образец благоволения и живой набожности:

Я весьма возрадовался в Господе, что вы уже вновь начали заботиться о мне; вы и прежде заботились, но вам не благоприятствовали обстоятельства. Говорю это не потому, что нуждаюсь, ибо я научился быть довольным тем, что у меня есть: умею жить и в скудости, умею жить и в изобилии; научился всему и во всем, насыщаться и терпеть голод, быть и в обилии и в недостатке; все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе. Впрочем, вы хорошо поступили, принявши участие в моей скорби. Вы знаете, Филиппинцы, что в начале благовествования, когда я вышел из Македонии, ни одна Церковь не оказала мне участия подаянием и принятием, кроме вас одних; вы и в Фессалонику и раз и два присылали мне на нужду. Говорю это не потому, чтобы я искал даяния; но ищу плода, умножающегося в пользу вашу. Я получил все и избыточествую; я доволен, получив от Епафродита посланное вами, как благовонное курение, жертву приятную, благоугодную Богу.

Он рекомендует уничижение, которое побуждает нас смотреть на других, как на высших по сравнению с самим собой, и милосердие, которое заставляет, по примеру Иисуса, думать о других больше, чем о себе. Иисус вмещал в себе всю силу божественности; он мог в течение своей земной жизни показать себя во всем блеске своей божественности, но тогда весь смысл искупления был бы нарушен. Он и отказался от своей присущей ему славы, чтобы принять внешность раба. Мир видел его в образе человека; если смотреть только на наружность, то его можно было бы принять за человека. «Он уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став, как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца». Мы видим, что в познавании Павла Иисус с часу на час возвеличивался. Если Павел еще не допускает полного его равенства с Богом Отцом, то все же он верит в его божественность и изображает всю его земную жизнь в виде выполнения божественного плана, осуществленного путем воплощения. Тюрьма производила на него действие, какое она обыкновенно производит на людей с сильной душой. Она экзальтировала его и вызывала в его мыслях резкие и глубокие перевороты. Спустя короткое время после отправки послания к Филиппийцам он отослал к ним Тимофея, чтобы осведомиться об их состоянии и передать им его новые инструкции.

Тимофей должен был вернуться скоро. Лука также, по-видимому, около этого времени отлучался на короткий срок.

Глава II

ПЕТР В РИМЕ

Цепи Павла, его вступление в Рим, по христианским понятиям подобное торжеству, преимущества, которые он извлекал из своего пребывания в столице мира, не давали покоя иерусалимской партии. Для нее Павел был как бы возбуждающим средством, деятельным соревнователем, против которого роптали, но которому тем не менее стремились подражать. Особенно Петр, всегда колебавшийся по отношению к своему смелому собрату между горячим личным восхищением и той ролью, которую ему навязывали окружающие, Петр, говорю я, в своей жизни проходивший также в многочисленных испытаниях, всегда подражал Павлу, издали следил за его путешествиями, занимал после него твердые позиции, которые могли обеспечить успех общему делу. Вероятно, именно по примеру Павла он поселился около 54 года в Антиохии. Точно так же слух о прибытии в Рим Павла, распространившийся во второй половине 61 года по Иудее и Сирии, мог внушить ему мысль о путешествии на Запад.

По-видимому, он явился с целым апостольским обществом. Прежде всего за ним обыкновенно следовал его переводчик Иоанн-Марк, которого он называл «своим сыном». Мы уже не раз замечали, что апостол Иоанн также большей частью сопровождал Петра. Некоторые указания позволяют думать, что Варнава также участвовал в этом путешествии. Наконец, не исключается возможность, что и Симон из Гиттона, со своей стороны, тоже переехал в столицу мира, привлеченный некоторого рода обаянием, которое производил этот город на всех вождей сект, шарлатанов, чародеев и чудотворцев. Путешествие в Италию у евреев было самым обычным делом. Историк Иосиф прибыл в Рим в 62 или 63 году с целью добиться освобождения еврейских священников, людей самой святой жизни, которые из опасения вкусить чего-либо нечистого жили на этой чужбине исключительно орехами и смоквами; они были отправлены сюда Феликсом, чтобы дать отчет в неведомом оскорблении величества. Кто были эти священники? Была ли какая-либо связь между их делом и делом Петра и Павла? Недостаток исторических данных оставляет все эти пункты под большими сомнениями. Даже самый факт, на котором современные католики основывают здание своей веры, далеко не установлен с точностью. Тем не менее мы думаем, что «Деяния Петра» в том виде, как они рассказаны евионитами, имеют баснословный характер лишь в отношении подробностей. Основная идея этих Деяний: Петр, странствующий по свету по следам Симона Волхва, чтобы опровергать его, благовествующий истинное Евангелие, которое должно опровергнуть Евангелие обманщика, «преследующий его, как свет следует за потемками, знание за невежеством, выздоровление за заболеванием», — эта идея верна, если на место имени Симона поставить имя Павла и вместо жестокой ненависти, которую евиониты всегда выражали к апостолу язычников, представить себе простое принципиальное несогласие между двумя апостолами, нисколько не исключающее ни взаимной симпатии, ни объединения на основном пункте, ни любви к Иисусу. Мы охотно допускаем, что в этом путешествии, предпринятом старым галилейским учеником, чтобы пройти по следам Павла, Петр, идя за ним по пятам, побывал в Коринфе, где у него и до посещения существовала значительная партия приверженцев, и здесь значительно прибавил силы иудео-христианам, так что впоследствии Коринфская Церковь могла приписывать свое основание обоим апостолам и утверждать, будто Петр и Павел были в Коринфе одновременно и отсюда вместе отправились в Рим принять мученическую кончину.