Мозг - Робин Кук

Доктор Дэвид Харпер медленно поднял глаза от карты. Он вдохнул воздух и шумно выдохнул его через неплотно сжатые губы. Это ему надоело. — Послушайте, мисс Коллинз, здесь вас отлично лечат…

— Я на лечение не жалуюсь, — проговорила Кэтрин, не поднимая головы. Слезы застилали глаза и грозили потечь по щекам. — Мне просто нужны выписки.

— Я только говорю, — продолжал доктор Харпер, — что с гинекологической стороны вам не требуется больше ничье мнение.

— Пожалуйста, — проговорила Кэтрин медленно. — Вы дадите мне выписки или мне придется пойти к администратору? — Она медленно подняла глаза на доктора Харпера. Согнутым пальцем она перехватила слезу, сорвавшуюся с нижнего века.

Доктор наконец пожал плечами, и Кэтрин услышала, как он, выругавшись вполголоса, бросил карту на стол регистратора и велел женщине сделать копию. Не простившись и даже не оглянувшись, он исчез в смотровых комнатах.

Надев пальто, Кэтрин поняла, что дрожит, и вновь почувствовала головокружение. Она прошла к столу регистратора и, вцепилась в его наружный край, оперлась на него.

Птицеподобная блондинка решила не обращать на нее внимания, заканчивая печатать письмо. Когда она вложила в машинку конверт, Кэтрин напомнила о своем присутствии.

— Хорошо, сию минуту, — произнесла Элен Коэн, с раздражением выделяя каждое слово. Только написав адрес, запечатав конверт и наклеив марку, она встала, взяла карту Кэтрин и скрылась за углом. Все это время она избегала смотреть Кэтрин в глаза.

Еще двух пациенток успели вызвать, пока Кэтрин вручили пакет из плотной бумаги. У нее хватило сил поблагодарить девушку, но она не получила и требуемого приличиями ответа. Ей это было безразлично. Зажав пакет под мышкой и перекинув сумку через плечо, она повернулась и, наполовину шагом, наполовину бегом, вступила в суматоху главного зала ожидания гинекологии.

Кэтрин вдохнула спертый воздух, и душная волна дурноты навалилась на нее. Хрупкое ее эмоциональное равновесие не выдержало резкого физического усилия от быстрой ходьбы. Взгляд Кэтрин затуманился, она нащупала спинку стула и вцепилась в нее. Пакет выскользнул из подмышки и упал на пол. Комната пошла кругом, и колени Кэтрин подогнулись.

Кэтрин почувствовала, как сильные руки схватили ее за плечи и поддержали. Она слышала, как кто-то подбадривал ее и говорил, что все будет в порядке. Она хотела сказать, что ей нужно только на секундочку присесть, чтобы прийти в себя, но язык ее не слушался. Смутно она ощущала, как ее несут по коридору и ноги ее бессильно, как у марионетки, тащатся по полу.

Потом какая-то дверь, за ней небольшая комната. Ужасное чувство кружения не проходило. Кэтрин боялась, что ее стошнит, лоб покрылся холодным потом. Она чувствовала, что ее кладут на пол. Почти сразу же ее зрение стало проясняться, и кружение комнаты прекратилось. С ней были два доктора в белом, они оказывали ей помощь. С некоторым трудом они высвободили одну ее руку из пальто и наложили жгут. Хорошо, что она находится не в переполненном зале ожидания и не является предметом всеобщего обозрения.

— По-моему, мне лучше, — проговорила Кэтрин, моргая.

— Хорошо, — сказал один из докторов. — Мы тебе кое-что дадим.

— Что?

— Просто что-то, чтобы тебя успокоить.

Кэтрин почувствовала, как игла проходит сквозь нежную кожу с внутренней стороны локтя. Жгут сняли, и она ощутила биение пульса в кончиках пальцев.

— Но мне уже намного лучше, — запротестовала она. Повернув голову, она увидела руку, нажимающую на поршень шприца.

— Но я хорошо себя чувствую, — сказала Кэтрин.

Доктора не отвечали. Они просто смотрели на нее, не позволяя подниматься.

— Сейчас мне действительно лучше. — Она переводила взгляд с одного доктора на другого. У одного из них были самые зеленые глаза, какие Кэтрин когда-либо приходилось видеть, совсем изумрудные. Кэтрин попыталась пошевелиться. Рука доктора напряглась.

Внезапно зрение Кэтрин затуманилось, и доктор оказался далеко.

Одновременно послышался звон в ушах, и тело стало тяжелым.

— Мне намного… — Голос Кэтрин звучал хрипло и губы двигались медленно. Голова ее склонилась набок. Она видела, что находится на полу кладовой. Затем темнота.

Глава 2

Мистер и миссис Вильбур Коллинз, ожидая, пока откроют двери, поддерживали друг друга. Сначала ключ не входил в замок, и управляющий вынул его и осмотрел, чтобы убедиться, что он от номера 92. Поняв, что ключ был перевернут, он попробовал снова. Дверь открылась, и он отступил в сторону, пропуская внутрь заместителя декана университета.

— Милая квартирка, — сказала замдекана. Это была миниатюрная женщина около пятидесяти лет с очень нервными и быстрыми движениями. Видно было, что она волнуется.

Мистер и миссис Вильбур Коллинз и два Нью-Йоркских полисмена в форме прошли в комнату следом.

Это была маленькая квартирка с одной спальней и, как ее рекламировали, с видом на реку. Река действительно была видна, но только через крохотное окошко в похожей на чулан ванной. Два полисмена стояли в стороне, заложив руки за спину. Пятидесятипятилетняя миссис Коллинз в нерешительности стояла у входа, как бы опасаясь того, что может обнаружить.

Мистер же Коллинз заковылял прямо к центру комнаты. В 1952 году он болел полиомиелитом, который ослабил его правую голень, но не его деловую хватку.

В свои пятьдесят пять он был вторым человеком в финансовой империи Первого национального городского банка в Бостоне. Этот человек требовал действия и уважения.

— Поскольку прошла всего неделя, — заговорила замдекана — то может быть ваше беспокойство преждевременно.

— Нам ни в коем случае не следовало отпускать Кэтрин в Нью-Йорк, — сказала миссис Коллинз, нервно сжимая руки.

Мистер Коллинз проигнорировал оба замечания. Он направился к спальне и заглянул внутрь. — Чемодан лежит на кровати.

— Это хороший признак, — отметила замдекана. — Многие студенты реагируют на нагрузки, пропуская занятия в течение нескольких дней.

— Если бы Кэтрин уехала, она взяла бы свой чемодан, — ответила миссис Коллинз. — И потом, она позвонила бы нам в воскресенье. Она всегда звонит по воскресеньям.

Мне как замдекана известно, как много студентов вдруг чувствуют потребность в передышке, даже такие хорошие, как Кэтрин.

— Кэтрин не такая, — парировал мистер Коллинз, исчезая в ванной.

Замдекана закатила глаза, повернувшись к полисменам, которые никак не реагировали.

Мистер Коллинз, волоча ногу, вернулся в жилую комнату. — Она никуда не уезжала, — заявил он решительно.