Дети Ангелов - Юрий Козловский

Чаша его терпения переполнилась, когда в магазине, где он покупал пару куриных окорочков, стоявший впереди парень, подойдя к кассе, достал из кармана спортивных штанов перетянутую резинкой пачку крупных купюр. Из его покупок Сергею больше всего запомнилась палка неестественно красной венгерской колбасы салями. Если бы он позволил себе купить такую, то семье пришлось бы последнюю неделю до получки питаться одним хлебом. (Потом, когда попробовал, оказалась такая гадость…)

И так стало Жуковскому обидно за себя, здорового и вроде бы неглупого мужика, так противно, что пошел он за советом к Сене Берману. Поломавшись слегка для порядка, тот принял его, не в долю, конечно, а в дело. Но с условием – Сергей получает прибыль только на ту сумму, которую сможет вложить. И то не всю прибыль, а десять процентов из нее отдаст Сене, как организатору.

– Грубо говоря, – объяснил Сеня, – ты вкладываешь лимон, и если навариваем поллимона, то из них четыреста пятьдесят тысяч твои. Так что крутись, ищи бабки.

Сам он помочь на первый случай деньгами категорически отказался, объяснив отказ нежеланием получить вместо друга врага.

Сергей в тот же день написал заявление на увольнение, которое редактор, дама крепкой партийной закваски, приняла, но сказала осуждающе:

– Ну вот, еще один продался мамоне. Не ожидала я этого от тебя, Сережа. Уж от кого-кого…

Сергей покраснел и ушел, опустив голову, хотя к этому времени прежние идеалы уже сыпались с него, как осенняя листва.

Он продал свое главное богатство – старенький «Москвич», назанимал денег, где только мог. Кто-то давал под сумасшедшие проценты, друзья, но не все, – без них. Сумма получилась изрядная. Сев вечером с калькулятором, Жуковский подсчитал, что, если не тратить напропалую, а вкладывать прибыль в дело, то за год можно озолотиться.

…Сенино задание было таким – Сергей летит в Москву, где его встречает московский партнер, ему собирают товар, грузят в самолет, и он сопровождает груз до Магадана. Вроде бы ничего сложного, но Сергей, вообще-то всякого повидавший за долгие годы на Колыме, получил массу впечатлений.

В аэропорту Сеня достал из багажника «тойоты» и вручил Сергею объемистую сумку килограммов в двадцать весом.

– Что это?

– Как что? – недоуменно посмотрел на него Сеня. – Деньги, конечно.

– Что? – переспросил Сергей. – Кто же меня с ними пустит в самолет?

– Пустят, – успокоил его Сеня, – это мои проблемы. Кстати, а где твои бабки?

Сергей молча похлопал себя по животу, где в сшитом Верой поясе с карманчиками покоились несколько пачек купюр. Сеня посмотрел на него с явным сожалением (как на убогого, подумал Сергей), но промолчал.

С этого момента все завертелось в бешеном темпе. Сеня куда-то бегал, кому-то звонил, о чем-то договаривался. Какие-то парни привезли еще полный полиэтиленовый пакет с деньгами, который едва запихнули в сумку, чуть не сломав замок-молнию.

С посадкой в самолет действительно не возникло никаких проблем. После регистрации, на которой сумку с деньгами даже не взвешивали, они с Сеней и коренастым парнем в штатском из милиции аэропорта прошли через служебный вход прямо к самолету.

Проблемы начались позже, где-то на полпути к Москве. Ладно там покурить, он не мог даже просто выйти в туалет, оставив без присмотра сумку с двадцатью килограммами денег, потому что сидевшие рядом мужики ему решительно не понравились. Так и терпел семь с половиной часов до самой посадки. Как только спустился по трапу, метнулся за самолетное шасси, где, как он надеялся, его никто не видел…

Неделя в Москве пролетела как во сне. Сергей в качестве грузчика мотался с Сениным компаньоном по базам, собирая товар, причем практически везде пронырливый москвич брал его в долг, с отсрочкой оплаты. Вечерами Сергей падал на гостиничную койку и сразу засыпал. Наконец товар был собран, загружен в машины и вывезен на военный аэродром в Чкаловском, где фирмачи договорились о доставке в Магадан попутного груза на самолете МЧС. У Сергея глаза лезли на лоб – никто никому не давал никаких бумаг на груз, все расчеты происходили наличными деньгами. Товар – всяческие «Сникерсы», «Марсы», и еще не одна сотня наименований, практически все, что ежедневно рекламировалось по телевизору, сноровисто перегрузили из машин в Ил-76. Фирмачи попрощались с летунами и Сергеем и уехали, но взлетать никто не спешил.

– Кого ждем? – спросил он у шустрого мужика в синем летном комбинезоне, руководившего погрузкой.

– Да печки еще привезут керосиновые, – ответил тот, – у вас же там, на Колыме, поселок разморозили, вот и будем спасать.

Он был уже слегка навеселе. Сергей видел, что экипаж привез на машине и распихал в потайных углах ящиков двадцать водки. Каждый зарабатывает как может, время такое…

Ждали долго, наконец пришли две машины, под завязку загруженные железными печками. У Сергея похолодело в груди. Как они поместятся в самолете? Такого же мнения был и старший из прибывшей с грузом команды офицеров, грозного вида полковник.

– Это еще что такое? – накинулся он на экипаж. – Учтите, если не поместится, выгружаю спекулянтов к чертовой матери!

Командир что-то яростно прошипел на ухо пьяненькому бортоператору, потом сказал:

– Все будет в порядке, товарищ полковник, разместим, не сомневайтесь.

– Какой у вас вес? – спросил полковник.

– Двенадцать тонн.

Полковник поднял к небу глаза, производя в уме вычисления, смягчился:

– Ладно, грузим. Но чтобы влезло все, поняли меня? Мне ваши шабашки на хрен не нужны…

– Не беспокойтесь, командир, все будет в лучшем виде! – бодро отрапортовал бортоператор, а Сергею шепнул, подмигнув: – Не ссы, робя, прорвемся!

На погрузку привезли десяток заморенных солдатиков. Офицеров было двенадцать, чином не меньше майора. Ни один из них, конечно, даже не прикоснулся к печкам. Заложив руки за спины, по примеру полковника, они ходили вокруг машин, властно покрикивая на солдат. Потом это им надоело, они собрались в кружок около самолета и завели беседу. Сергей прислушался – речь шла о воцарившемся в стране бардаке…

Бортоператор даже под градусом оставался мастером своего дела. Под его руководством все печки были размещены, причем использовались для этого такие места, что и в голову не могло прийти, вплоть до туалета. Оставалось молиться, чтобы самолет долетел с таким перегрузом – товар у Сергея весил не двенадцать тонн, как доложил летчик, а все двадцать…

Когда поднялись в воздух, полковник с майором, отправившиеся сопровождать свой груз, быстро напились. Какой гусар выступает в поход без запаса спиртного? А когда запас кончился, майор увидел, а скорее приметил еще на земле, среди коробок яркие упаковки с надписью «Водка-лимон». На самом деле это были банки со слабоалкогольным газированным напитком, но на майора слово «водка» подействовало как красная тряпка на быка.