Посмертие. Второй шанс - Виталий Момотюк

Привычный физический мир отсутствовал. Сознание было словно укутано необычайно плотным одеялом, состоящим из «колючек–жал–хоботков». Складывалось такое впечатление, что к душе присосалось огромное количество невидимых комаров и пытаются выпить всю кровь. Хотя откуда в этом состоянии кровь, если тело отсутствует? Несуществующие москиты тянули не кровь, а саму душу, отделяя от неё мельчайшие частицы. И этот процесс начинал набирать обороты.

Сознание начало каким‑то образом сопротивляться своему разрушению. Оно знало, что там, в реальном мире, когда дело доходило до драки, то противнику всегда доводилось туго. И пусть окружающая действительность сейчас совершенно иная, но чувства и сила воли остались прежние. И душа начала сопротивляться. Она ломала эти бесчисленные невидимые жала и укрепляла свою внешнюю оболочку, черпая силы в своем яростном стремлении если не уцелеть, то хотя бы хорошенько врезать неизвестному врагу. Только врага сначала предстояло найти, а потом ещё и понять, куда и каким образом ему нанести ответный удар. Это сопротивление возымело свои результаты, хотя они были больше похожи не на победу, а на отступление с тяжёлыми боями. Пришло понимание, что так долго не продержаться. В отчаянных попытках найти выход из этой безвыходной ситуации Сознание сделало с собой нечто странное: оно словно разделилось на две связанные между собой части. Одна часть продолжила борьбу, а вторая попыталась «осмотреться» и осмыслить сложившуюся ситуацию.

Так к Сознанию пришло понимание того, что же именно происходит с ним здесь и сейчас. Это одеяло из «колючек–жал–хоботков» есть НЕЧТО ЧУЖОЕ, которое попросту пытается «переварить» свою добычу — душу. Судя по всему, это займет огромное количество времени. Но каким‑то образом стало понятно, что на время этой хищной сущности совершенно наплевать. Кстати, на сопротивление ей тоже было абсолютно наплевать. Оно гораздо сильнее и имеет опыт общения с подобной строптивой добычей. Более того, процесс борьбы нравился этому существу не меньше, чем само насыщение. С точки зрения попавшего в переделку Сознания, эта сущность испытывала какое‑то странное извращённое удовольствие, наблюдая за отчаянными, но безнадёжными попытками добычи уцелеть.

Стало понятно, что в одиночку с этим монстром не справиться. Сознание попыталось поискать союзников и каким‑то совершенно непонятным образом ощутило за этой колючей стеной других пленников, у которых те же проблемы. Только состояние этих собратьев по несчастью и потенциальных союзников было гораздо серьёзнее. К тому же существовала ещё одна проблема: с ними невозможно было связаться. Хищник позволял ощутить их присутствие, но все попытки общения терпели неудачу. И новый приступ ярости к этому воплощению садизма придал сил для борьбы.

Время. Это было единственное знакомое понятие в этом странном месте. Оно всё так же монотонно двигалось, отмечая прошлое, настоящее и будущее. Сознание поняло, что если продолжить оборону в настоящем, то в будущем ему уготована только одна роль — роль пищи. Оно осознало этот факт, приняло его за истину и начало действовать.

Сначала Сознание снова слилось воедино. Оно максимально сконцентрировалось, чтобы скрыть от своего противника свои истинные намерения за твердой решимостью помериться силами. Следом пришла пора попыток сосредоточиться и «проломить» эту стену «колючек–жал–хоботков». Но ничего не получилось: стена упруго прогибалась и возвращалась в своё исходное состояние. Это был ожидаемый результат, и ощущения чужого злобного веселья и удовлетворения только подтвердили его. Но именно это давало призрачный шанс на успех сумбурного и не осознанного до конца плана.

Сознание резко прекратило сопротивление и позволило этим «жалам–хоботкам» проникнуть в себя. И как только они вошли в душу, раздуваясь и превращаясь из тонких игл в толстые сосущие хоботы, она рванулась через них наружу из окружающего «кокона». Отростки сущности не выдерживали такого напора, лопались и расползались клочьями, которые тут же поглощались стремительно срастающимися воедино частями израненной души. Хищник и жертва рвали и терзали друг друга в этой лишённой правил безмолвной схватке. Схватке, где была одно ставка — жизнь. И Сознание было готово умереть, но утащить за собой противника в абсолютное небытие. Намерения уцелеть уже не было. Оно полностью уступило место желанию победить. Победить любой ценой.

ЧУЖОЕ НЕЧТО потеряло инициативу. Кокон лопнул, открыв доступ к странному туманному телу противника. Хищник из мучителя превратился в активного участника драки. Вынужденное сражаться с более слабым, но не жалеющим себя противником, существо ослабило внимание за другими пленными. Именно этого Сознание и добивалось. Часть других воспользовалась ситуацией и тоже начала активную борьбу, целью которой было не выжить, а как можно больнее ударить противника. И зачинщик этого восстания внезапно почувствовал, что странный хищник в панике и хочет только одного: выбросить куда‑то прочь столь строптивую и опасную добычу. Этого было нельзя допустить ни в коем случае. Это поражение, и оно будет означать смертный приговор другим, да и самому Сознанию тоже придется очень несладко. А потому оно рванулось куда‑то вперед к самому «яркому» сгустку тумана.

Страшная боль пронзила душу, когда она преодолела сопротивление противника и достигла цели. Несгибаемая воля решившегося на смерть ради победы Сознания столкнулась со злобным упрямством чужой сущности, которая не ведала до этого поражений. Для обоих противников это был последний рубеж, финальная точка, апогей сражения. Трещали и разрушались невидимые барьеры, рвались несуществующие связи и перетягивались воображаемые канаты. Сознание сражалось страшно. Так сражается тот, который желает только одного — умереть, но утащить за собой в могилу врага. И когда враг дрогнул, и появилось ощущение «связи» с другими, пришло понимание победы. Одновременно с этим у души появилась возможность подчинить усилия всех освободившихся пленных своей воле. Хищник и жертва окончательно поменялись ролями.

Время всё так же монотонно продолжало своё движение, но в этой странной реальности его бег не имел такого же значения, что в материальном мире. Оно невозмутимо отсчитало положенное количество мгновений «настоящего», пока для обречённых на гибель, но восставших душ, не настало будущее. Будущее, в котором они достигли свое цели — победили своего врага. Теперь не сущность держала пленных в коконе из «колючек–жал–хоботков», а они сообща заключили её «под стражу».

Израненный в схватке зачинщик восстания осознал, что наконец‑то можно немного расслабиться и разобраться в сложившейся ситуации. Сознание вспомнило, оно является душой землянина, который по глупой забывчивости и самоуверенности пренебрёг предупреждением и оказался в… в «желудке» некой астральной сущности, которую можно охарактеризовать как «Пожиратель душ». Самое подходящее название для этого хищника. В процессе схватки эта сущность успела порядком изранить и немного «обглодать» Сознание, но в целом душа сохранилась. Впрочем, немного — понятие относительное. Если сравнить память с одеялом, то сейчас на этом одеяле нужно было поставить немало заплаток. Многочисленные раны и рубцы покрывали астральное тело и требовали излечения. Кроме того нужно было исторгнуть из себя клочки «чужеродной плоти», а также впитать и растворить в себе те из них, которые успели намертво «приклеиться». Что же тут говорить о других узниках. Эти души находятся сейчас в куда более ужасном состоянии, чем Сознание. Сейчас оно может спокойно «общаться» с ними и использовать их силы для своих действий. Именно так пока удавалось сохранять контроль над «телом» этого существа, чьё сознание сейчас было заблокировано в «коконе». «Тело» — это «астральная амёба», которая движется или дрейфует по течениях Астрала в произвольном направлении. Точнее, перемещается между областями, прилегающими к материальным мирам. Эту информация добывается Сознанием в результате обобщение собственных ощущений и знаний, обрывков памяти побеждённого противника и сообщений других душ.