Насквозь - Андрей Алякин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Всё будет хорошо, и далеко до неба…»
Всё будет хорошо, и далеко до неба,И жизнь полна всего. О чем еще мечтать?И солнца вкус хранят в себе колосья хлеба,И хочется еще над суетою встать.
Всё будет хорошо, и хорошо всё было,И хорошо сейчас, я весел без причин,И белая с косой меня уже забыла,Я для нее — поэт, поэт — особый чин.
Всё будет хорошо, пройдут века и годы,Пусть небо не спешит звать в гости навсегда,Пусть омывают путь дождей священных воды,Всё будет хорошо. Сияй, моя звезда.
«Я не верю тебе. Без обид попытаюсь забыться…»
Я не верю тебе. Без обид попытаюсь забытьсяИ забыть, что любил и, быть может, как прежде, люблю.Я не верю тебе. А без веры надеждам не сбыться,И к чему они нам? Никого ни о чем не молю.
Я не верю тебе. Это странно и страшно, и больно.Эта рана саднит. До краев грусть заполнила кровь,Я не верю тебе. И поэтому я добровольноУхожу от тебя, взяв на память былую любовь,Где я верил тебе.
«Рядом не положим мы ручные клади…»
Рядом не положим мы ручные клади,Не сдадим на стойке вместе паспорта,Может, вспомню строчкой в путевой тетрадиГорода, деревни, дивные места,
Поцелуи, ночи, парки, стадионы —Всё отныне память сумасшедших лет,В них я, как мальчишка, лишь в тебя влюбленный,Жаль, что в это время не купить билет.
Не сложить нам рядом багажи и кладиИ не дать на стойке вместе паспорта,Душу согревают строчки из тетради,В них любви беспечной дивные места.
«Учусь прощаться мирно, это круто…»
Учусь прощаться мирно, это круто,Кто знал меня, тот не поверит точно,Я не актер, не клоун, потому-тоВсё в моем взрослом мире непорочно.
Я обижаюсь или обижался,Но все, кто был обижен, всё простили,Я не напрасно сердцем обнажался,Я не напрасно ставил «или-или».
А выбор — он не мой, но мне понятен,Суть вечности не делится на таксы,Я счастлив, что на место белых пятенЯ никогда не ставил черной кляксы.
«Кому-то мало, а кому-то много…»
Кому-то мало, а кому-то много,Кому-то много, а кому-то мало,Хожу, как все, до смерти и под Богом,Играю, пока время не сыграло.
«Хуево. Состояние знакомо…»
Хуево. Состояние знакомоВсем тем, кого продали иль предали,То жар, то лед, то ярость, то истома,И мучают то близости, то дали.
Хуево. Это чувство хуже крахаНавязчивостью сказанного слова.Не помогает посыланье на хуй,Когда тебе действительно хуево.
«В лабиринте темно…»
В лабиринте темно,Здесь и там — тупики,Ни вода, ни виноНе спасут от тоски.
Ни вино, ни вода,Кровь — застывшая ртуть,Дышит в спину беда,В никуда — тоже путь.
Улыбаюсь судьбе.Что еще? Где? И как?Я обязан себе,Но тебе я не враг.
Снято наше кино,В горле комом лишь крик,В лабиринте темно,Что ни мысль, то тупик.
«Вчера всё казалось иначе…»
Вчера всё казалось иначе,И время играло в мечты,Сегодня душа моя плачет,Сегодня спалили мосты.
Воздушные замки взорвалиМы сами. Теперь — тишина,Теперь повторится едва лиВолшебных мелодий весна.
Боль сердце покинет нескоро,Надеждам расти и расти,За высшую скорбь приговораПрости, безутешно прости.
«Я быть не боюсь ебанутым…»
Я быть не боюсь ебанутым,Любому признанию — время,Меня предают, это круто —Быть преданным сразу и всеми.
Я предан лишь Господу Богу,Лишь слову служу вдохновенно,Я сердцем встречаю тревогу,Грусть бродит во мне внутривенно.
Часами считаю минуты,Войну начиная со всеми,Насколько я стал ебанутым,Рассудят потомки и время.
«Была близка, но вдруг чужою стала…»
Была близка, но вдруг чужою сталаВ тенетах лжи, предательства и фальши.Ночь сна лишила, я смотрю усталоИ вижу только бездорожье дальше.
Обидно до бесчувствия, но всё жеНет для расстройства психики причины.Ты мне воткнула в спину острый ножик.Я всё стерплю. На то я и мужчина.
«Еще не дописана строчка…»
Еще не дописана строчка,Еще не поставлена точка,Не прожита крайняя ночкаИ рано менять «одиночку».
Ветра еще ищут свободу,Напрасно мутить в себе воду,Всё ясно в любую погоду,Во всём я в мужскую породу.
«Уже мы не договоримся…»
Уже мы не договоримся,И невозможен компромисс,Мы к разному с тобой стремимся,Не ясен верх, не виден низ.
Играем разными мастями,Душа отныне — решето,Уходим скользкими путями,Кто виноват? Неважно, кто.
«Мой самый большой грех…»
Мой самый большой грех —Я заебал всехТем, что взгляды мои на мирСложены струнами лир.Что мало цветов в мольбертеКартины жизни и смерти.Что любовь без границ и предела,Что душа — сокровище тела.Что деньги способны на благоИ не всегда бумага,Что подлость простить невозможно,Что любая религия ложна,Что ненависть — форма защиты,Что мысли надеждами свиты,Что стихи — проявление боли.Что море — хранитель соли,Что святость должна быть доступна,Что молчание в целом преступно.Мой самый большой грех:Я этим заеб всех.
«Когда предают — страшно…»
Когда предают — страшно,Когда продают — глупо,Любому снесет башню,Любой может стать трупом.
Но нужно идти дальше,Но важно нести детямСтихи без любой фальши,Стихи, что любви светят.
Они для меня — небо,Они без меня — строки,Я в них не собой не был,Я не угодил в пророки.
Предали меня страшно,Продали меня глупо,Но мне не снесло башню,Но я и не стал трупом.
«Ухожу тяжело. С каждым вдохом дыхание чаще…»
Ухожу тяжело. С каждым вдохом дыхание чаще,Ухожу навсегда. И не верю, что так вот навек…Сделал всё, что я мог, но от этого слезы не слаще,Лишь захлопнется дверь, и тебе я — чужой человек.
Нет обид на слова, что от злости кидаются в спинуТеми, кто осудил, теми, кто осуждает меня.Я не просто ушел, я не просто внезапно покинул,Холод, что между нами, — сильнее любого огня.
Кто и в чем виноват? Не сумели и не доглядели,Как в привычку вошло то, что свято хранят от обид.Ухожу тяжело. Не от старости мы поседели,Я прощаю тебе всё, что мне вряд ли небо простит.
«Проиграет отбой…»
Проиграет отбойАнгел в черном и в белом,Я расстанусь с тобой,Чтобы встретиться сноваВ закоулках небес, вне земного предела.Ты к такому потоку событий готова?Знаешь, как далекоПростирается вечность?Где рождаются дождь и мелодии грома?Там отсутствует напрочь времен скоротечность,Там живет ощущение отчего дома,Бог настолько хорош,Справедлив и понятен,Что нельзя не любить его дивное царство,Каждый миг — торжество, каждый голос приятен,Здесь никто не болеет, здесь нету лекарства,Здесь ничто не имеет конца и предела,Здесь никто не проронит обидного слова,Мне играет отбой ангел в черном и в белом,Ухожу, чтобы ждать там тебя. Ты готова?
«Коснулся дна, теперь толкнусь ногами…»
