Грунькины были и небылицы - Валерий Медведев

Судя по всему, она с мальчишками сначала куда-то ехала на трамвае, потом на метро, потом на троллейбусе. Потом ещё немного прошли пешком. Потом остановились.

— Хочешь увидеть ракету, на которой полетишь в космос? — услышала Грунька голос главного мальчишки.

— Конечно, хочу.

Нет, Грунькина сказка по сравнению с мальчишкиным предложением была сущим пустяком, потому что когда Грунька открыла глаза, она увидела настоящую ракету. Ракета стояла на настоящей взлётной площадке. Вокруг ракеты суетились рабочие, и было видно по всему, что её готовят к взлёту.

Не успела Грунька ахнуть от восторга, как ей глаза снова завязали. Потом куда-то повели, поднялись на лифте, ввели в какую-то комнату и стали надевать на неё костюм космонавта.

Потом спустили опять на лифте, куда-то опять повели и снова стали поднимать на лифте.

— Это мы в кабину космонавта поднимаемся, — услышала она голос главного мальчишки.

Лифт загудел и остановился. Дверца открылась и захлопнулась.

— Лезь за мной в люк, — услышала Грунька снова голос главного мальчишки.

И она полезла в люк.

Затем её усадили в кресло космонавта. Главный мальчишка с ней попрощался и вылез из кабины. Люк захлопнулся.

И Грунька осталась в кабине космонавта одна.

Вообще-то было немного непривычно и поэтому страшновато.

Что она испытала при взлёте, она после рассказывала девчонкам:

— Ой, девочки, сначала я испытала ужасную тяжесть. Потом меня закрутило, закрутило, закрутило, как на карусели. Потом стало поднимать. А потом я поплыла, как рыба в воде. Поплыла, поплыла. Голова, конечно, кружится, в ушах звенит. А меня спрашивают: «Как самочувствие, звездолёт Грунька?» А я громко, на весь мир, отвечаю: «Самочувствие звездолёта Груньки отличное!» Тут и посадка уже началась. Вот когда в плотные слои атмосферы входила, тут было тяжело.

— А посадка? — спросили девочки.

— А посадка была мягкая. Как будто на пуховую подушку села…

— Слезай, приехали, — произнёс голос главного мальчишки. Мальчишка снял с Груньки шлем, развязал повязку.

Грунька огляделась по сторонам — находилась она в какой-то большой комнате.

— Где же моя кабина? — спросила Грунька. — Где я?

Главный мальчишка засмеялся и сказал:

— На съёмочной площадке. Здесь кино снимается о полёте мальчишек и девчонок в космос. Тут всё как настоящее. Мы тебя по-космонавтски проверяли.

— В космос ты, конечно, не летала, но испытание выдержала, — сказал кто-то из ребят.

— Нет, ребята, — не согласился главный мальчишка. — Раз она испытание выдержала, значит, она в космос к звёздам летала. Она же не знала, что она не летит в космос. А ты молодец, Грунька, что согласилась. Ты, наверно, и в самом деле всё можешь…

Вот так Грунька к звёздам не летала, а всё-таки летала.

Ну вот, дорогие ребята, Грунькин полёт закончился… А может быть, вовсе нет? Сказки-то продолжаются. Сказкам никогда не было, нет и не будет конца.

САМЫЙ ЖАДНЫЙ МАЛЬЧИК НА СВЕТЕ

Ну, может быть, это был не самый жадный мальчик на свете, может, это был самый жадный мальчик в городе, и даже не в городе, может, в городе были мальчики и пожадней его, а вот в доме, где жила Грунька, это уж точно был самый жадный парнишка, только об этом никто не знал и не догадывался. Впрочем, для того, чтобы что-нибудь узнать о человеке, ведь нужно время, а мальчик этот объявился во дворе недавно, он с папой и с мамой в новую квартиру переехал только неделю назад. А вообще-то, когда Грунька увидела этого мальчика, он ей понравился, симпатичный такой, голубоглазый и, главное, в руках веточку держит, и эту веточку симпатичный мальчик не гнул, и не ломал, и не размахивал ею в воздухе, а нёс бережно, будто он был не симпатичный мальчишка, а симпатичная девчонка. Грунька заинтересовалась, конечно, симпатичным мальчиком и, конечно, спросила, что это у него за веточка, которую он так заботливо держит в руках.

— Это лазящая веточка, — объяснил симпатичный мальчик.

Грунька посмотрела на зелёную веточку с уважением:

— Ах, это вьюнок.

Грунька очень любила цветы, все травы, все деревья и вообще все растения на свете, и ещё она любила тех, кто любил все цветы, все травы, все деревья и вообще все растения на свете.

А симпатичный мальчик засмеялся и покачал отрицательно головой.

— Сразу видно, что ты не юннатка, — сказал он Груньке.

— Почему это сразу видно? — обиделась Грунька.

— Потому что, — объяснил очень вежливо симпатичный мальчик, — не юннаты часто называют вьюнками растения, которые не обвиваются вокруг чего-нибудь, а взбираются наверх, не обвивая опоры. — И симпатичный мальчик очень складно рассказал Груньке, как такие вот веточки прицепляются, например, к стене дома разными прицепками и усиками. — Я про эту веточку знаю всё, — сказал мальчик с гордостью. — Я посажу её на балконе, и у нас будет самый зелёный балкон. — Он повертел веточку в руках и добавил: — Подумать только, в этой веточке прячется столько листьев и столько ещё веточек! Правда, это похоже на сказку?

Груньке очень понравились эти слова, она достала из кармана большое яблоко, разломила его, половинку протянула мальчику, а из своей половинки достала яблочное семечко и сказала:

— А в этом зёрнышке прячется яблоня с корнями, с ветками, с листьями и вот с такими яблоками. Как только они все тут умещаются?

И мальчик и Грунька смотрели то на обыкновенное семечко из яблока, то на веточку, как на какое-то необыкновенное чудо.

— Только не называй свою веточку лазящим растением, — посоветовала Грунька симпатичному мальчику, — а назови её лазунком, так будет красивее, правда?

— Правда, — согласился симпатичный мальчик. — Лазунок — это подходит.

И с этими словами он ушёл к себе, неся бережно в руках зелёную веточку, которую Грунька так опрометчиво назвала вьюнком.

Грунька после разговора с мальчиком тоже пошла домой. Она шла и представляла себе, как лазунок зазеленеет на балконе мальчика, а потом поднимется на балкон второго этажа, третьего, четвёртого и так до самой крыши их большого дома.

А затем прошло столько времени, сколько понадобилось, чтобы лазунок разросся на балконе симпатичного мальчика и дотянулся до соседнего, но дальше расти почему-то не стал… И здесь нам придётся вернуться к началу рассказа, ведь мы обещали познакомить вас с самым жадным мальчиком из Грунькиного дома. Им, как это ни огорчительно, оказался тот самый мальчик с лазунком. И вот как это выяснилось.

Когда лазунок так разросся, что дотянулся до балкона второго этажа и уже был готов по решётке балкона подняться выше, мальчику это не понравилось. Взяв ножницы, он влез на лестницу со словами: «Я не для чужих старался!..» — и остриг молодые побеги. За ночь лазунок снова подрос и стал карабкаться на балкон второго этажа, а жадный мальчик — теперь мы уже можем смело так его называть — взял и опять срезал свежие веточки. И здесь между жадным мальчиком и зелёными веточками лазунка началась настоящая война: веточки стали расти словно наперегонки, а жадный мальчик, вооружившись двумя парами ножниц, срезал ветки, приговаривая: «Чего это я буду для других стараться!..» Это всё и увидела Грунька, когда подошла к балкону жадного мальчика, который совсем недавно был таким симпатичным мальчиком.

— Не стыдно, — сказала Грунька, — я и не знала, что ты такой жадина!

Но мальчик её не слушал, он срезал вырастающие на месте среза веточки.

— Раз ты меня не слушаешь, — сказала Грунька жадине, — тогда меня послушаются цветы. Как вам не стыдно расти на балконе у такого жадины? — спросила она, обращаясь к веткам лазунка.

И веточки её послушались: они стали на глазах уменьшаться, уменьшаться, пока не спрятались в земле…

Увидев, что веточки все до одной попрятались от жадного мальчика, Грунька повернулась и расстроенная ушла к себе домой…

С этого дня жадный мальчик не мог вырастить ни одного цветка. Как только первый росток пробивался из-под земли на свет и видел жадного мальчика, он тут же прятался под землю, и так было до тех пор, пока в один прекрасный день жадный мальчик не подошёл к Груньке и не сказал ей:

— Извини меня… я… я… больше никогда не буду жадничать…

Если бы вы видели, как обрадовалась Грунька! Жадный мальчик, то есть не жадный, а… раз он понял, что жадничать нехорошо, то мы уже не можем называть его жадным, тем более что, когда он извинялся, у него было такое симпатичное лицо, что мы смело можем опять называть его симпатичным мальчиком, а симпатичный мальчик тоже обрадовался сначала тому, что Грунька так была рада тому, что он понял, что быть жадным совсем плохо. А ещё больше он обрадовался, когда подошёл к своему балкону и увидел, что, пока он разговаривал с Грунькой, веточки лазунка доросли до девятого этажа и зелёным ковром покрыли всю стену дома.