Одинокая зима - Артём Романович Наумчик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я оказался на неземных небесах…
Только тут холодно, ведь тебя рядом нет.
Ну может где-то в каких-то мечтах
Ты скажешь наконец-то свое мне "привет".
Почему тебя все нет и нет?
Неужели ты забыла обо мне?
Ну прошло же только пару лет;
Но почему-то помню я о тебе.
А, возможно, это просто яркий свет,
Который поддается унылой тьме.
Я рад был бы тебя хотя бы встретить,
О всем поговорить и разузнать,
Почему мне уже не светит
Тебя хотя бы в морозе ждать?
Я оказался одним из этих…
Что умирают за жизнь других.
Мой голос веет уже как ветер
Вьющий в местах земных.
Почти разбивши руками лед,
Мне приходилось не жалеть себя.
Ведь выбирается отсюда тот,
У кого есть поистине судьба.
Я почти добрался — добрался до тебя,
Осталось пару метров толщины.
Лед, зная, что не остановит он меня,
Начинает создавать острые шипы
Из обычной замороженной воды
И, протыкая мое ледяное тело,
Забирая всю остаточность любви,
Он сократил мое оставшееся время.
Все начало превращаться в глыбы
Льда, что уже никак не разбить…
Этим одиночеством по горло я сытый,
Но вдруг мне стало на ум приходить
То ли прошлое, то ли какое-то ведение,
Начало проявляться у меня в голове.
Я понял смысл моего заточения
И причину, почему я в этой тюрьме.
Мое присутствие здесь — это смысл,
Смысл жизни, что приходит человек.
Я в раю и нахожусь тут уже целый век,
Но так далеко, что не для кого я не слышал.
Одинокая птица напоминает меня,
Как бы не хотелось убиться,
Но иду я до конца.
Мои слова как молитва,
Мои глаза ведь хотели открыться.
Мне стало все понятно…
Почему тебя рядом нет,
И почему твои мысли заурядно
Не хотели думать обо мне…
И я не знаю: в воплощении зла или боли
Я с окровавленным сердцем идя,
Думаю, только о свободе на волю,
Чтобы встретить и о́бнять тебя!
"Почему?", — задавался я вопросом,
Но сейчас мне известен иной ответ…
Я замерзаю. Одежды нет, и я босый
Стою и замерзаю, оставляя секрет
Твой, что прятала от меня ты нагло.
Ведь не приходила ты ко мне
Не просто так.
Ты мне врала!
Все прокля́нет твое чадо в огне!
Пусть все, заполоняя дымом,
Будет чрезмерно твое тело заполнять…
Ведь чувства твои ко мне остыли,
Из-за чего я начинают умирать.
Я спас тебя от страшной смерти –
Вот причина моего нахождения тут.
Прошло сто лет, а от тебя ни вести,
А я забился в самый холодный кут.
Я помню, как ехала машина…
Тебя чуть не сбила, а я толкнул
Тебя, чтобы была ты невредима,
И после этого я вечным сном уснул…
Душа живет не год, не два и́ не три.
Она может вечность жить!
Но до того, пока капелька любви
Остаётся, чтобы по-настоящему любить.
Но в моем случае конец моральный…
Забыли меня, а я тут век в одиночестве сижу
Покрытый льдом, как из одинокой стали,
Из-за которой второй раз я ухожу.
А что же дальше? Если умер я в раю?
Моя чистая душа улетает с мира навсегда!
Ни единого слова за сотни лет, но я люблю,
Хоть забыли безжалостно ненужного меня.
Я помню, как же меня ты благодарила,
Когда я спас тебя в эту зимнюю ночь.
Тогда мое сердце было невредимо,
А ты напоминала мне про дочь.
Поэтому выбрал я тебя, а тут такое
Спустя время без меня произошло,
Нет правды ни в одном твоём слове!
Ты нашла другого, и чувство твое ушло
От меня так шустро к другому мужику,
Не думал, что меня забудешь так же быстро,
Как ледяная скорость замерзшему льду.
Я ждал свой последний выстрел.
Ведь все… Я все наконец-таки узнал!
Что после меня очутившаяся любовь
Забирала мысли и чувства, как кинжал,
Оставляя только бессмысленную кровь.
А ведь и вправду. Зачем мне тут оставаться?
На земле я не нужен никому!
И даже не с кем попрощаться
В этом замороженном раю.
Теперь я уж точно знаю,
Что остаемся мы в раю,
Когда нас хотя бы вспоминают
Или упоминают в храме поутру.
Прелести не обыденной зимы прекрасны.
И я в ней непреклонно прелесть нахожу,
Мне уже не удастся увидать в зимней сказке,
Так как с этого мира я повторно ухожу!
А что потом? После бессмысленного промежутка… времени с тобой? Что потом? Может продлиться всё до последнего стука, от которого всё горящим огнем… покрыто сейчас на земле.
А что потом, когда каждый след, оставленный на земле, пропадет, как и я в холодной зиме.
А что потом, если в каком-то месте во вселенной, в каких-то невозможных областях, словно в самопридуманных лютых снах, я становлюсь на одно колено, и говорю: "Будь со мной всегда…".
А что потом, если мы не увидим друг друга никогда? Будем ли мы рядом или будут, между нами, горы, реки и моря? Нас даже смерть та, что забирает людей в погребень земли, и не прощает подлости люди́н, не сможет разлучить тебя, меня, она нас прости́т потом. Почему мне так холодно с тобой?
А что потом, после зимы? После осени, весны? Может это не зима, а долгий сон? Что-то затянулась вновь она, и как всегда: мне все с начала начинать. А может это не от зимы я начинаю замерзать? Может мои годы уже прошли, и я потихоньку начинаю улетать… Замерзаю, улетаю на края. Летит моя насыщенная по́верху душа, да все быстрее и быстрее улетает в угасающую даль. А тело под землёй, а над ним ледяные камни и нержавеющая сталь.
А
