Ошибка - Лев Эджубов

— Естественно. Я человек пунктуальный и не люблю неясностей. Итак, ход рассуждений следующий. Ты, как нам известно, ушел из дома в три часа ночи и направился ко мне. Разве после добротного семейного скандала нельзя было погулять по городу? Разве ты не мог отправиться в свой институт и проработать до утра? Ведь никто бы не удивился. Решили бы, что ты проверяешь очередную бредовую идею, приснившуюся тебе среди ночи. Так нет. Ты пришел ко мне. Ко мне, к человеку, который Таню знает много лет и постарается не дать ее в обиду.

— Все почему-то думают о ней. А я? Я что, для тебя ничего не значу?

— Нет, отчего же. Ты для меня значишь больше, чем Таня. Конечно, если она задумала тебя прибить утюгом или отравить каким-нибудь экзотическим ядом… Даже если она тебе изменила… Я целиком на твоей стороне и готов вместе с тобой сочинять заявление о разводе.

— О боже, — Василий стукнул кулаком по колену. — Чего ты несешь эту околесицу! При чем здесь утюги и яды! И не изменяла она мне… Да разве только поэтому люди расходятся. Может быть, в тысячу раз лучше, если бы она… Так хоть сразу все стало ясно и не было бы никаких путей назад. А то и жизнь невыносимая, и вроде бы никаких явных причин нет.

Василий остановил жестом Михаила, который вновь попытался анализировать ситуацию, и продолжал:

— Понимаешь, она ненадежный человек, и это проявляется в каждой мелочи, в каждом ее жесте, в каждом шаге. В ее отношении ко мне, наконец. Я же все делаю для нее, все отдаю… А она… На нее же нельзя положиться… Она может подвести в самый неподходящий момент.

— Откуда ты знаешь, что будет завтра. И какой момент можно считать подходящим или неподходящим. Какие-то общие слова.

— Ты меня неверно понял. Я не предполагаю, а уверен, что она может подвести. Ведь она всю жизнь только и делает, что подводит меня. Конечно, это все мелочи… Но когда их много, когда они каждый день лезут в глаза…

— Я все равно ничего не понимаю. Что она делает с тобой? Я что-то за Татьяной не замечал…

— Не замечал? При твоей-то наблюдательности. Ты знаешь, с чего у нас началось сегодня? Она после шести вечера позвонила домой и сказала, что выходит с работы. А идти ей даже пешком всего минут пятнадцать. Я что-то писал и не обратил внимания на часы. А потом глянул и обомлел — прошло полтора часа. Я позвонил на работу, там сказали, что она вышла вовремя. Еще через час я понял, что надо звонить по больницам и милициям. Но предварительно решил пробежать до ее работы. Могло ведь что-нибудь случиться и по дороге. Выбегаю из дома, а она стоит возле подъезда и мирно беседует с соседкой. У соседки, видишь ли, неприятности с мужем, и ей нужно посочувствовать. А то, что я чуть с ума не сошел, — это ее не интересует. И потом рядом с домом. Ну можно же было забежать на минуту домой и сказать, чтобы не беспокоились? А зачем? Ей наплевать на меня и на мои волнения.

— Любопытная ситуация, — Михаил усмехнулся. — Ну а ты ее спросил, почему она…

— Конечно. И знаешь, что она мне ответила? «Чего ты от меня хочешь? Не понимаю. Я же сразу после работы пришла домой. Торопилась, бежала как ненормальная. А ты еще придираешься».

Михаил перестал ухмыляться и с каким-то новым интересом взглянул на Василия.

— Слушай, а ведь это все очень интересно. Сделала все, как положено хорошей жене. Торопилась, прибежала, и вдруг в самый последний момент ошибка, неверное решение. Вроде бы она уже дома, стоит у порога. У нее то ощущение, что она пришла домой, а отсюда ошибочный вывод, что об этом все должны знать. Вывод, конечно, подсознательный… Ей надо было додумать самую малость, а именно, что ты никак не мог знать о ее приходе. Но ведь чуточку можно и ошибиться. Как все это интересно! Ты даже себе не представляешь, как это интересно.

— Тебе, может быть, и интересно. А мне каково? Когда это чуть ли не каждый день.

— Каждый день, говоришь? Да, это, очевидно, может быть и каждый день. Слушай, Василий, я тебе задам один вопрос. Только ты не удивляйся, а ответь на него со всей серьезностью.

— Какой вопрос?

— Я пока его не придумал. Дай мне поразмыслить несколько минут. Мне только принцип ясен, каким этот вопрос должен быть. Я сейчас приготовлю чего-нибудь перекусить. Есть коньячок хороший. Поставлю воду для кофе.

Михаил вскочил и, потирая руки от удовольствия, побежал на кухню. Там он погремел посудой, хлопал дверцей холодильника и вдруг прямо из кухни закричал:

— Придумал вопрос. Готовься.

Он вернулся в комнату, скинул халат и стал натягивать на себя тренировочный костюм. Видно было, что он еще размышляет над вопросом, который собирался задать. Уже одетым он снова уселся в кресло и теперь серьезно взглянул на Василия.

— Учти, вопрос важный. Только ты не придумывай, а отвечай точно.

Василий кивнул и с нетерпением стал барабанить пальцами по кожаным подлокотникам кресла.

— Скажи, Василий… — наступила длительная пауза. — Скажи, Василий… Часто ли у Татьяны убегает молоко, когда она его кипятит?

Василий вскочил и схватился за голову.

— Когда кончатся эти твои идиотские шуточки! — закричал он. — Я не знаю, что делать. Может, у меня все полетит к черту. Может, я своего сына только по воскресеньям видеть буду. Я же работать не смогу. А ты с каким-то молоком лезешь.

— А ну сядь на место и не вопи на всю квартиру. Я с тобой шутить не собираюсь. Вопрос относится к тому, из-за чего ты ко мне явился.

— Ну хорошо, хорошо. Отвечу. Да, молоко она кипятит для Петьки каждый день, и каждый день оно у нее сбегает. Тоже, между прочим, свидетельство ее безразличного отношения ко мне. Ведь это мне приходится каждый день мыть газовую плиту. Я ей много раз говорил об этом, просил. Никакого внимания.

— А ты, Василий, когда-нибудь наблюдал, как это у нее получается… с молоком?..

— Только недавно специально вел наблюдение. Сделал вид, что читаю газету… Что меня молоко совершенно не интересует. Она сидела несколько минут и пристально смотрела в кастрюлю. Караулила. А потом вдруг отвернулась. И в этот момент…

Михаил вскочил с кресла и стал от удовольствия хлопать в ладоши.

— Слушай, Васька, ты даже себе не представляешь, что ты мне сообщил. Это же все по моей теме… Прелесть! А мы как-то забыли перенести эту модель на современную популяцию. Просто затмение какое-то. Так же только строй гипотезы, а здесь пожалуйста — объект налицо и даже эксперименты можно ставить.

— Ты что, обалдел? Собираешься на моем несчастье себе научную карьеру делать. Да я же к тебе за советом пришел. Забыл уже?

— Нет, не забыл. Но тут, понимаешь, такой редкий случай. Одним ударом два зайца. Так ведь в жизни нельзя. А сейчас пожалуйста. И твой вопрос разрешим, и я тематику…