Сокровища бродяг - Алексей Гринев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ты улыбаешься и киваешь:
– И они умерли. Все до единого.
Да. И тогда я поняла всю прелесть контракта. Мы не с корпорациями подписали договор, Пол. Мы заключили союз с самим временем. И время смертоноснее любого фиксера, потому что никогда не промахивается.
Я ложусь спать.
Я просыпаюсь.
И все проблемы улажены. А все, кого я ненавидела, мертвы. Я читаю их крошечные истории. Нахожу их внуков, но ярости уже нет. Только спокойное удовлетворение, которое я пока не в силах оценить или понять до конца.
Я ложусь спать и просыпаюсь.
«Если ты меня слышишь, подумай о красном» – и истории моих врагов уже забыты, а мне лень искать могилы их потомков. Я делаю работу, для которой меня вынули из саркофага, и любуюсь красотой космоса. Только теперь я начинаю ее понимать.
«Если ты меня слышишь, подумай о красном» – я удивляюсь новым технологиям, но только мгновение. Делаю свою работу и не узнаю звезд, потому что новые двигатели унесли меня слишком далеко от Земли, но и это не имеет значения – все та же бездна все так же прекрасна.
«Если ты меня слышишь, подумай о красном» – я делаю свою работу и не нахожу страха, который только что был здесь, со мной. Где он? Когда он исчез? Что пришло на его место?
«Если ты меня слышишь, подумай о красном» – я делаю свою работу и с улыбкой играю в игру бонусов и штрафов, придуманную ИскИнами, которые давно превратились в металлолом. Но какая разница – новые машины будут продлять контракт бесконечно, чтобы разбудить нас, когда чей-то план полета пойдет под откос.
«Если ты меня слышишь, подумай о красном».
Представь меня обнаженной. Как я танцую и подплываю к экрану-иллюминатору. Медленно рисую дыханием запотевшее пятно поверх звезд.
Вот оно – человечество, Пол.
Просто дыхание на стекле.
И пока оно тает, я засыпаю вновь.
2
Райнер выключает магнитные подошвы, отталкивается от пола и прижимается щекой к одной из стен на уровне потолка. Он безупречно помнит устройство корабля с прошлых пробуждений. Расположение отсеков, примерную конструкцию палуб и переборок.
И этот гул не может быть ничем, кроме работающего двигателя. Ровный, без скачков и шероховатостей – что бы ни случилось на «Фукуде», реактор работает. Признаков критических поломок нет. Местонахождение экипажа неизвестно.
Спешить некуда.
По соседству с медотсеком на нижней палубе – рекреационная зона, склад второстепенного инвентаря и несколько технических помещений. В конце коридора дверь, ведущая на верхний ярус грузового трюма. На уровне с основным карго-ярусом – инженерный отсек и мастерская. Ниже – реактор.
Райнер решает осмотреть палубу прежде, чем отправляться наверх. Хотя бы проверить трюм и инженерный отсек. Фиксер возвращается на пол и медленно идет по небольшому коридору, позволяя разгоняющемуся мозгу впитывать все, что он видит.
Он всегда предпочитал маленькие корабли. Много раз просыпался на грузовых танкерах – все они казались ему такими мрачными и заброшенными, будто их собирали по мотивам космических фильмов ужасов категории «Б». Неудивительно, что его несколько раз доставали из саркофага лишь потому, что у кого-то из экипажа ехала крыша.
С лайнерами другая история – светлые, но стерильные. Сразу чувствуешь себя как в дорогом отеле. Испачкаешь что-нибудь – через час будет блестеть, будто ничего не произошло.
С кораблями среднего класса – лотерея, в которой все зависит от экипажа.
Но когда просыпаешься на малых судах, чувствуешь: здесь чей-то дом…
Райнер стоит на помосте верхнего яруса и осматривает трюм, перегнувшись через ограждение. Его явно переделали – молодцы. Сервисники часто забивают на косметический ремонт технических помещений. Здесь же полный порядок: видны свежие детали, стенные панели. А еще новые краны и гигантские фиксаторы для негабаритных грузов.
Трюм хорошенько забит оборудованием, ящиками, мини-контейнерами – судя по всему, корабль недавно посещал станцию снабжения.
Но вот оно – еще одно проявление своеобразного космического уюта. В этих мельчайших отклонениях. В неровно поставленной коробке. В не задвинутом до конца ящике стеллажа.
Чувствуется, что здесь живут люди, а не роботы или адепты обсессивно-компульсивного расстройства.
«Фукуда» относится к категории малых сервисных кораблей. Это значит, что экипаж занимается обслуживанием автономных космических аппаратов: навигационных маяков, спутников связи, орбитальных станций. А иногда – и других кораблей, если возникает срочная необходимость.
Райнер дважды просыпался здесь. В первый раз мальчишка-ремонтник, новичок в команде, застрял на орбитальнике, попав в поток космического мусора. Станция начала терять орбиту, и ИскИн корабля счел ситуацию достаточно критической.
Во второй раз экипаж просто заскучал во время затянувшейся починки спутника. Формальным поводом для активации фиксера стало корпоративное предупреждение о возможной пиратской активности в секторе. Как они уболтали на это ИскИн корабля, для Пола остается загадкой.
Зато он полтора месяца провел вне саркофага. Набрал 1118 очков, освоил новые азартные игры и запомнил несколько шуток, большинство из которых не понимал.
«Будет обидно, если они мертвы», – думает Райнер, разглядывая закрепленные на стене сломанные детали космических аппаратов – трофеи экипажа. Это чувство грусти похоже на онемевшую конечность, которую ты видишь, но не ощущаешь.
Фиксерская химия. Нейростимулятор ST-06N бустит когнитивные способности, распознавание образов, аналитическое мышление – и гасит эмоциональные реакции. Делает тебя чуть более психопатом, чем ты привык.
Пол напоминает себе: первая доза – просто быстрый способ сдуть слой пыли с сонного мозга. Через час его сознание выйдет в более привычный режим функционирования, но до тех пор ему надо оценить ситуацию, не облажаться и не умереть.
А его к этому готовили.
Он снова подходит к морю, замирает на краю берега – там, где вода бережно касается его ног – и наблюдает летающие по волнам блики желтого солнца…
В том, что Пол увидел, услышал, почувствовал – во всем потоке информации, которую он получил за последние двадцать минут, уже есть паттерн. Он просто не успел его разобрать.
Отсек за отсеком Райнер обходит нижнюю палубу «Фукуды» и везде улавливает ощущение остаточного тепла. Будто люди были здесь секунду назад. Будто воздух только что вибрировал от издаваемых ими звуков, климат-контроль едва успел избавиться от запахов их тел, а оставленная кружка – высохнуть.
Признаки жизни, не запятнанные признаками паники. Корабли в состоянии кризиса обычно выглядят иначе.
Райнер возвращается к медотсеку. Медленно поднимается по лестнице на среднюю палубу. Здесь расположен центральный шлюз, две каюты и главное – мостик. А там и камера с контрольными
