Ли и Вера в Навийском царстве - Анна Гаранина

– О, Дасуний судья! Да как тебе такое в голову пришло?! Чтобы меня, Кащея, потомка Рода, могущественнейшего из Богов, послала воспитатель детдома глуши в какой-то там Яви?! Никто меня не посылал! И никто не может меня никуда посылать! Это я могу кого-нибудь куда-нибудь послать! Например, вашу Ванну, куда-нибудь, на Навье болото! Анчуток ловить! Хаха! Хотя это скорее они её заловят! – Кащей залился недолгим смехом и уставился в окно. Хоть смех был и коротким, но таким громким, что Вера всё-таки начала просыпаться. Как следует натерев глаза кулачками, девочка обнаружила престранную картину: Ли, совершенно спокойно сидящая на кровати и незнакомец в крайне необычном одеянии, а его шляпа была такой нелепой, что Вера не смогла не усмехнуться.

– Кто это, Ли? – подавив смешок, тихо осведомилась Вера, подсаживаясь к сестре как можно ближе.

– Это Кащей, – сама себе не веря, ответила также тихо Ли.

– Сумасшедший? – прошептала Вера почему-то до сих пор не осознававшей этого очевидного факта Ли.

– Да как ты смеешь! – гневно выкрикнул Кащей.

– Извините, конечно, но Вы так странно одеты! Даже как-то смешно, – робко возразила Вера, неумело скрывая улыбку.

– Что? Почему странно? Разве сейчас так не модно? – обеспокоился таинственный гость, на что обе девочки отрицательно помотали головами, – Ну, а шляпа?!

– Шляпа особенно смешная, – уже увереннее умозаключила Вера.

– Разве шляпы нынче не в моде?! Ах, какая жалость! Вот что-что, а шляпы всегда должны быть в моде! Какой прекрасный аксессуар – широкополая шляпа с украшательством! – и Кащей состряпал такое трогательное лицо, что девочки, уже ничего не страшась, засмеялись.

– Ну, хорошо, допустим, шляпа Вам очень идёт. Но разве Кащей не злой старый колдун? – не унималась Вера.

– Опять двадцать пять! Я не колдун. Я– Бог, Царь Нави, некромант. Но старый?! Правьи Боги! Три тысячи лет – это не старость. Может и есть смысл заскочить к этим братьям-жуликам… – Кащей развёл руками и снова глубокомысленно посмотрел в окно, после чего выдал презрительное «Тьфу».

– Бог? Тот самый Бог? – Вера подозрительно прищурилась.

– Ну, один из Богов. Это не суть!

– Но, простите, если вы Бог, Царь, Правитель… Нави и некромант, то что вы тут делаете?

– Допустим, мне нужна ваша помощь, – неохотно повторял Кащей.

– Но чем Вам, такому могущественному Богу могут помочь две маленькие девочки? Вам аж целых три тысячи лет! А нам всего десять и двенадцать, – искренне недоумевала Вера.

– И зачем я её разбудил?! – посетовал Кащей, – вот, посыпались вопросы! Эдак мы и к утру отсюда не выберемся. А нам нужно торопиться, – уже спокойно пояснил Кащей. Из маленького переднего кармана своей замысловатой куртки он достал огромный прозрачный посох, завораживающе отливавший рубиновым цветом. Кащей поднял его над головой и приказал: «Ты станешь птицей, чьё крыло накроет тенью целый город». И посох в мгновение ока превратился в огромного чёрного ворона, на которого он лихо запрыгнул, поторопив девочек: «Живо!».

Посетитель подал руку Ли и та, уверенная, что ей это снится, а оттого покорная, залезла на ворона и втащила на него Веру, которая в этот момент решила, что всё-таки это не гость сумасшедший, а она сама.

Они вылетели сквозь окно, разбив его вдребезги. Вера, сидящая сзади тут же обернулась и обнаружила окно целым и невредимым. Не дав Вере толком поразиться этой странности, ворон взмыл так быстро и высоко над землёй, что у девочек замерли сердца от красивейших пейзажей, им открывавшимся.

Они пролетали над их городом: сзади остался детдом, со спящими на своих кроватках детях, за ним больница с белой часовней и высоченным золочёным шпилем, кирпичная школа, яркие магазины, дома разных мастей, с кое-где горящими окнами и машины, отдающие жёлтым светом своих фар. Огни пролетали под ногами, мелькая и исчезая. Птица неслась всё дальше и дальше, в какие-то густые, тёмные, просто фантастические леса, размером с океан. От свежего воздуха у Ли кружилась голова и она периодически закрывала глаза. Вера же всё это время с восторгом смотрела вниз не отрываясь. Вот уже несколько минут они летели над лесом, а он всё не кончался. Вера смотрела внимательно и видела, как лес всё сгущался, и птица ускорялась, пока наконец не достигла скорости, при которой уже не видно было ничего. Неожиданно ворон камнем бросился вниз и, резко затормозив прямо перед землёй, спустил кричащих от ужаса пассажирок. Ли и Вера осмотрелись: вокруг было черно. Ли овладело негодование, она собиралась возмутиться о происходящем, как вдруг птица молниеносно превратилась обратно в посох и грузно упала на землю. Вера, прекрасно понимая, что у них трудная ситуация, которая требует от неё отчаянных действий – подбежала к посоху и попыталась его поднять, но он как будто пригвоздился к земле, тогда она сделала усилие обеими руками, но посох, казалось, весил не меньше тонны. Новый знакомый с хохотом подошёл к ней и поднял руку, в которую посох немедленно влетел с такой лёгкостью, словно весил не больше пёрышка.

– Это моя вещь, не твоя! Чу-жа-я. А чужие вещи брать не хорошо. И чему вас только учили? Никаких манер!

Он воздел посох вверх и деревья расступились. На открывшейся полянке показался небольшой деревянный дом. Изба закряхтела и стала неспешно вставать на свои большие ноги – стволы вековых деревьев с большими живыми корнями, которые были похожи на когтистые пальцы куриной лапы.

У обеих девочек открылись рты от изумления, на что Кащей с прискорбием заметил, – «Ну, если ЭТО вас удивляет!..».

Девочки поплелись за новым удивительным знакомым, абсолютно не понимая, что происходит. Ли бровями говорила что-то вроде «С ума сойти, ты видела то же, что и я?», а Вера, вытаращив и покосив немного глазами отвечала: «Да, сама в шоке!». Дверь самопроизвольно открылась, как бы приглашая их войти. И под тихий скрип половиц под ногами, девочки нерешительно проследовали за Кащеем внутрь избы.

– Входыти, входыти, мои дорогие! – прошепелявил беззубый старушечий рот, расползаясь в бесформенной улыбке, – милошти прощим в печь!

При этих словах белёная печь вспыхнула жарким пламенем и широко разинула свой рот. Прямо перед печью стояла толстая старуха с редкими седыми волосёнками и с огромной чёрной бородавкой на носу. Поверх голубого хлопкового халата в цветочек был повязан серый длинный фартук с оборванными краями, больше напоминавший половую тряпку. Бабка была до того стара, толста и неказиста, что опиралась на клюку, больше походившую на змею, застывшую в какой-то неестественной для змей вертикальной позе – прямая как палка, она держалась на кончике своего хвоста и разинула пасть прямо под кривой ладонью старухи.

– О нет! Избушка на курьих ножках! Баба Яга! – догадалась Вера, сложив два плюс два. Ли же, недолго думая, схватила Веру за руку и потащила рывком к двери, надеясь выбраться наружу, но входная дверь с силой захлопнулась прямо перед её носом. Внезапно земля ушла из-под ног и сестры оказались как будто бы в воздухе. Посмотрев вниз, они увидели, что летят на ножном коврике, на котором они оказались у входа. Он был крайне неустойчив и маловат для двоих пассажиров, к тому же, слишком тонким – его края то и дело струились на воздушных волнах. Ли с Верой были так напуганы происходившим, что уже даже не знали, чего страшиться сильнее – того, что они могут рухнуть с волшебного коврика и волшебно целиком переломаться или оказаться заживо зажаренными в печи злой Бабы Яги, как во всех этих страшных сказках, что рассказывала им Татяныванна.

– Бу! – пугнула девочек вдогонку Яга и громко расхохоталась.

Всего мгновение и коврик с силой выгнулся и пнул кричащих от страха сестёр прямо в разинутую огненную пасть белёной печи.

Чёрный волхв

Печь пару раз пережевала, сморщила рот, немного помусолила и, надув щеки, сделала хороший плевок. Девочки выкатились на пол и ударились друг о друга.

– Мы живы! – поразилась Ли, ощупывая свои ноги.

Вера посмотрела на сестру с облегчением, но увидев, что Ли вся в саже – засмеялась. Ли, увидев тоже самое, легко и весело подхватила смех. Они звенели так громко, что табуретка, стоявшая под столом, подскочила на своих трёх ножках и радостно завиляла в их сторону. Она радовалась и резвилась вместе с девочками, бегая вокруг от одной к другой.

– Хорошая табуретка! – трепала табуретку Ли.

– Они живы, – как бы невзначай повторил Кащей, обращаясь к Ягине. Ли не могла не отметить его преображения. Перед ней стоял высокий, статный воин, мерцающий холодным металлическим блеском своих доспехов. Он больше не был неказистым и нелепым, скорее он внушал восхищение своим величием. А рубиновые кольцо и посох словно излучали тёплый огненный свет. Ли также поразилась превращению Яги в молодую и крепкую девушку, ничем не напоминавшей ту старуху, что отправила их в печь. Её платье, будто сшитое из шкур рептилий, поблёскивало под блеклым светом старой лампы. Только на ногах её светились почти невидимые браслеты, словно сотканные из огня, тонкой пламенной струйкой обвившие лодыжки девушки.