Деформатор - Максим Субботин

— Как такое возможно?

— Узнаешь со временем. Но прежде ты должен завершить прохождение Испытания. Как и все прочие. Но помни: твой разум податлив. Он обладает повышенной восприимчивостью к окружающим тебя образам. В следующий раз мы можем не успеть вытащить тебя. Надеюсь, ты не слишком торопишься умереть? По-настоящему. Без возможности воскрешения.

— Не тороплюсь, — буркнул я.

— Надеюсь, ты прислушаешься к моим словам. Обдумаешь их и сделаешь верные выводы, а по истечении Испытания мы поговорим о твоем назначении. Полагаю, работа в команде поддержки тебя заинтересует.

— Почему мы не выходим за стены? Там высокое небо и живой воздух. Что нас сдерживает?

— Очаги заражения. Эпидемия все еще не сгинула окончательно. Кроме того, ее возбудитель мутировал. Слишком велика опасность повторного заражения. И ты не прав. Мы ходим за стены. Работы вне городов ведутся постоянно. Тебе надо отдохнуть. Ты слишком погрузился в собственную историю. Это недопустимо.

— Я не устал! — поспешил заявить я.

— Разумеется. Физически ты уже восстановился. Но твой разум все еще блуждает в созданном тобою же мире. Сегодня ты пробудешь здесь. Завтра посмотрим. Я не имею морального права отправлять тебя в Испытание, не убедившись в твоей эмоциональной стабильности. Это будет дорога в один конец.

Лишь огромным усилием воли я заставил себя кивнуть. Лучше переждать день, чем вовсе не получить доступа к игре. Реальная она или нет, но закончить Испытание необходимо. Как же сложно воспринимать новую версию! Не будь Эши, наверняка бы не придал ей большого значения. Но теперь сжиться с мыслью, что девчонка — всего лишь мираж, кажется делом совершенно невозможным.

В голове стало тесно от мечущихся в ней мыслей и версий.

— Отдыхай. — Координатор поднялся из-за стола. — Скоро за тобой придут, чтобы провести некоторые исследования. А потом у тебя будет встреча с родителями. Пообщайтесь, пройдитесь. Считай, что у тебя выходной. Завтра посмотрим на твое самочувствие.

— Да, Координатор.

Он уже стоял в дверном проеме, когда я решился задать последний вопрос. Тот, что интересовал не только меня.

— Почему вы скрываете свое лицо?

Фигура в просторной тоге замерла.

— Думаешь, под капюшоном скрывается монстр? — спросил он, не оборачиваясь.

— Нет. Просто… не пойму зачем.

Вместо ответа он поднял руки и откинул капюшон, затем повернулся ко мне. Обычный человек, разве что бледнее обычного. Да и где тут загорать? Лицо строгое, с отчетливыми скулами и довольно большим острым носом, темные глаза глубоко посажены, смотрят внимательно.

— Капюшон — это традиция, — проговорил Координатор. — Первые из нас выбирались тайным голосованием лишь на время проведения Испытания. Они должны были сохранять полную непредвзятость и скрывать лица. Никакого давления извне. Впоследствии, с развитием игры, на роль Координаторов стали отбирать людей, способных манипулировать потоками информации внутри системы Испытания. Но традиция осталась. Я ответил на твой вопрос?

— Да. Спасибо и извините.

Он кивнул, накинул капюшон и вышел. Дверь за ним закрылась.

Многого нам, оказывается, не рассказывали. Кем только Координаторов ни представляли, чего только о них ни рассказывали. И что мутанты они, заболевшие во времена эпидемии, но выжившие, поборовшие болезнь. И что наполовину машины, с компьютерами в голове. Доходило и до вообще несуразных предположений, что они вроде живых мертвецов, которые по ночам бродят по улицам города и нападают на зазевавшихся прохожих. А взрослые только улыбались и плечами пожимали — не знаем, мол. Все знают, только нас подначивают.

Я допил остывший кофе, когда дверь снова открылась.

Вам когда-нибудь приходилось улыбаться и вообще вести себя расслабленно и всячески показывать, что вы целиком и полностью довольны происходящим вокруг? Но с одной оговоркой — делать это не искренне, а потому что так надо. Ранее притворяться мне не приходилось. И самым сложным оказалось даже не тестирование, которое я прошел после ухода Координатора (провода, датчики, вопросы и писк компьютеров затянулись не менее чем на час), а общение с родителями. Не знаю, что им сказали, но выглядели они очень обеспокоенными. Шутка ли — прервать Испытание.

Поначалу, еще сидя в изоляторе, я хотел задать им кучу вопросов. Но потом не задал ни одного. Не знаю почему. Возможно, изнутри грызла обида: не рассказали всего, скрывали, отмалчивались. Очень не хотелось думать, что вся эта завеса таинственности прячет за собой какую-то глубинную цель.

Даже прогулка на свежем воздухе не разгрузила голову. Мы общались, смеялись, родители поделились воспоминаниями о своем Испытании. Странно, но их воспоминания оказались отрывочными и блеклыми. Насколько игра занимала мое воображение, насколько я стремился в нее вернуться, настолько же они относились к ней холодно. Пройденный этап, далекий и далеко не самый яркий. Неужели у нас настолько разное восприятие? Или Испытание в действительности лишь небольшой этап в жизни, не стоящий эмоций и воспоминаний? Сейчас в это сложно поверить. Да что там — просто невозможно.

Они рассказывали о доме, о соседях, какие-то последние новости. И вся эта информация текла мимо меня. Я вроде бы и слышал все, кивал и задавал вопросы, но потом, когда снова расстались в парке у Пограничного Дворца, не помнил ровным счетом ничего. Рядом прогуливались люди, слышались голоса неторопливых бесед, приглушенный смех — жизнь струилась своим чередом, но почему-то огибала меня. Точно я до сих пор оставался там, в виртуальной или настоящей реальности, но за стенами.

Не знаю, заметили ли родители мою рассеянность, отвечал ли я всегда впопад. Это же неправильно. Четыре дня Испытания, а я хожу, точно мешком пришибленный. Определенно, доля правды в словах Координатора есть. Пока не знаю, велика ли эта доля, но игра меня действительно затянула. И сильно.

Потом было еще одно обследование — снова вопросы, снова писк компьютеров и электроды на голове. Были какие-то инъекции, от которых немного затуманилось сознание, а тело приобрело странную легкость. Не идешь — а плывешь. Краски вокруг сделались яркими, а очертания предметов немного расплылись и подрагивали. Не скрою — ощущения приятные. Вроде алкогольного опьянения, но мягче, воздушнее. Я спрашивал о результатах обследования, но мне их не открыли. Отмахивались в сторону некой комиссии, которая и вынесет заключительный вердикт по моему дальнейшему участию в Испытании.

Настаивать не было никаких сил. Полусон-полуявь, медленная и тягучая.

В изолятор меня больше не отправляли. Пока ожидал вердикта, разместился в тесной, но вполне комфортабельной комнате с большим аквариумом во всю стену, какой-то хитрой подсветкой и звучащей под потолком спокойной музыкой. Прямо место для релакса. Благо и кресло с массажем имеется. Сиди — отдыхай головой. Но даже в условиях полной расслабленности мыслями то и дело возвращался к Эше.

Жаль, если она окажется всего лишь компьютерным персонажем. В любом случае жаль.

Я на мгновение закрыл глаза, а когда снова открыл, рядом возвышалась фигура Координатора. Я что, уснул?

— Комиссия вынесла вердикт, — проговорил он лишенным выражения голосом.

И не понять — тот же это Координатор, что навещал меня в изоляторе, или другой?

— И каков он?

Попытка приподняться в кресле провалилась. Тело окончательно обмякло и не подчинялось. Что они мне вкололи?

— Твоя психика нестабильна. Имеется тенденция к отрицанию объективной реальности. Опасная тенденция. Вывод: не готов для Испытания. Требуется реабилитация. Срок реабилитации не определен. Пока — пять дней, а дальше по состоянию.

Некоторое время я молча смотрел на него и только моргал.

"Пять дней, пять дней…" — билось в голове.

Я же не ослышался?

— Но это не честно! — наконец выдавил из себя. — Мне ни за что не догнать остальных!

— Насколько нам известно, у тебя есть некоторый бонус перед оппонентами. Кстати, как тебе удалось его заполучить, до сих пор непонятно. Возможность взять мультикласс находится в разработке и закрыта в текущей версии Испытания. Быть может, случился какой-то сбой, а твои способности позволили тебе воспользоваться открывшейся возможностью. Возможно, проблема куда глубже, вплоть до саботажа… Но не забивай себе голову. Что есть — то есть. Мы не станем лишать тебя второго класса.