Ардабиола - Евгений Евтушенко

- Многие так про себя думают, - сказала девушка. - Я почему-то не могу выносить лицо одного телевизионного диктора. Он безусловно уверен в том, что он самый нужный человечеству человек. А он просто-напросто жирный попугай в галстуке и запонках.

- Вы не очень нежны в определениях, - сказал бритый. - Еще в окне трамвая я заметил, что, несмотря на вашу растерянность перед жизнью, у вас жесткие серые глаза. Это спасет вас. Или убьет. От растерянности иногда становятся злыми. По-моему, и кепку вы носите от злости. Для вас кепка то же, что для меня бритая голова. Я ее обрил сегодня. Назло. Кому точно - не знаю, но назло. А все-таки какой человек, вы думаете, сегодня самый нужный? Сразу для всех стран, для всех людей?

Девушка задумалась.

- Человек, который дал бы людям общую веру во что-то, - запинаясь, сказала она всерьез.

- Чепуха! - с веселой уверенностью воскликнул бритый, оживая на ее глазах. - Общей веры для всех никогда не может быть! Как может быть общая вера во что-то у мерзавца с честным человеком?!. На этом все христианство заклинилось, и не только оно... Общая вера во что-то - это слишком размыто, бесплотно... С конкретным злом можно бороться только конкретно. Подумайте, - какое конкретное зло сейчас угрожает всем?

- Война, - сказала девушка. - Вы что, изобрели антибомбу?

Бритый погрустнел, его голубые шарики на миг потеряли внутреннее свечение.

- Нет, антибомбы я не изобрел. А жаль, - тихо сказал он и опять ушел в себя, закрыл глаза. - Но я создал ардабиолу.

- Что? - не поняла девушка.

- Ар-да-би-о-лу, - терпеливо произнес он по складам, не открывая глаз. - Я никогда не отличался скромностью. Моя фамилия Ардабьев. Но это не только моя фамилия. Это фамилия моего отца. Моего деда. И дальше, дальше. По семейным преданиям, фамилия произошла от выражения "Орду бьем...".

- А что же такое, эта ваша ардабиола?

- Это растение. Хотите посмотреть? - Не дожидаясь согласия, он открыл снова засветившиеся голубые глаза и, обернувшись назад, извлек из-под груды зелени ничем особенным не приметную ветку, на которой висело несколько небольших зеленых плодов. - Не правда ли, они похожи на фейхоа?

- Я никогда не видела фейхоа, - призналась девушка. - Это, кажется, японский фрукт?

- Почему японский? Он растет и у нас, на побережье Черного моря, словно обиделся Ардабьев.

- Я никогда не была на море.

- Будете... Море от вас не убежит. Но это растение ничего общего не имеет с фейхоа. Оно - дитя насекомого и другого растения.

"Сумасшедший, - утвердилась в своем опасении девушка и снова захотела выйти из машины, и снова не смогла. - А вдруг он вправду - гений?"

Теперь уже не сзади, а справа раздался воинственный клич грузовика, пытавшегося выехать из ворот, которые, оказывается, загородил оранжевый пикап. На воротах была надпись: "Швейная фабрика имени Рихарда Зорге".

Ардабьев с тяжким вздохом свел машину снова на трамвайные рельсы.

- Вы знаете этот район? - спросила девушка.

В его глазах появилось смущение, и ее испуг сразу растворился в их мальчишеской голубизне.

- Нет, - честно признался он. - Я просто ехал за вашим трамваем и понятия не имею, где мы сейчас.

- Поверните в следующий переулок направо. Вот так... Теперь поезжайте прямо под знак. Не бойтесь, здесь нет милиции, - скомандовала девушка. Ну вот, мы и приехали. Здесь нам не будут мешать ни мебельные фургоны, ни грузовики швейных фабрик. Рассказывайте мне про вашу ардабиолу...

- Это канал, - с восхищенным удивлением сказал Ардабьев, остановив пикап на песчаном холме прямо над поблескивающей рябью воды, закованной в бетонное русло. На берегу почти никого не было - только старичок рыбак сидел с безнадежной удочкой и пожилая пара рядом с еще мокрым, только что вымытым "Запорожцем", сидя на траве, макала крутые яйца в раскрытый спичечный коробок с солью.

Ардабьев вышел из машины, с хрустом потянулся, подставляя лицо солнцу и опять закрывая глаза. Девушка тоже вышла, но надвинула козырек кепки поглубже. Она избегала солнца на лице.

- Может быть, вам хочется есть? - спросила она. - Вы сегодня завтракали?

- Кажется, нет, - неуверенно сказал Ардабьев, полуслыша ее и наслаждаясь солнцем, растекшимся по лицу.

Девушка полностью завладела инициативой.

- У вас прекрасные помидоры и огурцы в машине. Соль есть?

- Нет, - счастливо жмурясь, ответил Ардабьев.

- Возьмите из ваших запасов и съешьте. Соль я сейчас принесу.

Девушка подошла к пожилой паре и вернулась со щепоткой соли в ладони. Ардабьев уже сидел на песке с двумя огурцами и двумя помидорами на газете. Рядом стояла бутылка шампанского.

- Это что - со стола вашего завтрашнего дня рождения? - спросила девушка, высыпая сольна газету.

- Не догадались, - покачал бритой головой Ардабьев, - Завтра у меня так называемое отмечание кандидатской. Мотаюсь сегодня с утра как угорелый и чувствую себя полным ничтожеством. Вы думаете, что так легко достать трех поросят?

- Не думаю, - в первый раз улыбнулась девушка. - Кстати, они не испортятся?

- Черт с ними, - махнул рукой Ардабьев. - Жаль, что их нельзя начать немедленно есть. Одного поросенка мы дали бы вон тому рыбачку, другого той паре у "Запорожца", а третьего съели бы сами... А шампанское и водку расставили бы шеренгой на берегу канала. Вот это было бы отмечание диссертации!

- А о чем она? Об ардабиоле? - осторожно подвела его к ускользавшей теме девушка.

- Если бы... Моя диссертация ни гроша ломаного не стоит по сравнению с ардабиолой... Вы знаете, как ни смешно - она о помидорах... - И Ардабьев вонзился крепкими ровными зубами в алый помидор, даже забыв его посыпать солью.

Ардабьев был действительно и смертельно усталым и смертельно голодным. Девушка точно догадалась и о первом и о втором. Помидорные семечки вместе с соком брызнули на его еще совсем новые ярко-синие джинсы, но он даже не отряхнул их. Ардабьев сдернул с бутылки шампанского серебряную шапочку, раскрутил проволоку, и пластмассовая пробка немедленно вылетела вместе с фонтаном пены в воздух.

- Половина, кажется, осталась, - посмотрел Ардабьев темно-зеленое тело бутылки на свет. - Стаканов у меня нет.

Девушка отпила немного и отставила бутылку от него.

- Вам не надо пить... Вы не спали, и вы за рулем. А я машину водить не умею.

- Вы говорите со мной, как говорит моя жена, - усмехнулся Ардабьев. Ехал целый час за незнакомой девушкой в трамвае, а из трамвая сошла моя собственная жена.

Девушке это не понравилось.

- Ардабиола, - сказала она. - Расскажите мне об ардабиоле.

- Если вы дадите мне шампанского, - сказал Ардабьев, опять зажмуриваясь и ложась на песок.

- Вы сказали, что ардабиола - это дитя насекомого и растения? Разве так может быть?