Невеста для блудного сына - Энн Стюарт

– Юридически я здесь чужой человек, – спокойно возразила Каролин. – Меня никто не удочерял.

– Даже после моего исчезновения?

– С чего ты решил? – резко парировала она. – Ты ведь не имеешь никакого отношения к тому, что я осталась здесь приемным ребенком.

– Ты переоцениваешь мое влияние, – пошутил он. – Кроме того, ты и так была для меня кем-то вроде младшей сестренки. Я бы не стал возражать, если бы тебя в законном порядке признали моей сестрой. Но ты не ответила на мой вопрос. Ты пытаешься убедить меня в том, что мать не упомянула тебя в завещании?

– А почему тебя так интересует ее завещание? Откуда ты знаешь, что тебе самому что-то оставлено?

– Ты мне это только что сказала, – улыбнулся он. – Кроме того, накануне вечером мама была так счастлива видеть меня, что сама сообщила мне об этом. Кстати, она призналась, что ужасно рада, что не уступила давлению и не изменила завещание. Так сколько же денег она тебе обещала?

Каролин с нескрываемым отвращением посмотрела на самозванца.

– Несмотря на все его недостатки, – произнесла она, – Алекс никогда не был пошляком.

Сидевший перед ней мужчина расхохотался, и его хохот покоробил ее.

– Ты провела в обществе Салли так много времени, что от тебя так и веет арктическим холодом Макдауэллов. Скажи, пришлось оттачивать это искусство или ты впитала его кожей? – По всей видимости, это был риторический вопрос. Он лениво убрал ноги со стула, встал и потянулся за кофейником. Наполнив хрупкую чашку, добавил в кофе просто неприличное количество сахара. Настоящий Алекс всегда был страшным сластеной. – Последние восемнадцать лет я вел довольно беспутную жизнь. Тебе придется простить меня, если мои манеры покрылись слоем ржавчины.

– Оно и видно, – холодно ответила Каролин. – Но ты не Александр Макдауэлл.

– Эх, мне бы твою уверенность в себе! – воскликнул ее собеседник и плеснул в чашку немного сливок. Кофе из черного сделался светло-бежевым.

Оторвав глаза от чашки, незнакомец испытующе посмотрел на Каролин. Та ожидала увидеть раздражение, но нет, этот человек улыбнулся ей.

– Хоть убей, не могу понять, откуда в тебе столько упрямства? Скажи, тебя что, вообще невозможно хотя бы чем-то убедить? Моя мать, Констанца и Рубен встретили меня с распростертыми объятиями. Вот кто уж точно спал и видел, чтобы я когда-нибудь вернулся.

– В отличие от меня.

– Почему же ты не хотела, чтобы я вернулся?

– Я не хочу, чтобы в нашу семью прокрался самозванец и выудил все деньги.

– А если я настоящий Алекс?

– Не хочу расстраивать Салли. Ей и без того мало осталось, так пусть она спокойно проживет оставшиеся ей дни. Она научилась жить без сына. Успела оплакать его и свыкнуться с потерей.

– Спокойствие – товар, явно завышенный в цене, – негромко возразил он. – По-моему, Салли предпочла бы несколько недель радости нескольким месяцам медленного и тоскливого угасания.

– Кто ты такой, чтобы принимать за нее решение, – сердито огрызнулась Каролин.

– Между прочим, и ты тоже.

Тупик. Следует признать это. Каролин смерила его пристальным взглядом, даже не пытаясь скрыть свою неприязнь.

– Полагаю, что у тебя имеется доказательство, – произнесла она.

– Предположим, что у меня есть все, что ты только пожелаешь, – с наигранной веселостью ответил он.

– Уоррен и Пэтси вряд ли так легко тебе поверят. Они потребуют реальных доказательств. Есть такие вещи, как отпечатки пальцев, медицинская карточка стоматолога…

– У Александра Макдауэлла никогда не брали отпечатки пальцев, даже когда в четырнадцать лет легавые замели его с пакетом «травки» в кармане. Его семья пользовалась слишком большим влиянием в округе. Так что скандал тогда предпочли замять. Насколько мне известно, карточка стоматолога может где-то храниться, но поскольку до двадцати трех лет у меня не было ни одной пломбы, из нее вряд ли можно почерпнуть что-то дельное.

– Смотрю, ты тщательно подготовился, – съязвила Каролин.

– А ты попробуй взглянуть на это следующим образом: в худшем случае я скрашу старой женщине последние дни. Что касается денег, то их в этой чертовой семейке и так куры не клюют. Хватит всем, причем с лихвой, даже за вычетом моей доли.

– Так ты признаешь, что ты не настоящий Александр Макдауэлл?

Ее собеседник плавным движением встал со стула, как встал бы юный Алекс, и чуть сдвинул в сторону стол. Каролин даже бровью не повела, лишь еще крепче сжала в ладонях хрупкую чашку и продолжала сидеть, глядя ему в глаза.

Положив руки на льняную скатерть, самозванец встал прямо перед ней и чуть подался вперед. Каролин поймала себя на том, что задержала дыхание, словно отказываясь дышать с ним одним воздухом.

– Почему ты сторонишься меня, Каролин?

Их лица почти соприкасались. Каролин были видны золотые волоски в каштановой шевелюре и зеленые крапинки в голубой радужке глаз. Он был так близко, что она почувствовала в его дыхании запах кофе и талого снега, а также едва уловимый аромат шампуня для волос.

Каролин в упор смотрела на него, и на мгновение ей вспомнился Алекс, каким он был много-много лет назад.

– Я не сторонюсь, – ответила она.

– Ты боишься, что я снова займу твое место? Боишься, что Салли станет любить меня больше, чем тебя? Что ты снова окажешься в стороне?

Каролин поставила чашку, чувствуя, что еще секунда, и она от злости так сдавит хрупкий фарфор, что чашка лопнет. Затем, чтобы отстраниться от него, откинулась на спинку стула и изобразила на лице холодную улыбку, улыбку, которую путем долгих тренировок довела до совершенства еще много лет назад.

– Мне безразлично абсолютно все, кроме здоровья тети Салли, – ледяным тоном ответила она.

– В детстве ты была не такой святошей, как сейчас, – заметил тот, кто называл себя Алексом. – Я помню, как ты всегда хныкала, вечно таскалась за мной хвостом, от тебя невозможно было отделаться. Интересно, и когда это ты успела превратиться в новоявленную мать Терезу?

– Отстань от меня! – резкие слова слетели с ее губ сами.

Именно этого он и ждал. Его улыбка сделалась шире. С каким удовольствием она влепила бы этому подонку пощечину! Но нет. Каролин положила руки на колени и выпрямила спину. Тем временем самозванец оставил ее в покое и отошел к окну.

– Смотрю, тебя хорошо вышколили, – буркнул он. – Они сделали с тобой то, что не смогли сотворить со мной.

– Что именно?

– Они сделали тебя такой же, как они сами: высосали из тебя жизнь и душу. – Самозванец покачал головой. – Жаль, что я не забрал тебя с собой, когда сбежал из дома.

– Ты забыл кое-что, что следовало бы знать Алексу. В ту пору мне было тринадцать лет.

– Да, ты права, – спокойно согласился он. – Но это вовсе не значило, что ты не умела целоваться.

Каролин побледнела. Он никак не мог этого знать! Никто не мог этого знать.

– Что ты… о чем ты говоришь?

Самозванец направился к двери.

– Пожалуй, нужно посмотреть, как там мать. Я только сейчас понял, как сильно соскучился по ней.

– Ты не ответил на мой вопрос. – Каролин поднялась и встала возле стола. Ей пришлось ухватиться за край столешницы, лишь бы только он не увидел, что у нее дрожат руки.

– Нет, не ответил, – игриво улыбнулся он. – Будет лучше позвать сюда Уоррена и Пэтси. Надеюсь, эта сладкая парочка поможет тебе разоблачить самозванца.

Увы, он шагнул за порог прежде, чем Каролин успела что-то сказать.

Глава 2

Что здесь, черт побери, происходит? – Уоррен Макдауэлл ворвался в небольшую, обставленную дорогой мебелью библиотеку и грозно навис над Каролин.

Не обращая на него внимания, она с нарочитым спокойствием захлопнула чековую книжку в отличном кожаном переплете. Своим жутким занудством и напыщенностью Уоррен неизменно выводил ее из себя, однако Каролин уже давно научилась скрывать раздражение. Уоррен относился к породе людей, паразитирующих на чужих слабостях. Каролин же хватало здравого смысла не демонстрировать ему свои собственные слабости более, чем то было необходимо.

– Я пыталась дозвониться до тебя, – сказала она, поднимая на него глаза. – Но ты уже вышел.

– Салли, черт побери, позвонила мне поздно ночью, – отозвался Уоррен с не свойственным ему раздражением, – и рассказала смехотворную историю о том, что Александр якобы восстал из мертвых. Где он?

– Я не видела его с сегодняшнего утра. Я весь день провела здесь.

– То есть он восемнадцать лет ждал именно этот снегопад, чтобы вернуться домой. Я добирался сюда почти целую вечность. А ты что об этом думаешь?

Странно. Уоррен был не из тех, кого интересует чужое мнение, тем более мнение Каролин.

– Что я об этом думаю?

– Не будь наивной простушкой! Что ты думаешь об этом проходимце?

– А что тут думать? – вопросом на вопрос ответила Каролин. – Конечно же, это мошенник. Мы все считали, что Алекс давно мертв, за долгие годы практически поверили в это. Все дело в больших деньгах. Почему бы кому-то не попытаться присвоить себе долю огромного наследства?