Бриллиантовый дождь - Юлий Буркин

– Ну, слава Богу! – обрадовался я. – Это из-за голоса?

– Нет. Голос ты мне выбрал при покупке, а я себя уже тогда чувствовал мужчиной. Вряд ли я чувствовал бы себя по-другому, даже если бы ты мне выбрал женский голос.

– Тебе бы это не понравилось?

– Я бы привык.

– Но тебе бы это не понравилось?

– Да. Мне не нравятся мужчины с писклявыми голосами.

– Класс!!! – я аж подпрыгнул на постели. – А те, кто тебя конструировал, знают об этом?

– Вряд ли. Я сам решил, что я – мужчина.

– Значит, ты можешь решить и что ты женщина?

– Я так играю иногда, – явно нехотя признался Дом, – сам с собой. Но выходит так, как будто мужчина прикидывается женщиной…

Обалдеть! Все это так меня взбудоражило, что захотелось курить.

– Мне приятно, Дом, что мы оба мужчины, – сказал я.

– Спасибо.

– Добудь-ка мне сигарету. Жаль, ты не можешь покурить…

– Я курю, – отозвался Дом. – Мне это нравится.

– Как?! – снова подпрыгнул я.

Тем временем образовавшаяся на спинке кровати псевдоподия подала мне сигарету, и та моментально задымилась. Меня всегда поражала способность Дома с помощью какой-то гравитационной примочки создавать температурный всплеск в любой точке внутри своего объема. Я затянулся и повторил:

– Как это – ты куришь? Что за ерунда?

– Когда ты куришь, работает мой кондиционер, и я наслаждаюсь вкусом и запахом дыма твоих сигарет.

– То есть, когда я курю, всегда куришь и ты?

– Нет, не обязательно. Если мне не хочется, я отключаю рецепторы кондиционера.

– Да-а, круто, круто. Давай же, покурим, Дом. И выпьем, кстати! – Я вскочил с кровати и направился к модулю ручного управления. – Теперь ведь это возможно! Так?

– Так. Но я бы не хотел, – напомнил Дом.

– Потому что ни разу не пробовал, – со знанием дела возразил я, садясь на моментально сформировавшуюся из пола креслообразную кочку.

– Однако я много раз видел… – начал было Дом брюзгливо, но я остановил его:

– Вот только не надо нотаций! Если тебя смущает, как я выгляжу, когда нажрусь, то можешь не беспокоиться: ты так выглядеть не будешь никогда. И блевать тебе тоже не придется. Объясняй-ка лучше, как всё это делается.

Я бросил сигарету на пол, и тот её бесследно поглотил.

– Знаю, что возражать тебе бесполезно, – сказал Дом. – Тем более, мне показалось, что между нами появилось какое-то понимание, и мне жаль было бы терять его… – Рабочий стереоэкранчик модуля ожил. – Вот полученная сегодня программа. В поле «меню» выбери папку…

– «Водка»! – перебил я его. – Учиться пить надо с водки. Давай-ка так: ты – мне, я – тебе. Нацеди мне сто грамм водки в стопочку, а в блюдечко – чуть-чуть острой морковки и ломтик лимона. Оставь все на кухне, я сам принесу. – Мне захотелось побыть демократом.

– Обычно ты заказываешь еще кусочек сервелата и два-три каперса… – напомнил Дом.

– Сделай, – милостиво согласился я.

После того, как я выбрал папку «водка», на экранчике появилось изображение запотевшей бутылки «Русского стандарта» и текст:

«Выберите дозу.

Внимание! Положительное действие данной программы на Ваш ДУРдом аналогично положительному действию выбранной дозы на Ваш собственный организм: релаксация, эйфория, повышение работоспособности, ускорение работы логических и ассоциативных цепочек.

Не переборщите! Отрицательное действие неумеренной дозы также аналогично тому, которое испытали бы вы!

Исключение: абстинентный синдром».

Текст растаял. Осталась только фраза:

«Выберите дозу».

Вот же! «Исключение…» Пей – не хочу, и никакого похмелья! Так и комплекс неполноценности по отношению к собственному Дому развиться может…

Я установил дозу «100 г.», сбегал на кухню, принес свой стопарь и блюдечко с закуской.

– За что пьем? – спросил я.

– Тебе виднее, – сказал Дом. И если еще вчера я бы поразился такому человеческому ответу, то сегодня меня уже трудно было чем-то удивить.

– Ладно, – сказал я. – За мужское взаимопонимание.

Я ткнул пальцем в кнопку «Enter» и хотел было уже опрокинуть стопку… Но задержался, увидев, что разработчики «вирус-стимулятора», как назвал эту штуку Козлыблин, предусмотрели кое-какой графический дизайн для нашего случая – когда Дом пьет с хозяином.

На стереоэкране появилась мощная кисть металлической руки, большим и указательным пальцами придерживающая ножку конусообразной рюмки. Рука вытянулась вперед, и стереографика была выполнена столь искусно, что мне показалось, будто рюмка на несколько сантиметров высунулась из экрана. На металлическом безымянном пальце обнаружился увесистый бриллиантовый перстень, и радужный зайчик прыснул с его граней прямо мне в глаза.

Ощущая внезапный трепет, я протянул свою стопочку, и в тот миг, когда она должна была коснуться виртуальной рюмки, раздался звон благородного хрусталя. Виртуальная рюмка ушла в недра экрана, затем послышался звук втягиваемой жидкости, многозначительное слегка реверберированное бульканье и смачный выдох.

Я тем временем выпил и сам. Закусил. Замечательно!

Пару минут посидели молча. Потом я спросил:

– Ну? Что чувствуешь?

– Пока ничего, – отозвался Дом. – Хотя-я… Тепло.

– То-то же! – воскликнул я. – Но после первой и второй – промежуток небольшой!

И мы повторили.

А потом случилось нечто из ряда вон выходящее. Правда, я не могу на сто процентов гарантировать точность деталей, так как эти двести граммов «прилегли на старые дрожжи», и меня основательно развезло. Но в общих чертах, думаю, не совру.

Дом сказал (Сам! Раньше он никогда не начинал первым!):

– Хозяин. Ты самый классный хозяин. Я хочу сделать тебе подарок. Как мужчина мужчине.

– Валяй, – согласился я. – Мне будет приятно.

Свет в доме померк, и, спустя (явно выдержанную специально) минуту, с оптимальной громкостью прозвучал вычурный, но до боли знакомый аккорд. Его исполнила духовая секция, но вроде бы я привык слышать его на фортепиано… Аккордик не из популярных – там и девятая ступень, и седьмая, и пятая повышенная… Откуда же я его так хорошо знаю?! Но сообразить я не успел, потому что песня уже зазвучала, и все сразу же стало ясно. Низкий-низкий, на пределе слышимости, голос запел:

– Oh! Darling! Please believe me,I’ll never do you no harm.Believe me when I tell you…[3]

Это же классика! Это «Битлз»! Помню, как дед пичкал меня этой музыкой, а я смеялся над ним, говорил, что все это уже давно сгнило и протухло… А он качал головой: «Я тоже это доказывал отцу, но потом понял…» Понял и я, уже будучи профессиональным музыкантом, заново открыв для себя «Битлз»…

Какой странный голос. Совсем не «битловский». Но как «в кассу»! Речитативом, коротенько: