Что соврал покойник - Марина Серова

– Вадим, ты давно вернулся? – осторожно спросила Ленка.

– Не очень, минут тридцать назад, – ответил он. – Решил во дворе потренироваться, на турнике повисеть или мяч побросать. Составите компанию?

– Ты в доме был?

– Был, а что? Неужели вы готовили мне сюрприз, а я все испортил? – засмеялся Вадим. – Не переживайте, я только на кухню зашел, водички взять, и больше нигде не был.

Вадим потряс запотевшей бутылкой минеральной воды. Мы с Ленкой переглянулись. Недоумение на ее лице было искренним. Думаю, я выглядела примерно так же. Вадим переводил взгляд с меня на Ленку, не понимая причин нашего изумления.

– Что-то не так? – спросил он.

– И на кухне все нормально? – уточнила я. – Все как обычно?

– Вроде да, я не приглядывался. Я должен был заметить что-то необычное?

– Уже не знаю, – ответила я на его вопрос. – Пойдем-ка прогуляемся до кухни.

Я потащила Ленку за собой, Вадим пошел следом, продолжая допытываться, что удивительного может быть на кухне. Мы предпочитали отмалчиваться. Когда процессия добралась до кухни, Ленка зажмурила глаза.

– Все, дальше я не пойду, – заявила она.

Я отпустила ее руку и первой вошла на кухню. Там было пусто. Нет, конечно, там была стандартная кухонная мебель, газовая плита с симпатичной кастрюлей в цветочек на конфорке, всевозможная бытовая техника, но никаких трупов. Следов борьбы тоже не было. Я позвала Ленку:

– Заходи, тут пусто.

Она осторожно пересекла порог и из-под прикрытых ресниц взглянула на пол. Глаза ее расширились. Она посмотрела на меня и тихо произнесла:

– Этого не может быть! Он должен был быть здесь, на том месте, на котором ты сейчас стоишь.

Я присела на корточки, пытаясь отыскать следы крови или хотя бы того, что недавно они были тщательно замыты, но пол был абсолютно чистым и сухим.

– Кто-нибудь объяснит мне, что тут происходит? – с нотой раздражения в голосе потребовал Вадим. – В конце концов, это мой дом.

– Резонное замечание, – выпрямляясь, согласилась я. – Кто будет рассказывать, я или ты?

Я вопросительно смотрела на Ленку, она пожала плечами и отвернулась.

– Значит, придется мне, – сделала я единственно возможный вывод. – Присаживайся, Вадим, побеседуем.

Он уселся верхом на стул, развернувшись лицом к центру комнаты, я осталась стоять.

– Дело в том, что всего несколько часов назад на этом самом месте лежал труп. Ты что-нибудь об этом знаешь?

– Труп? Вы смеетесь, это какой-то розыгрыш? – искренне удивился Вадим.

– Вот и я хочу знать, не розыгрыш ли это. Быть может, ты со своими приятелями решил разыграть наивную учительницу и устроил тут спектакль?

– О чем вы говорите, какой спектакль. Я ничего плохого не делал, – защищался Вадим, сам не зная от чего.

– Допускаю, что у современной молодежи такие розыгрыши не считаются дурным поступком, – начала я, но Ленка меня перебила:

– Этого не может быть, Вадим хороший мальчик, он бы ни за что не подверг меня такому испытанию. К тому же я уверена, что это был не розыгрыш.

– Да какому испытанию? – Вадим едва сдержался, чтобы не закричать. – Послушайте, не лучше ли будет сначала все мне объяснить, а уж потом задавать вопросы?

– Сегодня в ваш дом влез вор, и твоя учительница его убила, – без обиняков заявила я. – Здесь лежал труп, а теперь его нет. Я ничего не упустила?

Ленка подошла к Вадиму, поставила свободный стул напротив и все ему рассказала. Вадим слушал молча, но скептическое выражение не сходило с его лица до самого конца рассказа. Когда она замолчала, Вадим заявил:

– Мне кажется, что вам это все привиделось. Такое бывает, когда много работаешь.

– Я не много работаю, – возразила Ленка, – и мне не привиделось.

– Вы говорите, что занимались переводом. Что именно вы переводили?

– Какая разница, что я переводила! Статью о французской инквизиции.

– Про казни, гильотины и все такое? – уточнил Вадим.

Уловив, к чему он клонит, я одобрительно улыбнулась:

– Пожалуй, в словах Вадима есть рациональное зерно. Ты начиталась про казни, разбойников и убийц, а остальное доделало твое воображение. Допускаю даже, что ты действительно потеряла сознание, потом пришла в себя и испугалась, но никаких трупов в этом доме ты не видела.

– Да что с вами такое? – воскликнула Ленка. – Готовы верить в любую чушь и закрываете глаза на правду. Труп был здесь!

– И где же он теперь? – в один голос спросили мы с Вадимом.

– Не знаю. Быть может, у вора был сообщник и он его забрал.

– Ага, а тебя отпустил бегать по городу и кричать на каждом углу об убийстве, – съязвила я. – Такой странный сообщник, мизантроп, не любит общаться с незнакомцами, вот и не стал тебя трогать.

– Вы ударили его статуэткой? Давайте проверим, где она сейчас. Если на месте, то и говорить не о чем, – снова подал дельную мысль Вадим.

Он прошел в гостиную и вернулся со статуэткой Купидона в руках. Я перевела многозначительный взгляд на Ленку, но та не сдавалась:

– Статуэтка была на обычном месте?

– Не совсем. Она всегда стоит на каминной полке, но я взял ее с этажерки, – ответил Вадим. – Кто-то переставил, но это ничего не доказывает. Переставить могли давно, просто никто не обращал внимания.

– Предлагаю следующее: для успокоения души мы осмотрим дом и прилежащие постройки, поищем тело, потом я заберу статуэтку и проверю, нет ли на ней следов крови. Если ни того, ни другого найти не удастся, мы забудем об этом инциденте как о неудачной шутке. Кто за? – спросила я.

Вадим сразу поднял руку, Ленка немного поколебалась, но вынуждена была согласиться, и мы приступили к осмотру. Обошли все комнаты, спустились в подвал, перешли к надворным постройкам, но нигде трупа или его следов не было. Тогда я упаковала статуэтку в полиэтиленовый пакет и оставила Ленку на попечение Вадима, посоветовав обоим заняться чем-то необременительным, посмотреть легкий фильм или поплавать в бассейне, а потом принять успокоительное и лечь спать.

Сама же я направилась обратно в город, прямиком к моему другу Андрею Мельникову. Он не раз выручал меня, когда была нужна помощь в затруднительных ситуациях. Обращаться к криминалистам полицейской лаборатории частным порядком было запрещено, но меня это не останавливало никогда, а тем более не остановит сейчас, когда дело касается подруги. Да, Ленка – неординарная личность и постоянно попадает в странные истории, но от этого не становится плохим человеком, а хорошим людям нужно помогать. Примерно это я и сообщила Мельникову, как только отзвучали слова приветствия.

– Мне нужно знать, есть ли на статуэтке следы крови, только и всего.

– Ты просишь о невозможном. – Сначала Мельников, как обычно, заартачился. – Я не могу заставлять криминалистов работать на тебя, это против правил.

– Просто ни к чему сообщать, зачем тебе нужен анализ, – невинно хлопая ресницами, спросила я. – Какие у тебя дела в разработке?

– Тебе дать полный отчет? – возмутился Мельников.

– Думаю, это лишнее, ты можешь сам выбрать из текущих дел подходящее и отправить статуэтку на экспертизу в рамках этого дела, все очень просто.

– Для тебя, возможно, но не для меня. Из-за твоих выкрутасов я могу лишиться погон, подумай об этом хотя бы раз.

– Хорошо, не хочешь мне помочь, я сама пойду к криминалистам. Думаю, там еще найдутся люди, которые меня помнят. Бутылочка хорошего коньяка и драматическая история о том, как девушке отказал в помощи лучший друг, подействуют быстрее, чем официальный приказ.

– Ладно, давай твою статуэтку. Только о срочности не может быть и речи, у криминалистов дел по горло, и я не стану требовать анализы твоей улики в обход текущих дел, – сдался Мельников.

– Андрюша, ты прелесть! – воскликнула я и чмокнула приятеля в щеку.

Тот зарделся, как первоклассник, и спросил, чтобы скрыть смущение:

– Что натворила твоя статуэтка?

– Этого тебе знать не следует, – ответила я. – Меньше знаешь, крепче спишь. Когда будут готовы результаты?

– Начинается… Я еще до лаборатории дойти не успел, а тебе уже результаты подавай. Жди звонка.

– Трубку из рук не выпущу. – Я помахала Мельникову рукой и покинула кабинет в полной уверенности, что криминалистов он поторопит.

Таков уж Мельников – сначала сопротивляется, а потом действует быстро и решительно. Значит, остается ждать, благо мне есть чем заполнить ожидание. Старинный роман ожидал перевода, и я, поднимаясь на лифте на седьмой этаж, предвкушала интеллектуальные удовольствия. Ленкина история со сбежавшим трупом, скорее всего, окажется плодом ее разыгравшегося воображения, и я смогу с чистой совестью насладиться компанией мсье Партенопея и перипетиями его жизни.

Двери лифта открылись, и мои надежды на тишину и уединение растаяли. Перед дверью стояла соседка Любочка, счастливая жена и мать двух сорванцов, Санечки и Анютки. Только сейчас счастливая мать семейства не выглядела таковой. Любочка была в мятом халате, вся зареванная и всклокоченная.