Нашествие - Александр Воробьев

Он насмешливо показал язык молодому, куковавшему на внутреннем КПП, тот демонстративно отвернулся, скрыв появившееся на лице завистливое выражение. В военторг с красноречивым названием «Привал», Игорь даже не стал заглядывать, солдатской получки в четырнадцать тысяч рублей больше чем на неделю не хватало, а просто так глазеть на товары Игорь не любил. Так что скользнув взглядом по аляповатой красно желтой вывеске, он ускорил шаг, стремясь поскорее выйти за пределы военного городка.

На первом КПП, закрывающем бронированными воротами столь желанную свободу его ждали остальные. От кампании отделился всеобщий любимец и заводила, старшина Мельник.

– Ну ты заколебал Гоша! Не мог что ли заранее отметиться?

– А я знал, что в караул опять? Ладно, какие планы?

– Какие-какие, счас затаримся, да к Витьку на хату. Ты то как, с нами?

Игорь досадливо отмахнулся, натягиваю загодя приготовленную гражданку.

– Какое там с вами. Мне в шесть на плац, развод что б его.

– И?

– Не сегодня, парни. Я лучше по городу погуляю.

– Ну как знаешь, а мог бы и не пить. Витек обещал телок вытащить, в аккурат до шести успеешь.

– Нафиг, я уж лучше как-нибудь так, девственником, чем наспех. До завтра мужики.

– Бывай, караульный пес.

Игорь толкнул ногой тяжелые наружные двери и полной грудью вздохнул влажного питерского воздуха, весеннего и оттого еще не напитавшегося пылью и смогом. От проспекта его отделяла зелень вездесущих тополей, коими так славен этот район Питера. Через месяц они покроются нежным белым пухом, и тогда всю округу заметет, словно зимой, этими невесомыми, нетающими даже в самую сильную жару снежинками. Сколько мороки с ними было прошлым, небывало жарким летом. Ежедневные уборки территории, наведение блеска в казармах, казались бесполезными– вездесущий пух проникал повсюду. Игорь счастливо засмеялся, этим летом пусть мучаются без него!

– Гоша, постой!

Его догонял запыхавшийся Белкин, увидав, что Игорь остановился, ожидая, он тоже перешел на шаг.

– Ну их нафиг, пить я не пью, невеста у меня уже есть, думаю, что-толку с ними идти, только на пьяные морды смотреть.

– Ну тогда пошли вместе, я хотел в Петропавловку сходить. Сколько в Питере служу, а ведь там не разу не был.

Сергей поравнялся с ним.

– На пушку что ль посмотреть хочешь?

– На нее.

– В армии не насмотрелся, артиллерист?

Игорь закурил, смяв и выбросив опустевшую пачку.

– Если бы я в этой армии с пушек стрелял. От артиллериста во мне только название.

– Тогда я понял, зачем тебе посмотреть надо – Белкин хмыкнул, отмахиваясь от клубов табачного дыма.

– И зачем?

– Чтобы на гражданке с чистой совестью врать, будто ты этих пушек в армии насмотрелся по самое не хочу.

Сергей хрюкнул, отпрыгивая на безопасную дистанцию, так что увесистый удар Игоря пришелся в пустоту.

– Ладно, утихни, вояка. Ты лучше скажи, чего на метро не поехал?

– Прогуляться хочу, да и рано еще, а так в аккурат к полудню у крепости будем. Не против ноги размять, спортсмен?

Сергей выпростал из рукава часы.

– Ну, насчет полудня, ты погорячился, даже такой тюфяк, как ты, всяко пять километров быстрее трех часов пройдешь.

– Так мы же не спеша, гуляючи.

Глава 2

…Сейчас мало кто помнит, что первым человеком, узнавшем о грядущей угрозе, был никому неизвестный шведский астроном любитель Карл Беннергем. Поначалу его сообщению не придали особого значения, а когда подобные доклады посыпались сразу со множества мест, в поднявшейся суматохе, о шведе как-то позабыли. И тем не менее именно этот, слывший среди соседей чудаком, астроном первым заметил изменивший траекторию астероид…

Отрывок из лекции профессора Коптева,Университет Федерации Нового Авалона

… – Сэр, это уже четвертое сообщение от астрономов, я считаю своим долгом предложить развернуть в тот сектор космоса «Хаббл».

– Перевод «Хаббла» на новую орбиту выльется в немалые расходы! Конгресс не одобрит подобного расточительства выделяемых средств.

– Но сэр!

– Вы свободны, майор!

– Есть, сэр!

Древняя аудио записьЧастный архив, Земля.

Питер весной прекрасен, единственный мегаполис, практически лишенный недостатков крупных городов. Здесь даже людские толпы не вызывают раздражения, а из-за близости моря воздух почти никогда не бывает затхлым и несет в себе заряд свежести и соли. Игорь, никогда не любивший большие города, Питер любил, любил гулять по ночным улицам, любоваться на разведенные мосты, лазать по многочисленным каменным изваяниям львов. Единственное что он никак не мог простить городу, так это изматывающие осенние дожди. Все же большую часть времени здесь, он провел, находясь в армии, а даже мороз на посту воспринимается куда как спокойнее, чем ливень, способный в считанные минуты насквозь вымочить водонепроницаемый в теории, прорезиненный плащ. И тогда, единственным сухим местом оставалась укрытая под каской шевелюра. Куда там хваленым тропическим ливням, холодные питерские ливни гораздо более неприятная штука, чем потоки тепленькой водички, орошающие сельву.

К Петропавловской крепости они вышли со стороны зоопарка. Могучие серые бастионы, вырастающие из песка, всегда завораживали Игоря немудреной красотой любовно обработанного камня. Глядя на них, забывалось о необходимости через несколько часов вернуться обратно в часть, забывалось о проклятой рутине срочной службы. Обо всем.

Сергей вздохнул.

– Жаль что «Аврору» на ремонт увели. Ты там бывал раньше?

– Нет, откуда, я же в Питере только проездом бывал, ну у тетки гостили по паре дней, все как-то не срасталось.

– Вот и я так же. Эх, как не удачно совпало, мы пришли служить и ее на ремонт поставили, уедем, а ее вернут на место.

Они остановились возле арки пробитых в толще стены ворот. Игорь нашарил в кармане пачку и закурил, с аппетитом вдыхая на удивление ароматный для «Примы» дым.

– Без двадцати двенадцать, Серега, зря торопились.

– Да не зря, пошли по камерам погуляем, тут где-то вроде сам Ленин сиживал.

Игорь заржал.

– Деревенщина ты, ой не могу. Брат его тут сиживал, а самого Ленина увы, тут не было. Я кстати в детстве, пока экскурсовод отворачивался, на кровати Ульянова старшего поваляться успел. Комфортно у нас при царе батюшке революционеры сиживали.

– А еще кто бывал?

Они подошли к каземату. Игорь открыл тяжеленную, окованную железом дверь, ведущую в тускло освещенный коридор. С левой стороны от них выходили стальные двери камер.

– Чернышевский сиживал, Достоевский тут впервые Шекспира в оригинале прочитал. В общем, считай все наши классики родом из Петропавловской крепости.

Сергей коснулся гладкой, окрашенной в противно-зеленый цвет стены.

– Вот блин, эстеты же. Толи дело гауптвахта, шуба из штукатурки, вечный дубак, хлорка. Черта с два бы Достоевский своего «Идиота» написал, отсиди на губе хоть недельку.

– А ты разве там бывал?

– Да нет, Леха Щитов рассказывал, земеля твой, он то там постоянный посетитель. Ой, мать ети! Без пяти полдень!

Они рванули наружу, едва не столкнувшись с заходившей внутрь кучкой импортных туристов, судя по говору – немцев. Один из них, спортивного вида, с ежиком коротких, белесых волос, обернулся, и на довольно хорошем русском бросил им вслед.

– Осторожно.

Реплику туриста друзья решили оставить без ответа. И все же опоздали. Когда до стены оставались считанные метры, откуда-то сверху, где стояло орудие, раздался гулкий, закладывающий уши грохот. Сергей затормозил и зло сплюнул на гранитное основание стены.

– Да что за хрень?! Без трех минут двенадцать!

– А ты часы когда в последний раз подводил?

– Сегодня утром!

– Ну, значит выкинь их на помойку. Какие еще планы на сегодня?

Сергей пожал плечами, показывая полнейшее равнодушие.

– Денег у тебя нет, в долг я тебе не дам, пошли гулять.

– Жмот!

– Не жмот, а тебя воспитываю! А то ишь, «Честерфилду» покурить захотелось.

Вяло переругиваясь, они прошли до огромного каменного шара, что покоился на постаменте у самой Невы. Месяца четыре назад, в темноте питерской зимней ночи, они вот так же вышли к нему, полные сил и насмешливого ребячьего веселья. Кто уж обратил внимание, что шар не закреплен на постаменте, а вроде как покоиться там за счет своего, немаленького веса, Игорь уже не помнил. Зато помнил как, хохоча в полный голос, они кинулись к шару, толкая его в воду. Естественно многотонная глыба даже не пошевелилась, но Игорь запомнил то ощущение, когда казалось еще немного и шар покачнется, набирая амплитуду, и рухнет в Неву, подняв тучи брызг. Иной раз наши чувства обманчивы и несбыточные возможности кажутся до смешного простыми. Одно движение и вот оно, свершилось! Увы, далеко не все желания сбываются в реальности.