Чейзер (Chaser) - Вероника Мелан

Хотя "жаль" для киллера, работающего в составе отряда специального назначения, являлось лишь словом, а не чувством. Мимолетной мыслью о том, что с такой мордашкой, останься душа честной, можно было бы жить долго и счастливо.

Сегодня не повезет ей, завтра кому-то еще. Поток жертв бесконечен. Любой, решивший перебежать дорогу Комиссии, раньше или позже платит за это. Чаще раньше. Да, чаще всего очень рано, если к делу подключают того, кто способен еще издалека затянуть на шее мысленный аркан — его, Чейзера.

Все, детка, я иду за тобой… Прячься. Это хотя бы создаст иллюзию того, что ты пыталась бороться…

Когда монитор погас, а шум вентиляторов стих, Мак прикрыл глаза и запустил мысленный процесс поиска. Визуализировал лицо с фото и коснулся энергетического шлейфа, привязанного к телу — местоположение объекта определилось сразу, а вот внутреннее состояние удивило. Девушка не то пребывала в беспамятстве, не то в глубоком алкогольном опьянении. В любом случае, обычный сон ощущался иначе.

Что ж, если пьяная, то последний час жизни хотя бы проведет навеселе. Аллертон положил ключи от автомобиля в карман и выключил торшер.

Обычная работа. Проблем не предвиделось.

В затылке простреливало, виски пульсировали, в горле першило.

Неуклюже забравшись в салон, Лайза захлопнула дверцу, положила голову на руль и зашипела от боли. Накатывала тошнота.

Черт бы подрал этого Гарри, эти чертовы бумаги и этих сволочей, ударивших сзади. Сколько она пролежала там, возле машины — минуту, пять, полчаса? Сумки нет, а с ней нет и документов, кредитных карточек и ключей от дома. Что за гребаный день? Запасной дубликат хранится у вахтера, без знания кода сигнализацию квартиру не вскрыть, но что с того? Все равно придется менять замок, перезаказывать карты, восстанавливать идентификатор личности. Хорошо, хоть ключи от машины успела вытащить до удара, иначе бы голосовала сейчас на обочине без денег, грязная, вся в крови. Ни один идиот не согласился бы подвести такую… Разве что пристрелить, что б не мучилась.

Какое-то время она сидела неподвижно, навалившись на руль, ждала, пока утихнет боль. Любая попытка пошевелиться вызывала новый приступ тошноты. Спустя несколько минут Лайза кое-как превозмогла желудочные спазмы, пристегнулась и завела машину.

Перекресток зиял пустыми полосами и зловеще горел красным сигналом светофора. Темнели в домах окна, лениво лился желтоватый свет фонарей на ночной тротуар. Дорога через центр города займет не менее полутора часов — кому нужны эти регулировщики движения в ночное время суток, ведь на дворе никого? А вот если свернуть на окружающее Нордейл шоссе…

Равномерно и тихо работал двигатель. В ожидании переключения на зеленый Лайза поморщилась (нет, через центр она не поедет), и как только зловещий красный наконец погас, вывела Мираж на соседнюю улицу.

Сначала на Каннский проспект, а оттуда через спальный район на шестиполосную магистраль.

Шоссе H-6 огибало Нордейл по периметру — удобная кольцевая дорога с ответвлениями на Хааст, Ланвиль и Делвик. Фонарей почти нет, ближайшая заправка через девяносто километров. За окном мелькали низкорослые кусты, под колеса мерно утекали белесые прямоугольники разметки.

Лайза слушала успокаивающий гул двигателя, смотрела на темный горизонт и попеременно думала то о Гарри, то о необходимости визита к доктору, то об утерянных кредитках.

Кровь перестала течь по затылку, запеклась на шее; блузка прилипла, блузка от "Мано" — теперь не отстирать. Черт, сначала туфли, потом сумка, теперь еще и это. Едва ли эта ночь могла стать хуже.

За окном мелькнуло ответвление на Хааст — две правых полосы отделились и плавной дугой завернулись бетонным кольцом, превращаясь в новую дорогу, которая через полминуты растворилась в зеркале заднего вида.

Руки мелко подрагивали на руле, шуршал под колесами асфальт, мелькали по краю дороги приземистые столбики, свет фар заставлял отражатели на их верхушках поблескивать желтым.

Пульсация в висках постепенно утихала, ехать стало легче. Ночь, несущийся по шоссе одинокий Мираж и две широких полосы света, льющиеся на бесконечную ленту шоссе.

Хотелось ускориться. Хотелось поскорее попасть домой, принять таблетки и уснуть, чтобы утром позвонить сначала шефу, а потом в клинику. Нужно будет взять отгул, отлежаться, отпоить себя травяным чаем и понежиться в горячей ванной. Конечно, если доктор позволит, доктор, к которому нужно записаться на прием как можно раньше — сразу, как только проснется.

Домой.

Лайза покосилась на спидометр и приготовилась нажать на педаль газа, как внезапно почувствовала резкую боль между ребер. Сердце загрохотало так быстро и сильно, что, казалось, корпус начал ходить ходуном между рулем и сиденьем. Горло перехватил спазм.

Что за черт? Вместе с болью нахлынул страх — не хватало еще сдуться прямо в машине и влететь в межполосное ограждение или слететь в кювет.

Что это?! Что происходит? Неужели последствия недавнего удара?

Прислушиваясь к внутренним ощущениям, она оцепенело впилась глазами в дорогу.

Съехать на обочину? Остановиться? Есть ли что-нибудь для сердца в автомобильной аптечке? Да и вообще, сердце ли это?

В груди напряженно ныло, пульс бился в ушах; непонятно откуда внезапно навалилось чувство глубокой депрессии.

Что делать — рваться на всех парах домой или же притормозить, перевести дух и дождаться улучшения? А что, если оно не наступит, это улучшение, кому тогда звонить и просить о помощи?

Пока память судорожно перебирала знакомых, резь в груди усилилась, растеклась в стороны, начала отдавать в желудок и в спину. Лайза запаниковала. Раньше подобного не случалось, общие обследования каждые полгода не выявляли каких-либо отклонений. Полностью здорова — только таковым был диагноз. Тогда что, черт возьми, происходит?

Внутренний телефон замигал лампочкой вызова тогда, когда Лайза, изнемогая от боли, уже положила руку на рычаг переключения скоростей, приготовившись затормозить. Едва справляясь со спазмами, она сделала глубокий вдох, попыталась предположить, кто бы это мог быть, но не смогла. Убрала руку с рычага и нажала кнопку "ответить". Вызов в такое время суток? От кого? Почему не на сотовый? Ах да… спасибо грабителям — сотовый был в сумке…

— Алло.

Сначала показалось, что на том конце никого нет: молчание и легкое потрескивание. Затем шум стих, и в тишине салона раздался незнакомый мужской голос:

— Останови машину.

Лайза почувствовала, как приросла, приклеилась к месту. Ее ошарашили не столько слова, сколько холодное приказное равнодушие в голосе говорящего.