Путь красноречия - Имам Али

Коран и законодательные предписания(шариат)

Книга Господа вашего с вами: в ней – разъяснение дозволенного и запретного, обязательного и предпочтительного, отменяющего и отмененного, разрешенного и нежелательного, общего и частного, в ней – притчи и примеры, длинные и краткие, явные и иносказательные, объясняющие сложное и делающие явным сокровенное. В ней есть то, о знании чего заключен договор, и, то, о чем рабам Божьим разрешено пребывать в неведении, и начиная от таких (предписаний), чья обязательность установлена в Книге, а по сунне известно об их (предписаний) отмене, и до тех (предписаний), придерживаться которых обязательно по сунне, но которыми можно пренебречь по Книге, а также тех (предписаний), что обязательны в свое время и неприложимы в будущем. Различны также и запреты в Книге: от больших, по поводу которых он обетовал Свой Огонь, до малых, по поводу которых он назначил Свое прощение. Также есть поступки, приемлемые в малых количествах, но пристрастия к которым следует остерегаться.

О хаджже

Обязал вас Аллах также хаджжем к дому Его запретному, который сделал для людей Киблой заветною, к ней они прибегают как скот к водопою, и бегут, не разбирая дороги, как стая голубей. И сделал – Превелик Он – его знаком указующим для преклонения перед Его мощью и признания Его могущества. И избрал Он из числа сотворенных Им слушающих и отвечающих на Его призыв и подтверждающих Его слово. Они заняли место Его пророков и уподобились ангелам, окружающим Его трон. Они получают свою прибыль от поклонения Ему и устремляются к обещанному Им прощению. Сделал Аллах – Превелик Он – Свой дом символом Ислама и предметом уважения для обращающихся к Нему. И сделал Он хаджж к нему обязательным, и предписал вам его посещение, сказав: «А от Аллаха людям – хаджж к Дому для тех, кто в состоянии найти к нему путь, а кто отвратился от сего, то, истинно, Аллах не нуждается ни в чем от миров» (Коран 3:96).

Хутба 2

Произнесена по возвращении из Сиффина[1]. В ней описываются состояние людей до наступления эры Последнего Пророчества, качества Людей Дома Пророка и черты характера остальных людей

Восхваляю Его, ища полноты милости Его, полностью предаваясь мощи Его и отвращаясь от мерзостей пред Ним. И прибегаю к помощи Его, ища Его убежища; истинно, не собьется с пути тот, кого Он наставил, и не найдет убежища тот, к кому Он враждебен. И кого Он оберегает, не пребудет в нужде. Он – самое весомое из взвешенного и самое ценное сокровище из числа хранимых сокровищ. Свидетельствую, что нет Бога, кроме Аллаха Единого, нет Ему сотоварища, свидетельством, чья искренность испытана и чья сущность – вероубеждение. За Него мы будем держаться всегда, покуда Он продлит наш век, Его будем хранить перед лицом всех испытаний, что нам встречаются на пути; истинно, оно (это свидетельство) – фундамент веры, врата праведности, удовлетворение для Всемилостивого и ужас, изгоняющий шайтана (нечестивого). И свидетельствую, что Мухаммад – Его раб и посланник, послал Он его с религией ясной, и под знаменем прекрасным, и с книгой разъясняющей (написанной), светом струящимся и сиянием лучащимся, с повелением властным, от сомнений уводящим и разъяснения приносящим, со знамением предупреждающим и примером устрашающим. А люди пребывали в сомнениях, из-за которых, когда порвалась вервь религии, пошатнулись столпы убежденности, принципы разобщились, действия извратились, и узким стал выход, и темным – проход, (прямое) руководство стало неизвестным, а тьма – повсеместной. Милостивому не подчиняются – шайтану покоряются, веры лишаются, порушены веры основания, и стали непонятными ее знаки, износились ее пути, и истерлись ее линии. Подчинились шайтану и следуют путями его, припадая к его источнику. Через них были воздеты сатанинские знаки и развеваются сатанинские знамена в смутах, которые топтали их своими копытами и попирали их своими ногами. Смуты поднялись на дыбы, и они (люди) среди них (смут) – удивленные, смущенные, пребывающие в невежестве и неверии – будто в хорошем доме с плохими соседями. Сон их – все равно что бодрствование, и очи заполнены слезами вместо сурьмы, в стране, где на уста ученого надета узда, а невежа – на почетное место вознесен.

Далее – слова о Людях Дома

Пророка,да пребудут с ними мир

и благословение Всевышнего

Они – хранители Его тайн, прибежище Его повелений, источник знаний о Нем, средоточие низведенной Им мудрости, пещеры книг Его и горы Его религии, ими религия выпрямила свой искривленный хребет и утратила дрожь в своих членах.

Далее – об остальных людях

Они посеяли пороки, полили их соблазнами и пожали разрушение.

Люди Дома Пророка – мир ему!

Никто не сравнится с людьми Дома Пророка – мир и благословение Всевышнего над ним – из людей этой общины, и никогда не будет им равен тот, над кем простирается благодать их [присутствия]: они – основа религии и столпы вероубежденности. К ним должен возвратиться опережающий и их следует догнать отстающему. Им принадлежит особое право преемственности (вилайа), они – душеприказчики и наследники. Ныне настало время, когда право вернулось к своему законному обладателю, и когда оно досталось тому, кому предназначено (изначально).

Хутба 3

Также известная как аш-Шикшикиййа.В ней Его Светлость (А) критикует институт халифата, затем выражает свое терпение создавшимся положением и описывает присягу, приносимую ему последователями

Нет, клянусь Аллахом, некто сам себя облек в одежды халифа, зная, что мое место по отношению к этой должности подобно оси по отношению к мельнице. Вода падает с меня потоком, и птица не долетает до меня. Я отгораживаюсь занавесью от халифата и остаюсь в стороне от него. Затем размышлял я, следует ли мне восстать, не имея поддержки, либо претерпеть перед лицом всепоглощающей тьмы, в которой [пребывать, может быть, суждено столь долго], что старики станут совсем немощными, молодые поседеют, и верные мне закончат бесславно дни свои, пока не встретятся со Всевышним.

(Предложение о терпении ввиду отсутствия ощутимой поддержки.)

Я нашел, что мудрее в вышеописанных условиях – терпение, и принял его, несмотря на то что жжение в глазах и сдавленность в горле вызывало сознание того, как разграбляется мое наследие. Вот, первый (халиф) ушел своим путем и передал наследование своему преемнику, как говорится (дальше цитируется стих аль-Ааши):

О сколь отличны мои дни на спине верблюдаот дней Хаййана, брата Джабира.

Вот удивительная вещь! Покуда он отстранялся от своего халифата при жизни – вдруг пришла ему мысль передать его по наследству другому после смерти, – несомненно, эти двое сговорились между собой! Он замкнул его (халифат), в жесткое пространство, наносившее огромные раны и грубое на ощупь, с многочисленными ошибками и не меньшим количеством оправданий. Тот, кто сопровождает его (халифат), подобен ездоку на необученном верблюде: то сильно потянет вожжу, так, что порвет ноздрю, а то совсем отпустит и будет сброшен. И вот, остались люди пребывать в порочности, упадке, раздробленности и недовольстве.

И все же я оставался терпелив, невзирая на продолжительность срока и тяжесть обрушившегося испытания, покуда он (первый халиф) не ушел своим путем (в мир иной) и не препоручил решение вопроса [о преемнике] общине людей, подразумевая, что я стану одним из них! Но, во имя Бога, что мне делать в этом «совете»? Когда вдруг возникло сомнение, что я могу быть уравнен с ними? Но я пригибался, пока они пригибались, и летел ввысь, когда устремлялись ввысь они. (И вот), один из них отвратился от меня по причине собственной ненависти, другой – из-за кланового свойства, по той причине да по этой, покуда третий не восстал (на должность халифа), раздувая грудь (в гордыне) (как верблюд, стоящий в своем навозе и своем корме), а вместе с ним восстали сыновья их отца, прожорливо прибирая к рукам богатство Бога, подобно тому как жадно глотает верблюд весеннюю траву. Но умер он безвременной смертью, добили его собственные деяния, и прикончила его ненасытность.

Присяга Али (А)[2]

И ничто не могло удивить меня тогда так, как зрелище людей, устремляющихся ко мне со всех сторон, (жаждущих), как гиены (жаждут добычи, поставить меня халифом). (Они так стремительно набросились на меня), что два Хасана – Хасан и Хусейн (А) – оказались сбитыми с ног, а моя одежда – порвана на плечах. Подобно стадам коз и овец, они столпились вокруг меня. Но едва я принял власть, как одна партия отступилась, а другая проявила неповиновение, покуда остальные совершали мерзости, будто не слышали слов Аллаха: «Тот, грядущий, мир, предназначили Мы для тех, кто не жаждет (само)возвышения на земле, и не желает неправедности – верно, награда ожидает праведных» (Коран 28:83). Да, клянусь Аллахом, они слышали это и поняли, но жизнь ближайшая показалась им слишком приятной, и красоты ее околдовали их. Но, клянусь Тем, Кто заставил семя прорастать и сотворил живую душу, если бы не пришли присутствующие, и (тем самым) не было воздвигнуто доказательство существования поддержки, и если бы не взял Аллах с ученых договор, что те не будут безмолвно взирать на пресыщение притеснителей и голод угнетенных, тогда повесил бы я вервь халифата на его (халифата) собственные плечи (т.е. предоставил бы ему двигаться, куда он хочет. – Т.Ч.), и напоил бы последнего (халифа) из той же чаши, что и первого, и узрели бы вы тогда, что весь этот мир дольний значит для меня не больше чем чихание козы!