Чужая жизнь - Люциан Ферр

Фиар стоял у одной из колонн и смотрел, как зал постепенно заполняется людьми. Многие новоприбывшие были растрепанны или же одеты, как попало. Скорее всего, вызов настоятеля застал их вовремя тренировок и, понимая, что просто так отрывать от тренировки их никто не будет, они спешили прийти в главный зал, чтобы узнать подробности. Но подробностей никто не знал. Все уже находившиеся здесь храмовники точно так же терялись в догадках о причинах столь неожиданного вызова. Впрочем, скоро должен был прийти настоятель и ответить на все вопросы.

Ну а пока этого не произошло, Фиар решил осмотреть висевшие на стенах гобелены. А то когда еще может выдаться подобная возможность? Да и заняться то все равно было больше не чем. Отойдя от колонны, парень медленно двинулся вдоль стены, рассматривая гобелены. Все они изображали знаменитых храмовников в момент самого великого их подвига. Для одних это был последний бой, где они полностью уничтожали своих противников, но и гибли сами. Для других изображаемым символом была не смерть, а наоборот жизнь. Эти храмовники гибли, чтобы спасти других. Хорошим примером мог послужить этот гобелен. Он изображал храмовника по имени Хирл. Его разорвала беснующаяся толпа, когда во время крестьянского бунта он пытался спасти трехлетнего наследника местного аристократа. Надо заметить, что Хирл даже не пытался достать оружие, хотя легко мог расчистить себе дорогу в людском море. Но вместо этого он просто бежал, унося с собой наследника. А когда бежать стало некуда, до последнего закрывал его своим телом. В итоге толпа превратила храмовника буквально кровавое месиво после чего спокойно принялась грабить захваченный замок. Впрочем, это продолжалось не долго, вернувшийся с охоты аристократ обнаружив свой родовой замок в руках черни, пришел в дикую ярость и за пол часа перебил смутьянов. Живого, но потерявшего сознание ребенка обнаружили под кучей мяса некогда бывшей воином Храма. Собственно сам гобелен изображал Хирла в момент, когда он был еще жив, но бежать было уже некуда, и он закрывал собой наследника от гнева толпы. Вообще, этот гобелен был настоящим произведением искусства. Проходя мимо него, Фиар как будто и сам чувствовал каждый удар наносимый храмовнику.

Перейти к следующему гобелену парень не успел, потому что вдруг многоголосый гомон стоявший в зале замолк, и молодой храмовник резко обернулся в поисках причины. И этой причиной оказался настоятель. Храмовники мгновенно разошлись в стороны, пропуская его к алтарю, а затем также быстро сомкнули за ним проход.

– Братья и сестры! – начал он, подойдя к чаше. – Я созвал вас всех, потому что это известие касается нас все. Вы должны услышать его, чтобы потом мы с вами решили, как быть дальше. Родичи…

На секунду настоятель замолк, будто собираясь с силами, а потом продолжил:

– …грядет война. Но не обычная война между государствами или расами. На этот раз орден не сможет остаться в стороне. Мы вынуждены будем вступить в эту войну…

Он хотел сказать что-то еще, но его прервали. Многоголосый гомон разорвал тишину на части. Храмовники, не скрываясь, выказывали свое недоумение, ибо случилось небывалое.

– Война?!! Люди воюют очень часто. Орки не реже. Но одно неизменно – орден никогда не участвует в войнах, – раздался крик с одной стороны.

– Да, да, – соглашались с ним с другой. – Орден вне политики. Мы никогда не принимает ничьей стороны.

– Орден всегда стоит рядом, чтобы помогать! – вторили им другие голоса.

– Сам Основатель завещал это. Орден никогда не участвует в войнах…

Несколько минут настоятель с каменным лицом слушал все это, а затем гаркнул:

– В таком случае орден будет уничтожен!!! Эти слова заставили всех замолкнуть. Такого поворота не ожидал никто.

– Почему же? – задал вопрос, который витал у всех на уме, но никто не спешил его задавать, видно опасаясь услышать ответ.

– Потому что как я уже сказал, это будет необычная война, – степенно ответил настоятель. – Вот уже несколько месяцев я стал замечать, что некто тайно настраивает людей против Храма. Кто-то нанимает шайки разбойников, чтобы они грабили людей во славу Владыки. Кто-то тайно действует от имени Храма и делает все лишь бы смешать имя ордена с грязью. Кто это выяснить мне пока не удалось, но сейчас искать уже поздно. Я чувствую, что скоро что-то должно произойти. Кто-то подготавливает почву для травли Храма, и если мы не возьмемся за оружие, то просто будем уничтожены. И поэтому если мы хотим возрождения Владыки нам необходимо выстоять.

– Но что мы должны сделать? – задал кто-то другой не менее важный вопрос.

– Для начала мне необходимо определить с какой стороны исходит главная угроза. И когда следует ждать первый удар. Для этого я хочу провести ритуал прозрения истины и, раздвинув занавес судьбы, узреть будущее. Но моих сил для него не хватит и поэтому мне необходима ваша помощь. Но предупреждаю сразу. Ритуал требует огромной энергии и если кто-то чувствует себя уставшим, то ему лучше сразу отказаться, иначе их это может просто убить. А мне вы нужны живыми, а не мертвыми. Итак?..

Отказавшихся не нашлось. Правда настоятель лично проверил всех и отстранил несколько человек, на его взгляд слишком измотанных для ритуала. Эти храмовники отошли подальше, чтобы заклятье ненароком не задело их, и настоятель приступил к объяснению технических подробностей.

– Итак, все очень просто, – начал он. – Каждый должен капнуть немного крови в чашу. После этого я начну читать заклинание, и из вас польется сила. Не противьтесь этому, но и не отдавайте слишком много. Я не собираюсь переть всех вас в лазарет. Слишком уж я стар для всего этого.

В зале послышались плохо скрываемые смешки, все знали, что этот «старик» может справиться с десятком молодых храмовников или отрядом наемников. Между тем настоятель не обращая внимания на смех. Достал непонятно откуда нож и полоснул себя по ладони. Струйка крови резво устремилась вниз и упала в черную жидкость, которой была наполнена чаша. После этого он сжал руку и уступил место другим.

Один за другим храмовники подходили к пьедесталу и жертвовали свою кровь. Постепенно те, кто был в первых рядах, сместились назад, а кто стоял сзади, соответственно вышли вперед. Одним из таких людей оказался Фиар. Он едва ли не последним подошел к чаше и полоснул себя ножом по руке. Когда же кровь последнего оказалась в чаше, настоятель вновь оказался рядом с пьедесталом и воздел над ним руки.

В тот же миг Фиар почувствовал, как что-то принялось стремительно вытягивать из него силы. Через несколько секунд весь его магический запас опустел, и теперь парня покидала жизненная энергия. Впрочем, другим приходилось еще хуже. Многие храмовники обладали слабым магическим потенциалом и поэтому жизненную силу из них стали выкачивать практически сразу. Некоторые этого не выдерживали, и падал на пол полностью обессиленные. Фиар же старательно держался, пытаясь наскрести хоть что-нибудь из окружающего пространства. Но ничего не получалось, заклятье настоятеля вытягивало силы не только из храмовников, но и из окружающего мира. В магическом плане парень видел, как от каждого храмовника к чаше тянулся небольшой ручеек силы, а от настоятеля шла целая река. Фиар видел, как все эти потоки закручивались над чашей в колоссальную воронку. От такого огромного скопления силы в одном месте даже в видимом обычному человеку плане воздух начал мерцать. Такого чудовищного скопления энергии молодому храмовнику не приходилось видеть еще никогда. Воздух над чашей буквально бурлил от собранных сил.