Поиск. Какуан - Десять Быков Дзен - Бхагаван Раджниш

Вся жизнь состоит из разнообразия цветов. Так думайте в цвете! Не думайте в чёрно-белом. Это одно из сильнейших заболеваний, которые когда-либо посещали человечество. Это заболевание называется «Аристотелия». Оно началось от Аристотеля. Когда вы говорите: «Это — хороший человек». Что вы имеете в виду? А затем говорите: «А это — плохой человек». Что вы имеете в виду? Вы говорите: «Этот — святой, а этот — грешник». Что вы имеете в виду? Видели ли вы когда-нибудь грешника, в котором не осталось ничего святого? Видели ли вы когда-нибудь святого, который абсолютно безгрешен? Разница может быть только в степени, но не бывает чёрно-белого.

Мышление в чёрно-белом делает человечество шизофреничным. Вы говорите: «Этот человек — мой друг, а этот — враг». Но ведь враг завтра может стать другом, а друг завтра может стать врагом. Разница может быть, самое большее, относительная; она не может быть абсолютной. Думайте в цвете — не думайте в чёрно-белом.

Образы — язык детей, примитивных людей, а также подсознания.

Ваше подсознание тоже думает образами.

Какуан сначала попробовал язык подсознания, потому что он самый глубокий: он нарисовал эти десять быков. Но остался недоволен. Тогда он написал десять поэм-приложений, в дополнение. Поэзия — это связующее средство между подсознанием и сознанием: мост, сумрачная страна, где всё уже не в полной темноте, но ещё и не на свету — нечто промежуточное. Вот почему там, где проза уже не подходит, поэзия может выразить. Проза слишком поверхностна, а поэзия немного глубже. Поэзия — более обобщённое выражение, но и содержащее больше смысла, богаче. Но всё равно, он остался недоволен; поэтому он написал комментарии в прозе.

Итак, сначала он использовал язык подсознания, язык художников, скульпторов, мечтателей; затем язык поэтов, мост между подсознанием и сознанием. А затем он использовал логический язык, язык ума, Аристотеля, сознания. Вот почему я назвал этот эксперимент уникальным; никто ещё не делал этого раньше. Будда говорил прозой. Мира пела в поэзии. Неизвестные художники и скульпторы сделали множество памятников, таких как Аджанта, Эллора, Тадж-Махал. Но никто ещё не делал и то, и другое, и третье вместе.

Какуан был редким художником, и должно быть он был великим мастером. Его картинки великолепны, его стихи великолепны, его проза великолепна. Это бывает очень редко, когда человек талантлив во всех направлениях, на всех уровнях сознания.

Теперь, поэмы Какуана:

Поиск быка

На пастбище мира сего я бесконечно раздвигаю высокие заросли, надеясь увидеть быка.

Бык — это символ энергии, жизненной силы, движения. Бык олицетворяет саму жизнь. Бык олицетворяет вашу внутреннюю силу, ваш скрытый потенциал. Бык — это символ, помните это.

Вы есть, вы тоже живёте — но вы не знаете, что такое жизнь. У вас есть жизненная энергия, но вы не знаете, откуда она берётся и куда она стремится. Вы есть эта энергия. Но всё же вы не знаете, что она из себя представляет. И так, не зная, вы живёте. Вы ещё не задавали себе главный вопрос: «Кто я?». Задать этот вопрос, означает начать поиск быка: «Кто я?» И пока вы это не узнаете, будете ли вы жить? Тогда всё будет тщетным, потому что главным вы так и не начали интересоваться, на главное, - вы так и не нашли ответ. Пока вы не поймёте себя, всё, что вы будете делать, будет тщетным. Самое главное — это познать себя. Но происходит так, что мы упускаем из виду главное, и продолжаем беспокоиться о бесполезном.

Я слышал один анекдот:

Одна молодая женщина планировала свою свадьбу. Она пришла в гостиницу, где планировалось торжество. Она деловито осматривала помещение, указывая, где должен стоять бокал с пуншем, где должны стоять свидетели. Затем она сказала дежурному по гостинице: «Из принимающей стороны, моя мать должна встать здесь, я буду стоять рядом с ней, а здесь, справа от меня будет стоять этот, ну как его?»

Она уже позабыла, как зовут мужа. В жизни так всегда и происходит, что вы постоянно заняты бесполезным, а о самом главном вы даже и не помните.

Как вас зовут? Имя, которое вы считаете своим, было дано вам другими. Оно ничего в себе не несёт. И любое другое имя будет таким же. Вас зовут «Рам». Вас можно называть «Хари». Это ничего не изменит. Какое ваше настоящее имя? Каково ваше настоящее лицо? Кто вы? Вы можете строить большие дома, вы можете покупать большие автомобили, вы можете сделать то и это, и когда вы умрёте, вы можете оставить солидный счёт в банке — всё несущественное, вы умрёте, так и не начав настоящего исследования того, кто вы такой.

Бык — означает вашу энергию — неизвестную, незнакомую энергию, которая и есть вы. Неизмеримую энергию, благодаря которой вы пришли в мир, которая продолжает расти в вас, подобно дереву. Именно эта энергия символизируется быком.

На пастбище мира сего я бесконечно раздвигаю высокие заросли, надеясь увидеть быка.

Что такое высокие заросли? Это опять символ. Поэзия говорит символами. Картинки рисуются символами, поэзия говорит символами. Высокие заросли — это желания, в которых затерялся бык. Так много желаний, толкающих вас то в одну сторону, то в другую.

Так много желаний! Постоянное состояние войны: одно желание толкает вас на юг, другое на север.

В небольшой школе, учитель спросил: «Может кто-нибудь сказать, где мы берём манго?»

«Да, учитель»,— ответил один маленький мальчик: «Куда женщина идёт, туда и мужчина идёт».[1]

Куда бы женщина не пошла... мужчина идёт за ней, женщина идёт за мужчиной. Вся жизнь превратилась в бега то за одним, то за другим желанием. И в результате, это ни к чему не приводит; одни лишь несбывшиеся мечты, куча неудовлетворённых желаний. Оглянитесь! — чего вы достигли? Вы все бежали и бежали, и куда прибежали? Вот это и есть высокие заросли.

Деньги влекут, власть влечёт — и вы даже не спрашиваете себя: «Почему я должен за всем этим гнаться?»

В действительности, так как всё общество гонится, то каждый ребёнок получает это по наследству. Если каждый гонится, то ребёнок учится, подражая. Отец гонится, мать гонится, соседи гонятся — все гонятся — за властью, престижем, деньгами и другими вещами мира сего. И неосознанно, ребёнка тоже вовлекают в это основное русло жизни. Ещё до того, как ребёнок начнёт сам соображать, он уже тоже гонится.

В наших школах мы ничему, кроме соперничества, не учим. В наших школах мы готовим детей к жестокому жизненному соперничеству. В наших школах, на самом деле, не учат ничему, кроме умения драться, умения выдвинуть себя вперёд, оставив других позади, как стать лучше других. Но никто не задаётся главным вопросом: «Зачем всё это? Зачем становиться первым? Что вы будете делать, когда станете, наконец, первым? Когда вы станете президентом страны, что вы будете делать? Каким образом вас это удовлетворит?»

Это будет так же, как если бы человек хотел пить, а мы учим его, зарабатывать всё больше и больше денег. Он идёт, начинает тяжело работать, накапливает большие деньги, но эти деньги никак не связаны с его жаждой. И тогда вдруг, он разочаровывается. Он говорит: «Деньги ничего не дают, но теперь уже слишком поздно».

Осознайте сначала свои внутренние потребности, и работайте для них, проявите усердие, используйте свой разум. Только сначала определите, в чём вы внутренне нуждаетесь. А внутренние потребности вы сможете определить, только когда вы определите, кто вы есть.

Если вы можете определить качество вашей энергии, вы начнёте понимать, что может вас удовлетворить. Иначе получается, что человек, не знающий себя, просто куда-то бежит. И бежит почти сломя голову. Остановитесь на обочине, помедитируйте немного, пересмотрите всё, что вы сделали, зачем вы это сделали. Не бегите в такой лихорадке, потому, что бег, имеет свойство ускоряться. Бег постепенно делает вас, неспособными остановиться. Вы будете непрерывно что-то делать; это войдёт в привычку. Без этого вы уже не будете представлять себе жизнь.

Я знаю людей, которые уже заработали себе достаточно денег, так что теперь они могут идти на пенсию. В действительности, они всю жизнь говорили, что как только у них будет достаточно денег, они пойдут на пенсию. Но они не идут.

Я знаю одного человека. За прошедшие двадцать лет я был у него много раз. Всегда, когда мне приходилось бывать в Калькутте, я останавливался у него, и он всякий раз говорил: «Я ухожу на пенсию, теперь у меня уже достаточно средств. Осталось предусмотреть некоторые вещи, потому что не хорошо будет оставить всё незавершённым. И затем уйду на пенсию».

В прошлый раз, когда я к нему приходил, я спросил его: «Так когда? Или ты собираешься идти на пенсию, после своей смерти? Сначала ты говорил, что должен лишь завершить всё, что нужно завершить, а сам принимаешься за новые дела; так они никогда и не кончатся».