Страсть - П. Козак

После этого я пережила, пожалуй, самый ужасный час в моей жизни.

Вначале все шло довольно гладко. Он спросил меня:

— Вы когда-нибудь раньше ездили верхом?

— Только раз. Я каталась на пони в Баттерси-парке, в лондонском детском зоопарке. А еще я много читала и смотрела документальные фильмы! — Осознавая, что это прозвучало неубедительно, я добавила: — По правде говоря, я не очень-то много знаю об этом.

Он понял, что я не знаю абсолютно ничего о верховой езде, поэтому начал с азов. Он показал мне ферму и лошадей. Потом открыл стойло и вывел одну из лошадей.

— Эта лошадь, Мускат, была первой лошадью многих наездников.

Мне показалось, что она слишком велика для меня. Он похлопал ее по загривку.

— Она кроткая, как ягненок. На ней даже дети катаются, и она всегда ведет себя спокойно.

Я попыталась представить, как буду взбираться на этого монстра, и начала ходить вокруг лошади. Как раз в тот момент, когда я подошла к ней спереди, она громко фыркнула, и я испугалась. Испугалась, что она набросится на меня или что-нибудь в этом роде, поэтому отскочила в сторону.

Бог знает, обо что я споткнулась, но упала я прямо в большую лужу с липкой грязью и соломой. Оба колена провалились в это дерьмо, хотя мне и посчастливилось упереться обеими руками и погрузиться в него не полностью. Тем не менее я была по уши в грязи.

Иван помог мне подняться и сказал:

— Я ужасно виноват перед вами. До того как Стив привел вас, я чистил лошадей. Я должен был предупредить вас об этой яме.

Он с трудом сдерживал смех.

— Я похожа на чучело!

Казалось, он не заметил, что и сам испачкался, помогая мне подняться.

Я заверила его, что не ушиблась и что со мной все в порядке. Не убирая руки с моей талии, Иван повозил ботинком в луже.

— Там есть сток, но, думаю, он забился соломой.

— Вы испачкались не меньше моего. Мне очень жаль.

Он продолжал крепко держать меня. Из-за грязи на нашей одежде мы буквально скользили, прикасаясь друг к другу.

— Не волнуйтесь. Ничего страшного не произошло.

Иван прочистил сток ботинком.

— А теперь позвольте мне привести вас в порядок.

Он поднял лежавший на полу шланг и включил воду. Вот так я и стояла, вся в грязи и соломе, а самый сексуальный мужчина, какого я когда-либо видела, предлагал полить меня из шланга. Больше всего в тот момент мне хотелось провалиться сквозь землю.

Стив застал меня врасплох, попросив уделить Пэш немного внимания прямо сейчас. В тот момент я был не готов обучать новичка, даже при том, что я находил эту девушку весьма соблазнительной. Я еще не закончил чистить лошадей и их стойла, не говоря уже о том, что мне самому не мешало бы принять душ.

Под каким-то нелепым предлогом Стив отвел меня в сторону и сказал:

— Ну, ты чего? «Пэш» похоже на «куш». К тому же ты ведь не хочешь выставить меня идиотом перед новичком?

Я согласился. Сразу же нужно было выяснить, что она знает о лошадях, чтобы понять, с чего стоит начать. Оказывается, когда-то она каталась на пони. Этим и ограничивались ее познания.

В своем деле я чувствую себя как рыба в воде, однако не стоило забывать, что она могла оказаться не менее любопытной, чем подросток, которого я ожидал увидеть. Как знать, может, эта красотка захочет покататься не только на лошади?

Чтобы посмотреть, как она умеет обращаться с животными, я повел ее к стойлу. Казалось, она немного нервничала, но я был уверен, что это скоро пройдет. Для начала я выбрал Мускат. Кобыла по имени Мускат была безобидной, как котенок, и чертовски спокойной. Правда, она была немного крупноватой и уже отслужила свое. Стив держал ее из-за мягкого характера и спокойного нрава, что так любят дети.

Старая добрая лошадка. Мне нравится, что она производит впечатление ухоженного животного. Когда я вывел ее из стойла, я заметил, что Пэш побледнела. Я сделал попытку подбодрить ее.

— Не бойтесь, дорогая, Мускат просто душка. Она не причинит вам вреда.

Не успел я закончить, как Пэш подошла к лошади спереди. Возможно, Мускат подумала, что Пэш приготовила ей угощение, потому что она подняла голову, громко фыркнула и открыла рот. В одно мгновение Пэш отскочила в сторону на пару метров, споткнулась о какую-то неровность пола и плюхнулась прямо на то место, где я только что чистил лошадь.

Боже правый, новая ученица, на которую Стив так хотел произвести впечатление, барахталась в грязной луже! Но я увидел не только это. Она стояла на четвереньках, ее симпатичная попка смотрела прямо на меня. Черт возьми, кажется, ей так и не терпится, чтобы я занялся ею!

— Позвольте… — Наклоняясь, чтобы помочь ей подняться, я с трудом подавил в себе соблазн плюхнуться рядом с ней и овладеть ею сзади.

Я обнял ее, чтобы помочь ей встать, не упуская при этом возможности прикоснуться к ее груди. Чтобы подольше не разнимать объятия, я спросил:

— С вами все в порядке? Вы не ушиблись?

— Со мной все в порядке, спасибо. Мне просто нужно принять душ.

— Что ж, все-таки это лучше, чем получить пощечину мокрой селедкой, — сказал я, пытаясь рассмешить ее.

Она ответила натянутой улыбкой.

Было чертовски приятно снова ощущать рядом с собой женщину. Даже не хотелось ее отпускать. И я продолжал держать ее в объятиях, пытаясь одновременно прочистить ботинком сток.

— Я должен был сделать это раньше. Мне в голову не могло прийти, что сегодня я буду здесь не один.

Затем я отступил на шаг, оценивая масштабы причиненного ей вреда.

— Вы очень похожи на маленького испачкавшегося щенка.

Ее ноги были покрыты грязью, смешанной с соломой и конским волосом. Я должен был что-то предпринять.

Единственное, что пришло мне в голову, — это полить ее из шланга, как поливают лошадей. На ней были джинсы и кеды, что оказалось очень кстати.

— А теперь позвольте мне почистить вас.

Я поднял шланг.

— Вы будете мокрой, но зато чистой.

— Думаю, ничего другого мне не остается. Не могу же я сесть в машину в таком виде.

У нее не было выбора, и она согласилась.

— Больно не будет, я обещаю.

Включив слабый напор воды, не такой, как при мытье лошадей, я стал поливать ее. Я тут же почувствовал сильное возбуждение. Когда она упала на четвереньки, ее облегающие джинсы выставили напоказ самые укромные места, прятавшиеся между ее ног. Я не жалел воды.

— Расставьте ноги пошире, чтобы я мог обмыть их как следует.

Я тщательно обмывал ее, чтобы подольше любоваться ее прелестями!

Мое первое занятие началось с того, что я оказалась в абсолютно мокрых джинсах. До чего же это унизительно! Смыв с меня грязь, Иван направил струю на себя, чтобы помыть и свои ноги. Я не могла не заметить его впечатляющее достоинство, которое заметно увеличилось в размерах с момента моего появления. Стряхивая соломинки с моей рубашки, он несколько раз коснулся моей груди. От этих прикосновений мои соски затвердели.