Ураганы судьбы - Лорен Коулмен

Всё это крайне подходило под название экспоната. «Кровавая Прицесса VI», – гласила надпись.

«Требуется определённая сила характера, чтобы защищать свои идеалы», – заявило изображение Кат-рины, разрывая своего близнеца на куски огнём автоматического орудия. – «Чтобы отстаивать правду, опровергать ложь и низвергать то, что не является благотворным».

На расстоянии многих световых лет, в отдалённой марке Капеллы Федеративных Солнц сержант Престон Дэвис из похоронной команды Пятнадцатого Денебского полка отдыхал у приземлившегося АВВП, холодок тени которого обеспечивал хоть какое-то спасение от полуденного солнца планеты Ти-конов.

Битва прошла по долине реки Ретцин часы назад, но здесь всё ещё оставались «военные обстоятель-ства», требующие внимания. Почёсывая нос сквозь хирургическую маску, которую он носил, Дэвис разглядывал опустошённую местность и слушал завершающую часть прямой трансляции обращения Катрины Штайнер-Дэвион.

«Поэтому мой призыв вам всем», – говорила она, – «оставаться непреклонными в эти трудные времена. Возложить свою веру на меня, и друг на друга. И, превыше всего, – поддерживать верноподданные войска Лиранского Альянса и Федеративных Солнц, чтобы оба государства могли выдержать это испытание. Они заслуживают вашей поддержки. Они заслуживают намного лучшего, чем то, что выпало на их долю за последний год. Не заслуживаем ли лучшего и все мы?»

Дэвис уложил один конец своей ноши, чёрный нейлоновый мешок длиной в человеческий рост, на растущую паллету, кивнул капралу, чтобы тот помог с другим. Слушая Катрину, он ворчал в ответ, пе-ремещая взгляд по разорённой округе.

Там, где раньше река спокойно огибала излучину, теперь воды ударяются о груду искорёженного ме-талла, который направляет реку стремительным потоком в обратную сторону. В русле, лицом вниз, ле-жит тело павшего «Атласа», формируя своеобразную дамбу, и только правое плечо и обрубок руки по-коятся на берегу. На расстоянии броска камня внизу по течению лежит опрокинутое судно на воздуш-ной подушке «Пегас», до сих пор дымясь там, где в горячем металле, над мутной водой, зияет дыра.

Как и любое другое поле сражения, которое доводилось видеть Дэвису, это было усыпано останками нескольких дюжин мехов и взорванных бронетранспортов. Осколки брони вонзились в исковерканную землю, а деревья были повалены или просто раздавлены под весом чудовищных военных машин. Он был рад видеть, что большая часть металлических останков принадлежали союзникам Виктора Штайнер-Дэвиона, а не лоялистам Катрины, но и последних было не намного меньше. Земля была испачкана хладагентом, топливом и кровью. По направлению на северо-запад уходили углубления следов боемехов – немногие из оставшихся в живых возвращались в свой район диспозиции.

Единственными живыми людьми на поле боя оставались похоронцы 15-го Денебского полка. Ране-ные и оставшиеся без мехов были уже эвакуированы, и никто из генералов не собирался осматривать это место. Дэвис и остальные носили маски, наподобие хирургических, частично для того, чтобы бло-кировать едкое зловоние топлива и сожженной земли, но больше для того, чтобы задерживать запах кровавой бойни, который всегда сопровождал их работу.

Его люди усердно работали, высматривая останки воинов, находящихся вне кабин мехов и подорванных танков, и затем перетаскивая их в тень старой «вертушки», где остальные в командах по два идентифицировали каждое тело и прикрепляли бирки к ногам. Из кабины вертолёта по радиосети вооружённых сил громко трубило обращение архонт-принцессы. Большинство похоронщиков старались не слушать, так же, как они старались и не смотреть

Дэвис знал, что это часто лучше, чем забывать. Тогда засыпать легче.

Но голос Катрины продолжал звучать громко и чётко.

«И я обещаю вам, храбрые люди, защищающие нас, чтобы мы могли и дальше жить свободными от зла, что вы не будете забыты. Вы никогда не будете покинуты. И мы вернём вас домой», – пообещала она, – «здоровыми, невредимыми и долгожданными.

И да поможет мне Бог».

2

Равнины Солсбери, Йорк,

Провинция Аларион,

Лиранский Альянс,

13 марта 3064 г.

Отступление союзных сил Виктора Штайнера-Дэвиона с Йорка происходило уже более двадцати пя-ти часов, держась лишь благодаря решительности. Стянутый ремнём в душной кабине своего «Даиси», он старался сдержать влагу, жгущую уголки глаз. Испарина промочила его лёгкую одежду, и один на-доедливый локон светлых волос зацепился за кончик левого уха, как раз там, где громоздкий нейрош-лем не давал его почесать. Конденсат от испарившегося пота затуманил армированное стекло кабины, но он мог видеть достаточно, чтобы понять, что его люди практически достигли своего предела.

До того, как его загнали в эту последнюю напряжённую битву, ему нравилось соломенное небо Йорка и то, как в нём, казалось, отражаются золотистая земля и высокие, пероподобные жёлтые травы равнин Солсбери, протянувшихся на сотни километров во все стороны. Теперь же аэрокосмические истребители разорвали это небо на части следами пара и грязным, чёрным дымом, тянущимся за горящим кораблём. Подчас одно звено из двух истребителей спускалось достаточно низко, чтобы оказать поддержку с воздуха, вмешиваясь в более медленный, но не менее жестокий наземный бой, где 11-й Арктуранский гвардейский полк продолжал теснить редеющие силы 244-й дивизии КомСтара, солдат принца…

Последние силы Виктора.

По обе стороны поля боя встали боевые мехи, шагающие титаны, самое смертоносное оружие, из-вестное человечеству за всю историю войн. Между и вокруг их позиций в изменчивом танце кружилось множество бронированных машин, словно стадо диких животных, напуганное враждебными хищниками. Длинные толстые лучи лазерного огня и белые горячие дуги выстрелов пушек-проекторов частиц обозначали короткие, но свирепые столкновения между союзниками и врагами. Рои ракет оставляли за собой серые следы, бомбардируя броню, землю, соединения пехоты. Языки пламени вырывались из дымящихся орудий – громовые свидетельства работы множества автоматических пушек, с непрекращающимся грохотом бьющих по равнинам.

В позиции Виктора прогремел шум, затем рассыпался на сотни отголосков, кувалдоподобные удары чушек с урановым наконечником сотрясли ноги и низ груди его омнимеха. «Даиси» задрожал, некото-рые части его брони посыпались на землю дождём остроконечных обломков. Он крепко сжал джойсти-ки управления меха, пытаясь удержать перекрестие прицела в пределах «Кинг Краба», управляемого вражеским командиром Линдой Макдональд. Крест визирных нитей в судорогах бился по тактическому экрану, сенсоры показывали лишь частичный захват цели.

Виктор знал, что это необходимо сделать.

Нажав на основные гашетки, он дал волю всей ярости «Даиси». Его двенадцатисантиметровая авто-матическая пушка промахнулась далеко вправо, но огонь лазера достиг цели. Один рубиновый луч раз-резал болезненную рану в левой части «Кинг Краба», а второй вонзился глубоко в руку на той же сто-роне. Три импульсных лазера выплюнули шквал изумрудных вспышек, обозначая атаку на левую ногу меха. Броня у Макдональд практически исчезла, испарившись горячим туманом. Ещё больше влилось в огненный поток по ноге её меха, просачиваясь сквозь бронированную оболочку, которая защищает ко-ленный сустав, чтобы залить силовой привод ноги. За этим вонзились шесть ракет ближнего действия, чтобы выдолбить ещё парочку воронок в броне «Кинг Краба».

Макдональд зашаталась, удерживая прямо своего стотонного монстра настолько благодаря удаче, на-сколько и благодаря мастерству. Она собиралась сделать шаг, большинство веса её меха уже находи-лось на правой ноге. Виктор мог представить, как она изворачивается в своём кресле, резко загибая го-лову вправо, чтобы нейрошлем мог перевести её чувство равновесия в сигнал, который был бы передан гироскопу машины.

Сигнал тревоги зазвенел в его ушах, в том числе неприятный пронзительный рёв, предупреждающий об остановке реактора. Чрезмерная выработка энергии, вызванная потребностями вооружения, превысила возможности усовершенствованной технологии теплоотведения термоядерной установки «Даиси». Виктор переключил тумблер, отключая систему обеспечения безопасности.

Но ничто не могло помешать мощной волне изнуряющей жары, просачивающейся сквозь физиче-скую оболочку реактора вверх через пол кабины. Эта медленная волна, казалось, жарила его живьём, сжигая обнажённую кожу на ногах и руках, а зрение делалось нечётким из-за гипертермии. Виктор с трудом ловил воздух. Специфический запах озона от перегревшейся электроники обжигал ноздри. Его жилет жизнеобеспечения, испещрённый тонкими трубочками, по которым циркулировал охладитель, работал вовсю, чтобы поддерживать температуру его тела в безопасных границах, и только.