Завещаю свою смерть - Алексей Макеев

– Нет, ну вот почему они такие? – снова завел свою пластинку риторических вопросов Крячко. – Ведь мы же не такими были, не такими! Вот я в его годы…

– Ты в его годы попал в милицию за драку на улице, – перебил его Гуров. – Причем тебе так понравилось, что ты остался здесь по сей день. А еще ты в его годы…

– Ладно, ладно! – быстро поднял ладонь Крячко, которому явно не очень понравились воспоминания о днях его юности, оказавшейся не столь благонравной, сколь ему бы хотелось продемонстрировать своему отпрыску. – Ты прямо, можно подумать, святой!

– Не святой, – согласился Гуров. – Да и не претендую. И сына у меня нет – некому пример подавать.

– Вот именно, у тебя сына нет, тебе хорошо… – заканючил было Крячко, но, спохватившись и сообразив, что сморозил, быстренько исправился и нарочито бодро произнес: – Ну, у кого-то детей нет – им, конечно, проще. У кого-то есть – им, безусловно, тяжелее, но это тоже хорошо.

И совсем уже оптимистично закончил:

– Словом, каждому свое!

– Каждому свое! – подхватил голос от двери, и оба сыщика разом обернулись.

В дверях стоял генерал-лейтенант Орлов Петр Николаевич, такой же давний друг Гурова, как и Крячко, но при этом еще и его непосредственный руководитель, начальник Главного управления внутренних дел. Его появление оказалось несколько неожиданным – за разговором сыщики не обратили внимания на отрывшуюся дверь.

– Задушевные беседы с утра ведем – это хорошо, – кивнул Орлов, внимательно глядя на Гурова.

Лев сразу понял, что взгляд этот неспроста. Он содержал сразу несколько оттенков. Орлов смотрел на Гурова оценивающе – раз. С надеждой – два. И с сочувствием – три. И именно последний нюанс заставил сыщика насторожиться. Тем не менее он совершенно спокойно поприветствовал генерал-лейтенанта и подтвердил:

– Беседы между друзьями – всегда хорошо. А ты чего в такую рань к нам пожаловал?

– А почему бы нет? – подмигнул обоим Орлов, проходя в кабинет и усаживаясь в свободное кресло. – Или я вам не друг?

– Никак, тоже хочешь с нами по душам побеседовать? – отозвался Крячко, косясь на генерал-лейтенанта.

Он, как и Гуров, не видел в утреннем визите начальства в их кабинет ничего хорошего.

– Хочу, – посерьезнел Орлов. – Очень хочу.

– Ну так не разбегайся, прыгай! – не выдержал Гуров.

Но генерал-лейтенант так с ходу, без разбега, прыгать не умел. Он любил потянуть время, помолчать, словно проверяя на прочность нервы собеседника, а уж потом, изведя все его терпение, выдать наконец суть вопроса. Вот и сейчас генерал-лейтенант начал издалека.

– Эх, хорошо быть богатым и здоровым, верно, ребята? – сказал он.

Гуров и Крячко промолчали, игнорируя реплику Орлова и тем самым демонстрируя, насколько глупо она прозвучала.

– Вот хотел бы ты, Станислав, быть богатым? – обратился Орлов непосредственно к Крячко.

– Хотел бы! – с вызовом ответил Станислав.

– Да? – сразу заинтересовался Орлов. – А что бы ты тогда делать стал? Ну, скажем, будь у тебя… ну хотя бы миллион долларов?

– Долги бы раздал, – язвительно произнес Крячко. – Между прочим, зарплату опять задержали на два дня.

– Что поделаешь, кризис, – с притворным вздохом сказал Орлов.

– И как только вам не надоест эта отмазка? – удивился Крячко и посмотрел на Гурова. Тот молчал, дожидаясь, когда закончится этот пустой треп и Орлов перейдет к главному, для чего он, собственно, и зашел.

– Ты, Лева, у нас сейчас, кажется, ничем особо не занят? – будто мимоходом спросил тем временем генерал-лейтенант Гурова.

– Особо – нет, – отрезал Лев.

– А тебе что, огород вскопать надо? – осведомился Крячко.

– Не надо, пока сам справляюсь, – ответил Орлов и снова пристально посмотрел на Гурова, переводя взгляд на Крячко. Потом произнес: – Давай-ка, Лева, побеседуем наедине.

– Что, разговор кон-фи-ден-циальный? – продекламировал по слогам Крячко, стараясь вложить в длинное слово как можно больше презрения. – Я мешаю?

– Нет, просто мы тебе мешать не хотим, – спокойно отреагировал Орлов. – Ты же работаешь.

– Это я к тому, что даже не надейся, что я выйду из своего кабинета, – на всякий случай предупредил Крячко и нарочно достал из ящика стола папку с первым попавшимся делом, хотя в данный момент явно не был занят никакой работой и читать это дело даже не собирался.

– Вот я и говорю, лучше мы с Левой пойдем в мой кабинет, – сказал Орлов и поднялся.

– Подальше, значит, от посторонних ушей, – кивнул Крячко. Не то чтобы он хотел быть втянутым в дело, в которое генерал-лейтенант явно собирался посвятить Гурова; просто ему было любопытно, что ж там такого могло произойти, если Орлов вызывает полковника к себе в кабинет для личной беседы. Собственно, подобные беседы не были такой уж редкостью, и Станислав обычно не проявлял лишнего любопытства, справедливо полагая, что каждый должен заниматься своим делом. Но сейчас такое положение вещей его почему-то задело. Может быть, сказывались переживания из-за сына или выходные, которые он вообще-то провел весьма бездарно, в субботу провалявшись весь день на диване, а в воскресенье проковырявшись в гараже со старой машиной тестя… Вечер же уставший Станислав провел не лучше своего отпрыска: плотно поужинав заботливо поданным женой пловом и маринованными огурчиками, он засел за компьютер, благо их в семье Крячко было два, и часа три палил из «эмки» по кровожадным монстрам – из всех компьютерных игр Крячко предпочитал стрелялки, которые давались ему лучше иных жанров игр. Он и сам говорил: «Там думать не надо. А мой мозг должен отдыхать – я и так на работе много думаю». Так или иначе, спать Крячко лег поздно, и сон его был тревожным и прерывистым. Собственно, толком Станислав так и не уснул и, проворочавшись, плюнул на все и встал с головной болью, начав собираться на работу. Посему и настроение его было соответствующим.

Орлов уже двигался к выходу, Гуров за ним. У дверей Лев обернулся и подмигнул приятелю. Станислав усмехнулся уголком рта и показал Гурову знак держаться молодцом. После ухода приятелей посмотрел на лежавшую перед ним папку с делом и, убрав ее в стол, направился в буфет выпить чашку-другую кофе, надеясь таким образом заглушить головную боль и поднять настроение.

Глава вторая

– Значит, так, Лева, – сидя в своем любимом кресле с высокой спинкой, говорил Орлов. – Я ведь не зря про богатых людей разговор начал. Ты пей чаек-то, пей. У меня чай – м-м-м! На семи травах заваренный! Специально Верочку на курсы посылал, чтобы научилась. Китайцы приезжали, курсы организовали, вот я ее туда и отправил.

– От китайского товара в последнее время изжога возникает, – усмехнулся Гуров. – В прямом и переносном смысле.

– Да, – согласился Орлов. – Китайцев сейчас только ленивый не ругает. Зря, между прочим. Что ни говори, а по части чая им равных нет.

– Чай хороший, – согласился Гуров.

– Отличный! – с воодушевлением поправил его Орлов. – Просто отличный! Веришь, нет – по семь стаканов за день выдуваю, не хуже Фроси Бурлаковой.

– Кстати, китайцы на своих паршивых товарах очень сильно поднялись в последнее время. Не качеством взяли, так количеством. Это я к вопросу о богатых людях, – с намеком сказал Гуров, давая понять Орлову, что длинные преамбулы не нужны и он уже давно готов выслушать то, что генерал-лейтенант так и не озвучил.

– Да… – Орлов чуть помрачнел. – Богатым быть, конечно, хорошо. Но ты в курсе, что у нас в стране порой случаются неприятности с людьми богатыми и влиятельными?

Гуров кивнул, поскольку вопрос не подразумевал ответа. Разумеется, об этом знало большинство рядовых граждан, а не только полковник МВД.

– Не только в нашей стране, Петр. Это всеобщий закон, – сказал он. – Так с кем на этот раз произошли неприятности и какого рода? Ты ведь меня по этому поводу вызвал?

– Ты слышал такую фамилию – Кабанов? – перешел наконец к делу Орлов.

– Ну довольно крупная фигура, – кивнул Лев. – Слышал, но лично поручкаться не доводилось.

– Боюсь, теперь придется, – вздохнул Орлов и, выдержав взгляд Гурова, сообщил: – Дочь у него убили, Лева. В ночь с пятницы на субботу. Правда, тело обнаружили не в нашем районе, и мы бы, может, и открестились, если бы те опера, что взялись за расследование, не сработали слишком уж халтурно.

– Что ж они такого страшного сделали? – полюбопытствовал Гуров, прихлебывая чай.

– Ну, страшного, слава богу, ничего. Но работали вполноги. Девчонка эта, Снежана ее звали, в ночной клуб вроде бы пошла в тот вечер. Ну, они и опрашивали всех, кто ее там видел. А потом выяснилось, что перепутали даты и расспрашивали вообще не про тот вечер, в итоге в свидетельские показания попали те, кто вообще там не был в пятницу. Ну, папаша посмотрел, видимо, как дело продвигается, и ему это не понравилось.

– Так прошло-то всего ничего! – возразил Гуров. – Убили в ночь на субботу, а сегодня только понедельник.