Играй или умри (СИ) - Серебрякова Ольга

Одета в этом странном сне я, кстати, была в более-менее обычную одежду — чуть ли не единственное «обычное», что здесь нашлось. На мне были короткие чёрные шорты, которые я всегда хотела, но не могла носить из-за уже упомянутых лишних сантиметров в бёдрах, и довольно плотная чёрная майка-кофта в необычном дизайне. Дело в том, что «майкой» эта непонятная мне часть гардероба была только с левой стороны, а с правой имела длинный рукав до запястья. На левой же руке я обнаружила подобие средневекового чёрного наруча до локтя, крепко зашнурованного с внутренней стороны руки. На ногах — шипованные белые кроссовки, которые мама скорее отдала бы бомжам, чем позволила носить своей «юной леди».

Где-то на этом месте меня посетила идея, что мыслю я, как для сна, что-то уж слишком ясно. Обычно во снах мы видим всякие образы и непонятные картинки, которые быстро сменяют друг друга и так же быстро исчезают из памяти. Сегодня же всё отличалось и было как-то слишком… чересчур… реально. Более того, меня пугало ещё кое-что: я понимала, что сплю, однако, даже так, просыпаться совсем не спешила.

Придя к выводу, что лучше пока об этом не думать, я решила немного прогуляться по лесу. Всё лучше, чем сидеть на месте и ждать просветления. А так, может быть, даже проснусь быстрее. К тому же, мой желудок вдруг начал требовать себе еды, и я в очередной раз задалась вопросом, что можно было съесть такого на ужин, чтобы сон аж настолько граничил с реальностью?

«Так, где же мне найти чего-нибудь съедобного?»

И снова ответ словно ждал своего звёздного часа у меня в голове.

«Я ежедневно получаю нужное для продолжения жизнедеятельности количество еды в хранилище. Также еду можно брать из окружающей среды без ограничений».

Мгновенно потеряв аппетит от этого, — с одной стороны моего, а с другой абсолютно точно чужого, — ответа, я даже не стала разбираться, что такое «хранилище». Тем не менее, информацию о том, что это иллюзорное место для хранения раздобытых предметов, еды и одежды, всё-таки получила и пошла себе дальше, особо не следя за дорогой.

Через какое-то время пути я вдруг поняла, что ошиблась с первоначальными выводами, и лес был вовсе не сосновым, а смешанным. Кроме сосен и елей тут довольно часто встречались пихты и бук, пореже — дубы и клёны. Все, как один — зелёные, раскидистые и тенистые. Странно, учитывая, что сейчас середина осени. Если бы не цепь неприятных событий до этого, я даже посчитала бы сон счастливым. Бродить под тенью вечнозелёных, вдыхать чудный запах свежести и слушать концерт, приготовленный самой природой для тебя и никого иного, — в самом деле, чем не сказка? В детстве, когда ездила к бабушке на летние каникулы, я часто гуляла по лесу в полном одиночестве, вот только такого единения с природой, как здесь, ещё никогда не чувствовала. Складывалось впечатление, что за всю историю жизни и смерти я — первый человек, ступивший на эту землю. Ну и отсутствие протоптанных тропинок служило ещё одним доводом к этому предположению.

Во время прогулки я, даже особо не стараясь, узнавала о «Земле 21, варианте 14» всё больше и больше. Стоило лишь подумать «почему 21?» и тотчас «вспомнила», что тут находятся души людей, умерших исключительно в 21-м веке. «Можно ли сменить эту непонятную майку?», — оказывается, есть магазин специально для этого. «Где взять для него деньги?», — а они у меня уже есть! Правда, на одежду пока вряд ли хватит… «Почему я всё-таки так странно выгляжу?» — внешность и одежда выбраны системой по моим внутренним предпочтениям и скрытым желаниям.

Со временем я устала удивляться невероятной реальности странного сна и просто размышляла, перестав особо сопротивляться ни с того ни с сего свалившемуся на меня багажу знаний. Тем не менее, когда я спросила саму себя «как же вернуться обратно?», то застыла на месте от полученного отклика. «Внезапное озарение» не дало ответа на вопрос, но зато я вдруг «вспомнила», что на каждом материке (кстати говоря, в географии «Земля 21» — точная копия моей обычной Земли) есть волшебный обелиск, которому можно задать три любых вопроса и получить на них вполне себе развёрнутые ответы. Данная информация повлекла за собой вопрос «как к ним добраться?», но до того, как я успела погрузиться в знания об охраняющих их полчищах монстров, кое-что переключило на себя моё внимание.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Подойдя к лесной опушке, где деревья росли уже не так плотно, как раньше, я невольно оказалась зачарованной её красотой. Солнце светило ярко, и по его расположению можно было предположить, что сейчас около полудня. Трава казалась мягкой и приветливой, так что мне с трудом удавалось сдерживать желание разуться и продолжить свой путь босиком. Вместе с солнечными зайчиками, которых по земле пускала комбинация из солнца и листьев, получалась настоящая детская сказка… Что сказать? Дух захватывало от такого зрелища.

Внезапно я увидела, как от одного дерева к другому ловко прыгал заяц-беляк. В виду сезона он был буро-серым, и его ушки задорно двигались из стороны в сторону, пытаясь расслышать, нет ли поблизости чего-нибудь опасного. Конечно, бродя по лесу около часу, я мельком замечала зайчиков, белочек и один раз даже оленёнка. Вот только тогда мне было не до них, впрочем, как и им до меня, и наши взаимоотношения дружно пришли к девизу «никто никого не трогает». Сейчас же, не знаю почему, я села на землю и застыла без движения в ожидании момента, когда зайчик привыкнет ко мне и приблизится. Почему-то мне вдруг захотелось почувствовать в своих руках что-нибудь живое.

Ждать долго не пришлось. Буквально через пару минут зайчик заметил меня и заинтересовался. Медленно, но уверенно, он стал прыгать в нужном направлении. Я всё так же не двигалась, опасаясь спугнуть ушастого. Однако, похоже, он меня совсем не боялся. Зайцы, которых я видела у бабушки, всегда были до ужаса пугливы и редко сами шли к человеку, этот же — настоящий храбрец на их фоне. Вот так, ещё немного… Когда друг от друга нас отделяло меньше метра, я впервые рискнула пошевелиться и протянула к нему свою руку. Зайчик же, никак не среагировав на данное действие, ждал, с любопытством за мной наблюдая.

Вот только ещё до того, как я успела почесать его слегка грязную шёрстку, вдруг почувствовала резкую боль в указательном пальце и увидела алую каплю крови, стекающую вниз по ладони. Этот беляк меня цапнул! Да ещё и отпускать не хочет! Доверяй, называется, милой мордочке… Лишь пригрозив кулаком клыкастому зайцу, мне удалось напугать его и заставить скрыться, выпустив из своей хватки кровоточащий палец.

Было больно, очень больно. Вот только совсем не от прокушенного до кости пальца. Да и кому какое дело до небольшой раны, когда внутри всё пылает трепещущим адским пламенем? И всё-таки брат был прав, утверждая, что физической боли никогда не сравниться с душевной.

В итоге, я обхватила плечи руками и зарыдала, в точности как маленькая девочка. Нет, я по жизни никогда не была плаксой, да и жалеть себя тоже не привыкла, вот только… Тогда удержаться было просто-напросто невозможно. Ведь боль в руке была слишком реальной, и подобное могло означать только одно: никакой это не сон, чёрт побери! Как бы сильно я ни старалась это отрицать, с каким бы отчаянием себя не убеждала, но всё вокруг — правда. 30 октября 2023-ого года я умерла, а это — моя повторная жизнь.

Мама, папа, брат и все остальные… Мне их больше никогда не увидеть. Они ведь справились с потерей, правда? Не сдались? Не сломались? С ними ведь сейчас всё хорошо, да? Хотя о чём это я? Если всё вокруг — правда, значит мои родные умерли уже чёрт знает сколько тысячелетий тому назад… И теперь я здесь одна… Совсем одна…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Однако, по-настоящему меня напугала вовсе не эта истерика, а то, что произошло вслед за ней. Я задала себе всего один вопрос, ответила на него и слёзы тотчас перестали бежать, как по команде.

«Действительно ли моя прошлая жизнь — то, о чём стоит сожалеть?». Конечно, у меня были друзья, родные и близкие, вот только… Они просто были, или существовали, если подбирать более подходящий глагол. Ну а ежедневные будни всегда переполняли лишь ненавистная скрипка, комната с запахом дохлой рыбы, и мечты о будущем величайшей в мире скрипачки-виртуоза. Вот только даже эти мечты были не моими, а мамиными. Они с бабушкой с детства восторгались моим талантом и выбрали это будущее, даже не спросив о моих настоящих желаниях. Пожалуй, то была и не жизнь вовсе. То было лишь метание птицы в замкнутой клетке.