Любовь по контракту - Лана Балашина

Не дожидаясь приглашения, он уселся на свободный стул и поднял на меня глаза.

— Что все это значит, ты можешь объяснить? Зачем тебе понадобился этот спектакль?

Я пожала плечами. Решив, что будет лучше рассказать все с самого начала, я так и сделала. В продолжение моего рассказа он хмурился.

— Мои парни уверяют, что им с незнакомого номера кто-то позвонил и моим голосом велел срочно подъехать к офису. Там все, конечно, разъяснилось, они метнулись назад, но Лены уже не было. И ты интересную историю рассказываешь... Номер машины запомнила?

Я отрицательно покачала головой и виновато сказала:

— Мне это и в голову не пришло.

— А что за машина была?

— Я не знаю, какой-то джип, большой, черный, агрессивного вида.

Он поднял брови и переглянулся с парнем, подпиравшим притолоку.

— А почему ты приняла решение увезти Лену?

Я опустила ресницы, не в силах больше выдерживать его цепкий взгляд.

— Я не знаю. Стоянка огорожена, и эти парни как-то синхронно перепрыгнули через трубу ограждения, и двигались слишком слаженно... Мне показалось это подозрительным.

— А почему не сразу позвонила?

Лена подошла к отцу, обняла его и, огорченно глядя на меня, сказала:

— Папа, ты как будто допрашиваешь Маргариту Николаевну... Это я виновата, что телефон разрядился и я не могла тебя предупредить. А вот как только приехали, мы сразу позвонили тебе. Маргарита Николаевна — хорошая, она накормила меня. Спасибо, таких вкусных тефтелей я никогда не ела. У нас папа обычно заказывает еду из ресторана. Это совсем невкусно, зато посуду мыть не надо.

Чувствовалось, что Леониду Яковлевичу хочется задать мне еще пару вопросов, но тревожить девочку он не хочет. Он обнял Лену за худенькие плечики, и она просияла всеми веснушками.

Вообще, мне ясно представилось, что он не верит в существование черного джипа и подозревает меня в том, что я увезла его драгоценного ребенка с какими-то своими целями.

Я вспыхнула, припомнив, что он успел наговорить мне по телефону.

Решительно поднялась:

— Кажется, нет необходимости и далее затягивать визит, — дерзко глядя на него, объявила я. — Считаю инцидент исчерпанным.

Парень в дверях неодобрительно нахмурился, явно осуждая мое поведение.

Леонид Яковлевич подниматься не спешил.

Он внимательно рассматривал мое лицо, покрасневшее от волнения и гнева, и неожиданно заулыбался.

В этот момент в прихожей зазвонил телефон.

— Витя, принеси, — мягко приказал он.

Парень кивнул, сходил за моей сумкой.

Дрожащими руками я схватилась за трубку.

— Ритка, что у нас сегодня было! — верещала на всю кухню Ирка. Она преподает в школе информатику, и мы дружим. — Повезло тебе с твоими трубами, а я думала, помру от страха! Знаешь Ленку Сиротенко из 5 «Б»? Так вот, ее папаша — местный мафиози, он у нас сегодня форменный погром устроил. Ну, ты должна помнить, за девчонкой еще все время два мордоворота на катафалке приезжают...

Я покосилась на Леонида Яковлевича, но он был совершенно невозмутим.

Ирка, не подозревавшая о том, что ее внимательно слушаю не я одна, невозмутимо продолжала:

— Так вот, эту Лену сегодня кто-то увез, охранники тут всех трусили, как спелые груши. И нашему Всеволоду Валерьевичу досталось. Правда, потом ему позвонили, что девчонка нашлась. Вроде, отец сам звонил.

— Так чего ты такая взъерошенная, не пойму, если с девочкой все в порядке?

— Да не верю я в это! Вот послушай: последний урок в их классе был как раз у меня. Дети ушли, и эта Лена тоже. А потом, буквально через полминуты, появились два парня. Знаешь, такие, что шутить не любят. Они искали ее. Один закрыл дверь, а другой подошел ко мне и тихо так расспрашивал, где она, да когда и с кем ушла... А я сама толком ничего не видела. Так один мне сказал, чтобы я о них помалкивала, мол, жалко такую красоту терять. Представляешь?

Я тихо спросила:

— Так ты охранникам девочки о них рассказала, или нет?

Она возмутилась:

— Что я, с дуба упала? Ритка, имей совесть, они же меня потом убьют или изуродуют! Ты ж смотри, сама не проговорись никому! Уже потом, как Лену искать начали, я так и поняла, что ее похитили! А отец, небось, не хочет к ментам обращаться, сам ищет, или договориться собирается. Зачем же мне признаваться? Девчонке пользы никакой, а себе наврежу.

Я успокоила ее:

— А я больше, чем уверена: никто ее не увозил. Наверное, отец поручил кому-то забрать, и забыл. Помнишь, в прошлом году Николаева Стаса похитили? Потом выяснилось, что его мамаша забрала. А заботливый папочка со второй женой только утром заметили его отсутствие, и подняли панику. Я уверена, что завтра Лена будет на уроках и вся история получит разумное объяснение.

— Ой, Ритка, хорошо, если так. А все-таки ты лиц этих ребят не видела, потому так говоришь. У меня до сих пор мороз по коже.

Кое-как отвязавшись от Ирки, я отключилась.

Подняла голову:

— Ну, что, верите вы мне теперь или нет?

Леонид Яковлевич поднялся, велел:

— Лена, детка, попрощайся с Маргаритой Николаевной и поблагодари ее за гостеприимство. Витя, спускайтесь в машину.

Мишка слез со стула и пошел провожать Лену, до крайности расстроенный тем обстоятельством, что ему не удалось показать ей новую машину.

Мы остались в кухне одни, и Сиротенко повернулся ко мне:

— Извини, я погорячился. Спасибо тебе за Лену.

Я кивнула.

Он оценивающе посмотрел на меня:

— Ты оказала мне услугу...

Отмахнувшись, я попросила:

— Ради бога, ничего не надо! Вот, если можно, не хотелось бы, чтобы эта история стала достоянием гласности.

Он кивнул:

— Само собой. — И уже в дверях сунул мне в руки пластиковый прямоугольник: — Звони, если что. Я тебе должен, а это дорогого стоит.

Я сунула карточку в карман сумки, надеясь, что она мне никогда не понадобится.

На следующий день нас ждал сюрприз: у входа сидели двое ребят в камуфляжной форме и проверяли всех входящих в школу. Позади них с бледным лицом маялся наш директор.

Поскольку теоретически предполагалось, что я ничего не знаю, мне пришлось выслушать разные версии вчерашних событий. Все сходились к одному: полоумный папаша поднял на ноги школу, а директор ему попустительствует, не иначе его заинтересовали деньгами.

Английский язык, по расписанию, шел третьим уроком, и, войдя в класс, я увидела чуть побледневшее личико Лены с проступившими веснушками. Я ободряюще ей улыбнулась.

Когда урок закончился, Лена, проходя мимо, задержалась:

— Маргарита Николаевна, вы не сердитесь на моего папу? Он иногда говорит ужасные вещи, вы не обращайте на это внимания. — Она от волнения покраснела так, что даже веснушки пропали. — Он очень добрый, и хороших людей всегда видит. Вчера я ему много о вас рассказывала, и он пожалел о том, что раньше не был с вами знаком.