Прекрасное дитя - Трумен Капоте

(А я подумал: это тебе так кажется. Я его из тебя вытяну.)

Капоте: Готов угостить тебя шампанским.

(Мы зашли в пестро украшенный китайский ресторан на Второй авеню. Однако бар там был хорошо укомплектован, и мы заказали бутылку «Маммс»; подали ее неохлажденной и без ведерка, так что мы стали пить из высоких стаканов, со льдом.)

Монро: Забавно. Как будто мы на натурной съемке – если тебе они по вкусу. Мне – определенно нет. «Ниагара». Какая дрянь. Тьфу.

Капоте: Так послушаем о твоем тайном возлюбленном.

Монро: (Молчание.)

Капоте: (Молчание.)

Монро: (Хихикает.)

Капоте: (Молчание.)

Монро: Ты знаешь много женщин. Кто из твоих знакомых самая привлекательная?

Капоте: Это легко. Барбара Пейли. Вне конкуренции.

Монро (нахмурясь): Это та, что зовут Бейб? Да уж, на младенца она, мне кажется, непохожа. Я видела ее в «Воге» и еще где-то. Какая элегантная. Милая. Когда смотрю на ее фото, чувствую себя халдой.

Капоте: Ее это, пожалуй, позабавило бы. Она к тебе ревнует.

Монро: Ко мне ревнует? Ну вот, опять ты надо мной смеешься.

Капоте: Ничуть. Ревнует.

Монро: Кого? С какой стати?

Капоте: Кто-то из обозревательниц – я думаю, Килгаллен – напечатала анонимную статейку, где говорилось примерно следующее: «По слухам, миссис Димаджио имела свидание с нашим главным телевизионным магнатом, причем обсуждались отнюдь не деловые вопросы». Она статью прочла и поверила.

Монро: Чему поверила?

Капоте: Что у ее мужа с тобой роман. У Уильяма С. Пейли. Главный телевизионный магнат. Неравнодушен к блондинкам с формами. К брюнеткам тоже.

Монро: Но это бред. Я его никогда не видела.

Капоте: Перестань. Мне ты можешь сказать. Этот твой тайный возлюбленный – Уильям С. Пейли, n'est ce pas?

Монро: Нет! Писатель. Он писатель.

Капоте: Да, это правдоподобней. Итак, кое-что уже есть. Твой возлюбленный – писатель. Халтурщик, должно быть, – иначе ты не стыдилась бы назвать его имя.

Монро (с яростью): Что там значит «С»?

Капоте: «С»? Какое «С»?

Монро: «С» в Уильяме С. Пейли.

Капоте: А-а, это «С». Оно ничего не значит. Он вставил его для вида.

Монро: Инициал – и под ним никакого имени? Ты подумай. Видно, не очень уверен в себе мистер Пейли.

Капоте: Да, у него сильный тик. Но вернемся к нашему загадочному писаке.

Монро: Прекрати! Ты не понимаешь. Для меня это очень важно.

Капоте: Официант, пожалуйста, еще бутылку «Маммс».

Монро: Хочешь развязать мне язык?

Капоте: Да. Вот что. Предлагаю обмен. Я расскажу тебе историю, и, если сочтешь ее интересной, мы обсудим твоего писателя.

Монро (борясь с искушением): О чем твоя история?

Капоте: Об Эрроле Флинне.

Монро: (Молчание.)

Капоте: (Молчание.)

Монро (ненавидя себя): Ну, давай.

Капоте: Помнишь, ты рассказывала мне про Эррола? Как он был доволен своим членом? Могу подтвердить личным свидетельством. Однажды мы провели с ним теплый вечерок. Ты меня понимаешь?

Монро: Ты сейчас все выдумал. Хочешь меня обмануть.

Капоте: Честное скаутское. Без дураков. (Молчание, но вижу, что она взяла наживку. Закуриваю...) Мне было тогда восемнадцать лет. Девятнадцать. Во время войны. Зимой сорок третьего года. Кэрол Маркус – а может быть, тогда уже Кэрол Сароян – устроила вечеринку в честь своей лучшей подруги Глории Вандербильт. Устроила ее в квартире матери на Парк-авеню. Большая вечеринка – человек пятьдесят. Около полуночи закатывается Эррол Флинн со своим alter ego, сумасбродным гулякой Фредди Макивоем. Оба сильно нагрузившись. Эррол стал болтать со мной, был весел, мы смешили друг друга, а потом он говорит, что хочет в «Эль Марокко» и не хочу ли я пойти с ним и с его приятелем Макивоем. Я сказал: хорошо, но Макивой не захотел уходить, когда тут столько барышень-дебютанток, так что мы с Эрролом отправились вдвоем. Только не в клуб. Взяли такси и поехали к Грамерси-Парку, где у меня была однокомнатная квартирка. Он пробыл у меня до полудня.

Монро: И как ты это оценишь? По десятибалльной шкале?

Капоте: Честно, если бы это был не Эррол Флинн, я бы вряд ли даже запомнил.

Монро: Так себе история. Моей не стоит – далеко не стоит.

Капоте: Официант, где наше шампанское? Тут двое умирают от жажды.

Монро: Ничего нового ты мне не сообщил. Я всегда знала, что Эррол ходит галсами. Мой массажист, он мне почти как сестра и был массажистом у Тайрона Пауэра. Так вот, он мне рассказывал про Тайрона с Эрролом. Нет, твоя история слабовата.

Капоте: С тобой тяжело торговаться.

Монро: Я слушаю. Расскажи о самом лучшем эпизоде. По этой части.

Капоте: Лучшем? Самом памятном? Может быть, ты сперва ответишь на вопрос?

Монро: И это со мной тяжело торговаться! Ха! (Выпив шампанское.) С Джо было неплохо. Битой владеет. Если бы все определялось этим, мы и сейчас были бы женаты. Я и сейчас его люблю. Он настоящий.

Капоте: Мужья не в счет. В нашей сделке.

Монро (грызет ноготь, всерьез задумавшись): Я познакомилась с мужчиной, он в каком-то родстве с Гэри Купером. Биржевой маклер. Внешне ничего особенного – шестьдесят пять лет и в толстых очках. Толстые, как медузы. Не могу объяснить, что это было, но...

Капоте: Можешь не продолжать. Я наслышан о нем. От других женщин. Старый боец, саблю в ножны не прячет. Его зовут Пол Шилдс. Он отчим Роки Купера. Должно быть, что-то выдающееся.

Монро: Так и есть. Ладно, умник. Твоя очередь.

Капоте: И думать забудь. Ничего я тебе не расскажу. Потому что знаю, кто твой безымянный герой. Артур Миллер. (Она опустила темные очки. О, если бы взгляд мог убивать!..) Я сразу догадался, как только ты сказала, что он писатель.

Монро (запинаясь): Но как? Ведь никто... То есть почти никто...

Капоте: Да еще три, если не четыре года назад Ирвинг Дратман...

Монро: Ирвинг кто?

Капоте: Дратман. Работает в «Геральд трибьюн». Он сказал мне, что ты крутишь с Артуром Миллером. Втюрилась в него. Я, как джентльмен, не смел тебя спрашивать.

Монро: Джентльмен! Гаденыш ты. (Опять запинаясь, но темные очки на месте.) Ты не понимаешь. Это было давно. И кончилось. А теперь другое. Все заново, и я...

Капоте: Только не забудь позвать меня на свадьбу.