Время перемен (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

Ага, а вот и заявка Наркомата по национальным делам, за подписью товарища Сталина. Интересно, чем я могу помочь в разрешении межнациональных отношений нашего многонационального государства? Закупить во Франции работы по этнографии и этносоциологии? На кой, товарищу Сталину иностранные авторы? Кстати, кроме Конта с Дюркгеймом никого и не вспомню. Конт, насколько помню, основоположник социологии. И его, и Дюркгейма, наверняка уже перевели на русский язык. И сомнительно, чтобы западная наука помогла нам в решении национальных проблем. Напакостить она точно сможет, а уж решать, как правильно налаживать национальные отношения, мы сами будем. Вначале, разумеется, дров наломаем, но потом у нас все получится.

Нет, в заявке отчего-то идет речь о буровом оборудовании. Так – буровое долото – двадцать штук, вертлюги – двадцать, бурильные трубы, тросы… И приписка, сделанная от руки: «Американское и румынское оборудование не брать. Дерьмо!». Сурово. С румынским оборудованием ладно. Не слышал, чтобы Румыния делала качественные машины. А американцы-то чем не угодили? Они же, вроде бы, считаются первопроходцами (или первопроходимцами?) по добыче нефти. Джон Рокфеллер и его «Standard Oil», как помню, получил исключительное право торговли советской нефтью.

С Рокфеллерами вообще интересно. Если верить сторонникам «теории заговора», то вся экономика мира развивалась как следствие борьбы Рокфеллеров и Ротшильдов. Дескать, когда бакинская нефть попала под контроль Ротшильдов, а Россия стала крупнейшим после Соединенных Штатов поставщиком нефти в мире, то Рокфеллер, недовольный подобным положением, устроил в России революцию.

Ладно, «тайную» историю оставим телевидению и «желтой» прессе. А почему заявка не из наркомата торговли и промышленности? Что делать в наркомнаце с бурильными установками? Какая-такая нефть?

А тут до меня дошло. Война с Польшей еще не закончилась и Сталин пребывает в Галиции, где Сходницкое нефтяное месторождение. Я же недавно читал, что ляхи выражают протест американцам, из-за того, что те собираются взять концессию на добычу нефти. Ай да товарищ Сталин. Он не мог передать заявку как член РВС фронта, в этом случае пришлось бы согласовывать с командующим, а как нарком по делам национальностей – вполне себе мог. Значит, будем добывать советскую нефть в Галиции? Может, без акул американского бизнеса обойдемся, а? Пожалуй, эту заявку требуется выполнить в первую очередь. Продовольственная и энергетическая безопасность страны должны стоять на первом месте. Думаю, пару миллионов франков следует пожертвовать на покупку оборудования. Да были бы деньги, так целую буровую вышку притащим. Подозреваю, что наследство графа Игнатьева позволяет купить не одну такую вышку.

Но есть одна беда. Видимо, товарищ Сталин считает меня сильно умным. Это он зря. Нет, я умный, тут я не спорю, но не везде. Знаю, что такое столярное долото, даже что-то когда-то долбил. Вроде, на уроке труда скворечник делал? А вот «буровое» долото представляю смутно. Видел в кино, что землю бурят не то сверлом, не то какой-то штуковиной, похожей на фрезу. А вертлюг? Видимо, что-то такое, что должно вертеться. Бурильные трубы… С этим, более-менее понятно. Труба, она и в Африке труба, но из чего? Ясен перец, что не из дерева. Сталь? Или чугун? Каков диаметр трубы? Не может быть, чтобы они были стандартными. Тросы. Ясно, что стальные. Куплю какие-нибудь тросы, окажется, что он годны лишь для буксировки кораблей, а не для бурения, что тогда? Нет, мне позарез нужен либо горный инженер, разбирающийся в оборудовании, либо мастер-нефтяник. Простой бурильщик с опытом работы тоже сойдет. Пусть Владимир Ильич озадачит наркомат торговли и промышленности, или, нехай студента дадут.

Товарищ Ленин оказался прав. Пока вникал в заявки, ломал голову, заскучать не успел. Из дверей выглянула Лидия Александровна (да, вспомнил даже ее фамилию – Фотиева) и строго сказала:

– Товарищ Аксенов!

Я сделал шаг к двери и услышал шипение в спину:

– Карандаш верни.

В ответ я только сложил за спиной пальцы особым способом, демонстрируя интернациональный символ. Ишь, сволочь. Мало того, что в кабинете сидит, карандаш от чекиста пытается утаить, так еще и обратно его требует. Нет, не выйдет.

Глава вторая. Заседание парткома – 2

Впору воскликнуть, как в старом романе – знакомые все лица! И меня, похоже, все знают. Члены Политбюро при моем появлении дружно закивали, а товарищ Сталин, сидевший почти у дверей, даже встал, чтобы пожать мне руку. Приятно, елки-палки, если сам Иосиф Виссарионович пожимает руку.

А, нет, соврал – вот этого товарища, постарше меня лет на пять, не больше, в круглых очках и с усами, я не знаю, хотя он мне кого-то напоминает. Кажется, Вячеслава Михайловича Молотова в молодости? Непонятно лишь, откуда он взялся. Видимо, вместо выбывшего Бухарина. Но разве членов Политбюро просто кооптируют, а не избирают на съезде или хотя бы на пленуме РКП (б)? Съезда точно не было, а вот про пленум я мог и не знать.

Первый вопрос, как ни странно (а может, совсем не странно?) был задан не по существу дела.

– Товаг’ищ Аксенов, для начала, расскажите товаг’ищам – что говог’ят во Фг’анции о России? – предложил Ленин.

Признаюсь, я даже слегка растерялся. Можно подумать, что я ежедневно слушаю сплетни в кафе, или гуляю по бульварам с целью узнать умонастроение народных масс относительно моей исторической родины. Как объяснить товарищам, что на самом-то деле французов не очень интересуют события в России, если это не касается их собственного кошелька? Потому, начал импровизировать, черпая новости в собственном «послезнании», отчаянно импровизируя.

– Предполагают, что для восстановления промышленности нам понадобится лет сорок, а то и пятьдесят, – доложил я. – Дескать, Россия не сможет воссоздать предприятия, потому что нет ни кадров, ни оборудования. А самое главное – у нас нет средств ни для закупок, ни для подготовки кадров. Французы считают, что если они подсуетятся чуть раньше американцев и англичан, то из нашей страны может получиться полуколония, вроде Алжира или Туниса, из которой они станут выкачивать сырье, и заставлять приобретать готовые изделия. В крайнем случае, можно договориться с другими членами Антанты, чтобы разделить Россию на сферы влияния. Англия пожелает вернуть утраченное в результате национализации и установить над нами внешнее управление.

– С-сукы, – с чувством проговорил товарищ Сталин.

Я лишь кивнул, а остальной народ промолчал, разделяя мнение наркома по делам национальностей.

Что бы еще такое рассказать членам Политбюро? Наверное, об отношении французов к плану ГОЭЛРО, представленному в конце прошлого года в Большом театре. И, только я набрал в грудь воздуха, как товарищ Троцкий брюзгливо заявил:

– Товарищи, у меня мало времени. Все, что сказал Аксенов, можно прочитать в европейских газетах. Давайте все-таки заслушаем отчет по существу дела.

Жаль, а я уже приготовился поведать, что во всех французских газетах, начиная от «Эко де Пари» и заканчивая «Фигаро», написано о том, что свой план ГОЭЛРО большевики сперли у инженера станции «Электропередача», разработанного им еще до войны. Да, а откуда Лев Давидович берет европейские газеты? Международное почтовое сообщение еще не действует.

Кажется, остальной народ не прочь бы послушать байки о Франции, но при словах Троцкого все дружненько закивали, и Владимир Ильич беспомощно развел руками:

– Товаг’ищ Аксенов, если пг’исутствующие товаг’ищи хотят только по существу, значит, по существу.

Сегодня у меня не было при себе наглядных пособий – ни плакатов, ни схем, ни даже простенькой грифельной доски, чтобы доложить руководству партии и государства о проделанной работе, пришлось рассказывать так. Но зато имелась «шпаргалка», в которую я заглядывал, чтобы не запамятовать ни полученные от Игнатьева суммы, ни закупленные товары. Доложил о деньгах, о переводах из одного банка в другие, о приобретенных товарах и путях отправки, и о том, отчего я не стал покупать паровозы и трактора с сеялками. Уложившись за пятнадцать минут, мысленно похвалил себя за краткость изложения и предложил присутствующим задавать вопросы. Первым, как и полагалось, задал вопрос Председатель Совнаркома, хотя он уже полчаса, как знал ответ: