Пролетарский маршал - Василий Васильевич Душенькин

дальше, к Архангельскому заводу. В арьергарде шел только что сформированный Богоявленский рабочий отряд под командованием М. В. Калмыкова. На Архангельском заводе к ним присоединился отряд во главе с В. Г. Дамбергом. Всего Сводный уральский отряд насчитывал теперь около 9 тысяч штыков и сабель.

Значительно усилился и противник. Он подтянул свежие силы и пытался уничтожить партизан на реке Сим. Генерал Ханжин приказал принять все меры, чтобы «красные не были допущены на правый берег р. Сим и ликвидированы здесь».

Положение партизан осложнялось крайне ограниченным запасом боеприпасов. В связи с этим В. К. Блюхер потребовал от всего командного состава внимательно следить за экономным расходованием патронов и снарядов, обстреливать лишь группы, «отнюдь не допуская стрельбы по одиночным людям».

Казалось, что противник все сделал для успешного выполнения своего плана. Одни части преграждали путь южноуральцам с фронта на северном берегу реки Сим, другие должны были мощным ударом с тыла прижать их к ней.

Но Блюхер принял соответствующие контрмеры. Он приказал Уральскому и Архангельскому отрядам форсировать реку Сим, захватить плацдарм, построить мост и обеспечить переправу остальных частей. Другие отряды должны были задержать белых на двое-трое суток на рубеже рек Зилим и Белая. Для успешного выполнения поставленной задачи необходимо было отвлечь внимание неприятеля от направления главного удара, и Блюхер поручает отряду Томина произвести ложную переправу через Белую в районе деревни Шареево.

Однако враг опередил партизан и утром 19 августа перешел в наступление. На всех направлениях развернулись ожесточенные бои. Они продолжались 12 суток. Основной удар противник нанес со стороны Богоявленска. Четыре дня мужественно сражался здесь отряд Калмыкова.

Тем временем Уральский и Архангельский отряды форсировали реку Сим, захватили плацдарм и начали строить мост. К вечеру он был готов. Всю ночь переправлялись партизаны через реку. Белое командование стало спешно подтягивать резервы, чтобы сильным ударом сбросить южноуральцев в бурный Сим. Но главком упредил их. Дружно пошли партизаны в атаку. Одновременно кавалеристы ворвались в лагерь врага с флангов. В короткой схватке противник был смят и обращен в бегство.

В конце августа Сводный отряд вышел к Самаро-Златоустовской железной дороге восточнее Уфы. Неожиданное появление под Уфой крупных партизанских сил вызвало панику в стане врага. Срочно была объявлена мобилизация «всех офицеров, подпрапорщиков, фельдфебелей, унтер-офицеров и соответствующих им званий, проживающих в Уфе». Противнику удалось подтянуть силы и окружить южноуральцев. Белое командование ликовало, но, оказалось, ликовало рано. Ничто не могло остановить красных партизан, хотя положение их оставалось тяжелым. Блюхер держал инициативу в своих руках. Производя перегруппировку отрядов по внутренним коммуникационным линиям, он наносил белым концентрированные удары в наиболее уязвимых местах и разбивал их по частям.

Высокое моральное состояние умножало силы партизан. «Во всех отрядах главным костяком, — говорил В. К. Блюхер, — были пролетарские части, состоявшие из рабочих Южного Урала. Значительную прослойку среди них составляли коммунисты. У всех была мечта как можно скорее соединиться с Красной Армией, влиться в ее ряды и вести дальнейшую борьбу с белыми за власть Советов».

Чтобы вырваться из белогвардейского кольца, необходимо было скорее прорваться через Самаро-Златоустовскую железную дорогу. Для этого Блюхер выделил три отряда: Архангельский, Верхнеуральский и Уральский. Основная задача возлагалась на Верхнеуральский отряд И. Д. Каширина. Богоявленский отряд М. В. Калмыкова и Троицкий Н. Д. Томина обеспечивали операцию с тыла.

Накануне во всех отрядах прошли партийные собрания и беседы, на которых обсуждалось обращение главкома. В нем он еще раз подчеркивал сложность и важность операции и призывал личный состав «приложить все усилия для выполнения поставленной задачи по прорыву, помня, что наша неудача поставит нас в безвыходное положение, успех же сулит нам выход и соединение со своими войсками, обеспеченный тыл, налаженное довольствие и базу снабжения огнестрельными припасами».

Партизаны с нетерпением ждали приказа о наступлении. «Настроение у бойцов бодрое, рвутся перехватить железную дорогу, — вспоминал И. Д. Каширин. — Полки рассыпаны на исходных позициях. И стоило только бойцам увидеть Иглино и железную дорогу, как правофланговый батальон Белорецкого полка, несмотря на предупреждение ждать команды, самовольно поднялся и с криками «ура» пошел в наступление. Этот момент едва не оказался роковым для нашего отряда».

Подпустив белоречан на близкое расстояние, неприятель нанес им сильный фланговый удар. Батальон дрогнул и стал отступать. В донесении Блюхеру И. Д. Каширин просил немедленно прислать помощь.

С большим трудом под сильным огнем противника С. П. Галунов вывел свой полк из деревни и стал готовить его к атаке. Одновременно командир Белорецкого полка А. В. Пирожников с батальоном бросился на помощь своим отступающим бойцам. В ожесточенном бою ему удалось остановить противника. В это время во фланг и тыл неприятелю ударил полк Галунова. Сверкая клинками, красные кавалеристы сплошной лавой неслись на врага. Белоречане поднялись и стремительно двинулись в атаку с фронта. Удар был настолько сокрушительным, что белочехи и белогвардейцы не успели опомниться. В течение нескольких минут положение коренным образом изменилось. Бросая оружие, белогвардейцы бежали к железной дороге. Там, быстро погрузившись в вагоны, они двинулись в сторону Златоуста.

На участке Троицкого отряда, прикрывавшего партизан с тыла, действовавшему против него отряду полковника Курушкина удалось потеснить партизан. Отстреливаясь, они медленно отходили к хутору Михайловскому. Пулеметчики 17-го Уральского полка Ефим Кручинин и Леонтий Шестаков вдвоем остались в деревне Калтыманово, прикрывая отход своего батальона. Они знали, что в Михайловском находится штаб главкома, все имущество партизан, несколько тысяч беженцев, госпиталь. Уйти — значит открыть фронт, поставить под удар тяжело раненных товарищей. Тридцать минут сдерживали они пулеметным огнем натиск врага. Когда осталась последняя пулеметная лента, Ефим приказал своему помощнику уходить, а сам продолжал вести огонь до конца, пока вражеская пуля не сразила его.

Заняв Калтыманово, белогвардейцы двинулись к хутору Михайловскому. Они видели, как обозники спешно покидали его. Казалось, победа улыбнулась им. Но в это время Н. Д. Томин с двумя сотнями казаков бросился в атаку на левый фланг неприятеля. Удар был настолько внезапным, что противник не успел оказать сопротивление.

На протяжении сорока километров партизаны заняли и разрушили железную дорогу. На пять суток было прервано сообщение между Уфой и Златоустом. В «Уфе, — доносил И. Д. Каширин Блюхеру, — полная паника. Штаб выехал по направлению к Самаре, буржуазия разбежалась».

Командование белогвардейцев растерялось. Их войска под ударами партизан разлагались и отказывались воевать. «Группа красных, оперировавшая в районе ст. Иглино — дер. Зобово… видимо, уходит из-под наших ударов. Последнее противнику значительно облегчило бездействие полковника Колесникова, находившегося до сего времени к востоку от р. Сим. По имеющимся данным, один из казачьих добровольческих полков этого отряда самовольно ушел в Верхнеуральск. Башкирская рота взбунтовалась и приведена под конвоем в Уфу. Под влиянием утомления среди частей отряда существует стремление прекратить боевые действия». — писал