Возлюбленная одинокого императора (СИ) - Юлия Цезарь

Курей всегда старался делать свою оболочку настолько богатой, что к ней нельзя было придраться. Но, как правило, на это уходили все его сбережения. Вот и скрывал свой наверняка бедный, возможно, даже дырявый камзол.

Группа из пятнадцати людей играла веселую музыку на самых разных инструментах. И казалось, что приходить больше было некому, но народ все наступал, а король так и не объявлял официального начала. Кажется, его и не собирались объявлять.

Император пришел далеко не первым, но и совершенно не последним. Он заметил отсутствие директора Гариеда, зато его выпускников в призрачно-голубых одеяниях, завоевавших почетные чины, было больше, чем учеников других школ. Разумеется — школа Воды была совсем близко.

Среди танцующих женщин где-то у самой стены стоял Лестат и разговаривал с Харисом. Кажется, там была и третья фигура. Пусть директор Знаний и был низким, но третий человек там был еще ниже, и не имел таких пышных форм, чтобы его можно было заметить.

— Не понимаю, мой господин, — поморщил нос Анградэ, осматривая всю эту, по его мнению, вакханалию, — и зачем я Вам здесь нужен?

Ему было весело. Пусть всё слишком пышно и слишком ярко, но весело. Музыка лилась рекой, девицы были прекрасны, а их наряды вдохновляли. Велись светские беседы, всем было весело. Но лично Анградэ был далек от такой жизни. Для него битвы и войны — вот главная отрада.

— А вот и король, — кивнул он в сторону старика, который не по своему возрасту похотливо осматривал оголенную спинку одной баронессы.

Император не смог скрыть отвращения при взгляде на короля, поэтому быстро отвёл глаза. Не стоило выдавать своего отношения к нему и ко всему этому празднеству, когда вокруг столько свидетелей. Когда он станет королем, все изменится. Не будет больше глупых балов, а соседи не посмеют смеяться над их королевством. За полгода он превратил школу Огня в лучшую школу среди остальных, то же самое он планировал сделать и с королевством.

— Мне не помешает твой свежий взгляд на ситуацию. Не отходи далеко, — протянул Император, отвечая на первый вопрос Анградэ, пока разглядывал присутствующих директоров. Он заручился поддержкой ещё не всех, и этот бал был отличной возможностью для него пообщаться с сомневающимися. А мнение со стороны позволит ему лучше сориентироваться, как себя повести в дальнейшем. В частности ему нужно было что-то предпринять по отношению к новому директору школы Тени.

Пока Император выбирал, кто станет следующей жертвой его заговора, ещё одна, менее заметная особа из школы Огня пыталась привлечь внимание его спутника. Ее никто не звал, и пусть она могла вырядиться в пышный наряд, что от благородных дам и не отличили бы, но облегающий костюм тёмно-бордового цвета был ей привычней. Фрея стояла в сторонке, теребила свою длинную темную косу и аккуратно, прослеживая каждое направление взгляда Анградэ, зажигала сильнее свечки, стараясь привлечь его и только его внимание. Здесь она находилась без разрешения Императора, но просто не могла уже терпеть разлуку со своим пламенным парнем.

— Дорогие герцоги, маркизы, графы и все, кто был достоин чести посетить этот бал, — голос короля, что удивительно, хриплый, но всё же громом прокатился по залу. И если бы не секундная пауза оркестра, его, наверное, никто бы не услышал. Но Остер будто подгадал момент.

В зале воцарилась тишина, и все взгляды были направлены на короля, который, стараясь изо всех сил не горбиться, из-за чего заметно хромал, медленно шагал к своему трону, стоявшему на двадцати пяти сантиметровом пьедестале. Он не стал публично позориться и взбираться на него, а повернулся к своему народу и одарил его внимательным взглядом.

— Для начала, я хочу, чтобы наш дорогой друг, мой мудрый советник и бывший директор школы Тени, отчасти в честь которого этот пир, услышал меня! Нам тебя будет сильно не хватать. И я уже чувствую горечь утраты, не получая писем от тебя, где ты спрашиваешь о моем здравии. Никто и никогда не дарил мне столько заботы и внимания, как ты…

— Когда он облюбовал баронессу две минуты назад, это не особо чувствовалось, — посмел прервать речь короля Анградэ. Остер, конечно, не услышал, но косые взгляды ближних говорили о том, как дурна сейчас была эта фраза. Но пока подле него стоял Император, никто не смел и слова вставить.

Зато, ощущая чужие взгляды, он заметил, как свечи на канделябре уж больно странно стали вспыхивать, пусть и незаметно почти. Лицо Анградэ озарила хищная улыбка. Лишь один человек так привлекал его внимание.

Он осмотрелся по сторонам, но для Императора не забыл изобразить скучающий взгляд, Анградэ искал свою ненаглядную глупышку. И вот она — её глаза он узнает из тысячи. Да и выделялась воительница средь прекрасных нарядов своим строгим красным обмундированием.

— Прошу позволить мне промочить горло, Император, — с поклоном, получив разрешение, Анградэ не сразу подошел к огромным красным шторам, за которыми скрылась Фрея. Сначала он пару минут провёл у стола, шаг за шагом двигаясь к своей цели. И когда он коснулся ткани ладонью, как бы проверяя материал, Анградэ убедился, что все взгляды были направлены только на короля, шмыгнул в укрытие к своей возлюбленной. Но вместо страстного привета, он коснулся указательным пальцем её губ, останавливая поцелуй, который она хотела ему подарить.

— Ай-ай, Фрея, — покачал он головой, — у Императора не самое лучшее настроение. Увидит тебя — плохо будет!

Но её губы и для него были подобно наркотику, и, убрав палец, Анградэ обхватил её ладонь руками и впился в страстном поцелуе. А ведь он мог их целовать не переставая, если бы не бал!

— Император поступил слишком жестоко, украв тебя у меня, — шептала за шторой Фрея. — У меня больше нет сил терпеть нашу разлуку. Зачем ты здесь? Давай улизнем, пока никто не видит.

Она снова прильнула к Анградэ в поцелуе, но на этот раз её рука прошмыгнула к его паху, чтобы подогреть желание.

— Несколько дней мой народ и твоя школа несли глубокую скорбь по тебе, — между тем продолжал королевскую речь старик Остер. — Но сегодня твоё место займет человек, который, по решению совета, считается достойным! Лестат, подойди сюда!

У Лестата не было выбора, и пусть он не любил всеобщее внимание, перечить королю не смел. Напоследок сжав ладонь своей спутницы, он прошел к трону и встал подле Остера, принимая хвалебную речь. Ему пора привыкать, что теперь он далеко не последний человек в королевстве, и его слово будет иметь вес во многих вопросах.

— Этот мужчина не только наследник знатного