Обходчик - Владимир Березин

Старик ответил:

— Вы знаете, вы пропустили у меня только одну фразу — там начиналось с «Человек, которому вы доверяете…». Вот, скажем, Близнецы, которых ни вы, ни я никогда не видели — мне ужасно не нравится, когда они топают на кого-то ногами (виртуально, конечно), но при этом я с некоторым доверием отношусь к их суждениям. А к вам у меня доверия меньше. Про вас мне никто не сказал, что вы — хороший человек, по крайней мере, пока. Мне доступны только результаты вашей работы.

— Я не доверяю никому. Наверное, никому, — напечатал Доктор.

— Вот видите. Поэтому ваше высказывание об Обходчике мне кажется немного бессмысленным.

— Бессмысленно то высказывание, которое лишено смысла. Это высказывание наполнено чистым смыслом: «Обходчике — хороший человек». Если вы, сиделец горных тибетских круч, не доверяете мне, то это высказывание недостоверное, но не бессмысленное.

— Нет, это не так. Оно именно бессмысленно — и не высказывание, если говорить уж совсем честно, потому что вклинено в рассуждение типа «Если А, то В».

Смысл, как говорят логики, — содержание знакового выражения. Здесь в рамках задачи содержания нет, потому что я мало что знаю о вас, о вашем понятии «хорошего»… Поэтому передо мной маячит что-то вроде знаменитой глокой куздры с бокрёнком, что придумали русские давным-давно.

Я помню, как между людьми в городах, по крайней мере до эпидемии, существовала конвенция — спрашиваешь о времени, тебе говорят некоторые цифры. Если я спрошу вас: «Сколько времени?» — а вы мне вместо «полтретьего» скажете: «Полчетвёртого» (у вас часы кривые, вы указали время в вашем подземном городе или вовсе у вас злой умысел), то я мог бы до этого подозревать вас в недостоверности. А так это именно бессмысленно, да.

Это азбучный пример логики — скажем выражение «Целое число n является простым» не может считаться высказыванием, поскольку нельзя сказать, истинное оно или ложное— оно включает в себя переменную (и называется пропозициональной переменной) — то есть принимает вид высказывания от её значения.

Резюмирую: то, что вы называете высказыванием, им не является. А философская категория «чистый смысл» мне тут непонятна. Смысла не наблюдаю.

— Н-ну и ладно, — примирительно проговорил с другого края планеты Доктор. — Зачем нам, агностикам, смысл.

— С пониманием, — подытожил Старик.

Но Обходчик этого уже не увидел — он заснул перед монитором, заснул давным-давно.

Месяц шёл за месяцем — зарядили дожди. Они с Ёжиком то и дело придумывали каверзные вопросы своим собеседникам и обсуждали, уединившись в правой половине экрана, результат. Убежище любовников нового времени было не в потайных комнатах, не в тёмном коридоре или среди леса — Обходчик и Ёжик прятались на пространстве, не больше двух ладоней.

Они то и дело спотыкались о фантастическую мысль. Да, единственным способом по-настоящему доказать друг другу свою реальность можно было только встречей.

Реальность остальных их уже не интересовала, но даже между Ёжиком и Обходчиком лежала зима и тысячи километров неизвестности.

Когда месяц разлуки подходил к концу, сработал сигнал тревоги.

Обходчик рванулся к замигавшим мониторам (упал и покатился, не разбившись, стакан; керамическая тарелка упала и, наоборот, разбилась) — тонкий, тревожный звук пел в консервной банке динамика.

Это значило, что чужой пересёк периметр.

Чужой мог быть сумасшедшим роботом охраны — иногда они сбивались с дороги, реагировали на движущуюся цель, но быстро превращались в груду металла, напоровшись на мину.

Роботов придумали давным-давно, они ползали вокруг Кабеля, чтобы отгонять врага — сначала диверсантов с юга, потом — террористов, а потом, потеряв цель существования — нападали на животных.

Через камеры дальнего наблюдения Обходчик как-то видел, как робот, тщательно избегая минных полей, загнал кабана к обрыву. А загнав, остановился и деловито порезал кабана боевым лазером на аккуратные тонкие ломти, как колбасу. Потом аккуратно разложил куски в ряд — и уехал.

Последний раз Обходчик видел такого робота года два назад. Тогда Обходчик устроил охоту за этим роботом, гонялся за ним полдня, но так и не сумел взять его целым.

Робот предпочёл взрыв аккумуляторных батарей плену.

Это было разумно — ведь его делали так, чтобы он никогда не приехал на своих резиновых, мягких и ласковых к дёрну, экологических гусеницах, чтобы убивать своих и резать раскалённым лазером обшивку Кабеля.

Тогда Обходчик сильно расстроился и рассказывал своим Собеседникам о роботе-самоубийце с печалью.

Но роботы перевелись — так что, скорее всего, это была стая волков, двигающаяся с хорошей скоростью. Роботы чуяли мины, и никогда не подходили к станции — а красный кружок на экране пересёк периметр и медленно двигался к запретной зоне.

Прихватив ружьё (память о временах эпидемии, когда палили в воздух по любой птице, подлетающей к жилью), Обходчик вышел в снежную белизну.

Мороз отпустил, и он не стал даже застёгивать куртку.

Редкие снежинки, казалось, висели в воздухе — он поймал одну, пересчитал лучи, исчезающие на ладони.

Нарушение периметра было совсем близко. Скоро Обходчик увидел приближающуюся точку, она была на гребне холма и только начала спускаться в долину.

Нет, это был не робот — слишком быстро, странный цвет.

Снег ещё не повалил по-настоящему, и Обходчик успел увидеть, как по склону к нему катится древний снегоход розового цвета.

И в этот момент он пересёк границу минных полей.

Резко хлопнуло, затем хлопнуло ещё раз, и перед Обходчиком, как на экране, встал столб огня — небольшой, но удивительно прямой в безветрии.

Пламя почернело, свернулось в клубок и сменилось чёрным масляным дымом.

Обходчик повернулся и на негнущихся ногах пошёл обратно.

Связь заработала через два дня. Вторым письмом было сообщение от неё.

Ёжик решилась приехать. В каком-то уцелевшем гараже она нашла исправный снегоход — «ты представляешь, вместо розового «Кадиллака» у меня будет розовый снегоход!», — запас батарей в этом транспорте кончался, и нужно было торопиться в путь.

Принцесса ехала к своему рыцарю — история перед своим концом кусала себя за хвост.

Обходчик прошёлся по дому и снова сел к экрану.

Собеседники снова расположились в привычном порядке — Старик, Близнецы, Доктор и — Ёжик. Ёжик по-прежнему сидела посреди прибоя — только теперь загадочно молчала.

Все остальные заговорили наперебой.

— Однако, здравствуйте, — напечатал Обходчик привычно им в ответ.