Только в моих мечтах - Дана Мари Белл

Джеймс ткнул в него пальцем и довольно произнес.

— Ха-ха. В точку!

Габриэль не мог найти подходящего выражения, чтобы выразить всю гамму кипевших в нем эмоций, и лишь простонал.

— К черту, — затем залпом прикончил свою бутылку пива. — Позволь хотя бы пометить мою женщину, сделать её моей.

На это Джеймс приподнял бровь.

— Ты, правда, хочешь для нее этого? Ты представляешь себе, что она будет чувствовать, если ты пометишь её, а потом бросишь на целых шесть месяцев? — он покачал головой. — Для нее будет лучше, если ты не будешь к ней прикасаться. Пока. Мечты о законной супруге станут адом для тебя, поверь мне, сынок. Ты сделаешь её своей — в свое время. Неужели ты сможешь просто укусить её и уйти, уверен, что не поддашься соблазну любить её снова и снова?

Перед глазами Габриэля всплыли все его эротические фантазии с участием Сары. Вот он привязывает её к кровати, запястьями к изголовью, завязывает глаза… Шлепает её по белоснежной попке и наблюдает за тем, как нежные полушария розовеют под его ладонью… Как же он жаждет почувствовать её губы на своей коже, а потом самому пробовать её до изнеможения…

— Я… Мне нужна отмазка, объясняющая мое отсутствие.

— Семейные обстоятельства, — Джеймс вытащил из кармана клочок бумаги. — Заболел твой дедушка со стороны матери, и теперь ты должен ухаживать за ним.

Габриэль взглянул на поддельные документы. Его дедушка умер еще до его рождения.

— Ты разыгрываешь меня, верно? — он не может использовать поддельные документы. Это противозаконно. Он вернул их обратно Джеймсу.

Тот взял их.

— Конечно. Давай, вперед, ах, да и не забудь объяснить своим боссам, что ты охотишься на Волка-убийцу. Еще расскажи им, что тебя не будет месяцев, эдак, шесть. За исключением, возможно, праздников и выходных, потому что мы не полные ублюдки, мы просто занимаемся обучением Охотников для целей Сената. Думаю, они будут в восторге, верно?

Из груди Габриэля вырвался стон. Он знал, что его за это непременно уволят.

— Дай сюда эти чертовы бумаги.

Её разбудил ранний телефонный звонок.

— Алло.

— Сара?

Она села в постели, мгновенно проснувшись.

— Габриэль? Привет.

Сара заправила выбившуюся прядь за ухо, она сильно нервничала. У нее дрожали руки. По-другому и быть не могло. Как обычно, достаточно было ей только услышать этот сексуальный голос, принадлежащий шерифу. К тому же, больше недели она ждала, что он позвонит ей или появится на её пороге.

Она помнит, как, оглянувшись и впервые увидев эти черные волосы и голубые глаза, буквально остолбенела. Её суженный был шокирован не меньше. Он начал было сближаться с ней еще на том собрании Стаи, но их внимание привлек Макс, и из-за этого у Габриэля была только одна возможность на быстрый телефонный звонок. В последний раз она его видела в больнице, у больничной койки Бэлль. Он был таким мрачным, что ей не хватило мужества заговорить с ним. Перед тем как покинуть палату, он одобрительно кивнул ей, теплота его глаз непрерывно была с ней и помогла оставить все позади, пережить эту ужасную неделю без него.

Сейчас, когда эта история с Руди Паркером наконец-то была улажена, пришло время… время ему пометить её, сделать своей. Навсегда.

— Мне нужно с тобой поговорить, — его голос был серьезен.

— М-м-м. Да, хорошо, — быстро соображая, она покусывала губы. Именно в этот момент заурчало в животе, напоминая ей, что она ничего не ела с прошлой ночи кроме чашки супа. — Встретимся в закусочной у Франка?

Он вздохнул.

— Прости, но не получится.

— Ох, — она постаралась скрыть разочарование. По крайней мере, она с ним говорит.

— Я в аэропорту.

Что?

— С тобой все в порядке?

— Всё… кое-что случилось.

Это не предвещало ничего хорошего. Его голос был уставшим и напряженным, но она не могла понять, что могло случиться за прошедшие несколько дней.

— Как это понимать?

— Я должен ненадолго уехать, — она слышала в трубке шум аэропорта и предположила, что это аэропорт Филадельфия Интернэшнл.

— Ох.

— Сара. Ты ведь знаешь что ты моя, верно?

Да!

— Знаю, — она поняла это, впервые его увидев. Каждая частичка её души тосковала по нему, но она понимала, почему он держится на расстоянии от неё. Сейчас ему было необходимо сосредоточить все свое внимание на Шерри, не на Саре. За это она им так и гордилась.

— Я не могу сейчас быть с тобой. Это сложно. Мне нельзя предъявлять на тебя права. Пока нельзя.

У нее упало сердце. Она так долго ждала… ждала того, кто сделает её своей, того кто поможет понять все те странные вещи которые творятся с ней в последнее время.

— Почему нет?

— Мне придется занять место Охотника в нашем регионе.

Ее переполняла гордость, наряду со страхом. Быть Охотником опасная работа.

— Ох, вау Габриэль! Это… страшно. Невероятно, но, правда, страшно.

Он засмеялся.

— Да уж. Придется попотеть. Похоже, что один засранец наделал дел на нашей территории, и Сенат уверен, что только я могу разделаться с ним.

— Прайд в опасности?

— Нет, крошка, нет, что ты. Долина в безопасности. Я буду работать в штате Нью-Йорк.

Тепло в его голосе проникло глубоко в душу и развеяло холод, что окутывал её.

— Ты справишься, Габриэль, — она часто заморгала. Это было совсем не то, что она на самом деле хотела сказать. Но она чувствовала, что ему сейчас нужна поддержка, и поэтому сказала то, что сказала.

— Я рад, что ты понимаешь малышка. Это шанс для меня, я о таком даже не мечтал, сейчас я близок к своей цели как никогда. И если когда-нибудь повторится что-либо подобное истории с Паркером, я смогу дать отпор, смогу действовать, не озираясь на мнения ни Стай, ни Прайдов, ни Дэна.

Она откинулась обратно на кровать. Нет смысла рано вставать в субботу, если она сегодня не увидит его, да и идти ей, в общем-то, некуда.

— Как Адриан и Макс отреагировали на это? С ними все в порядке?

— Они отправились к своим супругам несколько секунд назад, так что думаю, они в порядке. Кстати Макс и привез меня в аэропорт.

Вдруг, почему-то, стало очень больно в груди, он не попросил её отвезти его. — Я могла бы отвезти тебя.

Тишина. Это плохо.

— Я не стал бы просить тебя об этом.

— Почему?

— Потому что думаю, вряд ли я смог бы решиться уехать от тебя, проведя с тобой в машине два часа.

Грубый тон его голоса ранил её чувства. Но с другой стороны знать, что он хочет её на столько сильно что… что… это было так… она…

— Где ты?

— Сейчас? Сейчас я где-то около Чикаго.