Полинезийская «статуэтка» - Гувернор Моррис

Высотой фигурка была не более фута и изображала полинезийскую девушку в пору расцвета. Прелестное личико, свободная, непринужденная поза. Мастер сумел передать присущую полинезийкам обворожительную грацию. Подлинно — обнаженная Венера Южных морей! Глаза небесно-голубого цвета походили на два сверкающих крошечных озерца. Волосы, даже брови и ресницы были удивительно натуральны — мягкие, шелковистые, золотисто-бронзового оттенка. Это как-то даже напугало меня.

Дон залился громким отрывистым лаем. Я не шикнул на него, только поближе подтянул к себе за поводок. Мне показалось, что, дай ему волю, он перекусит статуэтку пополам.

Я снова глянул на шедевр неизвестного мастера и похолодел от испуга: глаза у статуэтки двигались! С пристальным и холодным любопытством они следили за собакой. Мурашки поползли у меня по спине, когда я заметил, что маленькая грудь фигурки равномерно вздымалась и опадала. А когда долгий вздох вырвался из ее крошечного рта, я отпрянул назад.

— Бог мой! Да ведь это живая женщина!..

— Возможно, — как-то странно отозвался Грейвс. — Я прихватил эту маленькую шалунью оттуда, из зарослей. Когда я услышал ваш выстрел, я поставил ее сюда, чтобы избежать каких-либо недоразумений. Отсюда ей не спрыгнуть — слишком высоко для нее.

— Вы нашли ее в траве? — спросил я, переводя дух. — И что, она была одна, или их там много?

— Полным-полно. Как перепелок. Но обнаружить их трудно. Судя по вашему виду, вы заинтересовались этой девчонкой?

Какое-то знакомое слово заставило это маленькое чудовище раскрыть рот. Будто яркая молния, сверкнули зубки. Глазки-озерца при взгляде на Грейвса заметно потеплели.

— Ну что, дружище, — обратился Грейвс к Дону, — нравится?

— Нравится?! Да разве вы не видите — он готов разгрызть ее на куски…

— Пожалуйста, — попросил Грейвс, — не говорите при ней таких слов. Мне кажется, она чуточку понимает наш разговор.

Подойдя к «статуэтке», он стал нашептывать ей что-то на неизвестном мне наречии, и она отвечала ему нежным и прозрачным, как звон маленького колокольчика, смехом.

— Вы говорите на ее языке? — удивился я.

— Знаю только несколько простейших фраз.

Снова повернувшись к девушке, он произнес с вопросительной интонацией:

— Тог ма лао?

— На.

— Аба тон суг ато.

— Нан тане дом уд лон анса!

Речь звучала, как нежный посвист ветерка в траве.

— Она говорит, что не боится собаки, — перевел Грейвс. — Но хорошо, если бы пес замолчал и не действовал ей на нервы своим лаем.

— Полагаю, Дону трудно это сделать. От себя скажу: мне она тоже неприятна. У меня такое чувство, будто я столкнулся с чем-то абсолютно неестественным, даже страшным. Лучше всего вам отсюда удалиться.

Грейвс присоединился к нам позднее. Снял ли он эту живую куклу с полки или переставил еще выше, я не заметил. Когда он появился на крыльце, я заговорил с ним, как добрый дядюшка.

— Грейвс, — сказал я, — хоть это существо ростом всего с фут, однако оно не щенок и не обезьянка. Оно имеет облик девушки, и брать ее в свой дом, пожалуй, было рискованно. Ведь это не что иное, как похищение. Вы ее украли и тем самым лишили привычной для нее среды. Мне думается, первейшая ваша обязанность — вернуть ее обратно. И позвольте вас спросить: что подумает обо всем этом мисс Честер, ваша невеста?

— О, мне кажется, все будет в порядке! — воскликнул Грейвс. — То есть, конечно, кое-какие сомнения есть. Об этом я и хотел с вами поговорить. Когда лучше — сейчас или после ленча?

— Давайте сейчас.

— Хорошо, — согласился Грейвс. — Итак, в первый ваш приезд я дал обещание помочь вам в ваших изысканиях. Я дважды побывал в зеленых зарослях. Так вот, во второй раз я рискнул углубиться довольно далеко в долину, где трава особенно густа и высока — мне по грудь. Там-то я и обнаружил каменного идола. Вокруг него сновали какие-то маленькие существа, здорово напугавшие меня. По движению травы я заметил, где они бегают, и, набрав камней, я стал бросать их туда, но в цель не попадал. Вдруг я заметил, что из травы на меня уставилась пара блестящих глаз, и тут же метнул камень. Трава зашуршала, раздался тихий стон. Я бросился к этому месту и обнаружил вот эту самую «статуэтку». Она попыталась подняться и укусить меня, но я быстро схватил ее за шейку. Наверно, удар был очень силен. Красавица потеряла сознание. Она лежала у меня на ладони неподвижная и бездыханная. Привести ее в чувство я не смог. Нигде вокруг не было даже воды. Я очень не хотел, чтобы она погибла, вот и решился взять ее с собой. Дома я старался сделать все, чтобы восстановить ее силы. Наконец она понемногу стала двигаться, потом побежала. К ней вернулась природная резвость. Она превратила мой рабочий стол в площадку для игр. Забиралась в ящики, рылась в бумагах, играла в прятки, залезая в мои резиновые сапоги, как котенок или щенок. Подчас мне казалось, что она действительно детеныш какого-то зверька…

— Теперь вы все знаете, — заключил Грейвс. — Разве вы не поступили бы так же на моем месте?

— Возможно, — сказал я. — Коли вы не испытали страха, когда нашли такое загадочное существо, то ваш поступок вполне объясним и оправдан. В самом деле, она очень напоминает крохотного звереныша. И тем не менее лучше всего отнести ее обратно и забыть навсегда.

— Согласен, — кивнул Грейвс. — Я уже пытался это сделать, но на следующее же утро она торчала у моих дверей, издавая протяжные стоны. И вот что удивительно: рыдала, а на глазах не было слез.

— А вам не приходило в голову, что это существо влюблено в вас?

— Вот уж не думал… — неуверенно протянул Грейвс.

— Мой дорогой сэр, — назидательно сказал я, — мисс Честер появится здесь с ближайшим пароходом, и тогда может произойти нечто непредсказуемое.

— Вы так думаете? — обеспокоился телеграфист.

— Конечно, с полной определенностью сказать ничего нельзя, но об этом следует хорошенько поразмыслить.

Дон положил мне на колени свою умную морду и глядел так, словно намеревался предложить какой-то свой вариант выхода из затруднительной ситуации.

Оставалось всего семь дней до прибытия мисс Честер, а вопрос так и не был решен. Живая куколка постоянно пребывала рядом с Грейвсом, как сторожевая собака. Грейвс еще не раз пробовал избавиться от нее, оставляя ее в зарослях, но безрезультатно — она возвращалась с душераздирающими стенаниями.

Вместе мы предприняли несколько экспедиций в «долину идолов». Грейвс сажал упрямицу в карман куртки, и мы отправлялись на поиски ее сородичей. Когда нам казалось, что мы нашли их обиталище, извлечь ее из кармана стоило великого труда, она протестующе верещала и цеплялась за что придется.