Лайла. Исследование морали - Роберт Пирсиг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По мере продвижения на юг он видел возрастающую ауру социальной структуры, в особенности это выражалось в особняках, число которых все возрастало. По стилю они все больше и больше отличались от пограничных областей. Они все больше и больше становились похожими на европейские.
Среди канадцев у бара были мужчина и женщина, которые так тесно прижались друг к другу, что между ними не влез бы и нож для распечатывания писем. Когда музыка кончилась, Федр сделал знак рукой, чтобы обратить на них внимание Райгела и Капеллы. Рука мужчины лежала на бедре женщины, а она улыбалась и продолжала пить, как будто бы ничего и не происходит.
Федр спросил Райгела: «Вот это и есть твои канадцы?»
Капелла рассмеялся.
Райгел глянул мельком, затем посмотрел еще раз и нахмурился. «Они бывают двух видов, — ответил он. — Одни не любят эту страну за все те безобразия, что происходят здесь, а другие обожают её за все то дерьмо, что они тут находят».
Он кивнул головой в сторону этой пары и хотел было что-то сказать, но тут снова засверкали огни и заревела музыка, он вскинул руки кверху, Капелла засмеялся и они снова откинулись на спинки.
Немного спустя потянуло холодом. Дверь была открыта. Там стояла женщина и прочесывала глазами комнату, как бы ища кого-то.
Кто-то крикнул: «ЗАКРОЙ ДВЕРЬ!»
Женщина и Райгел смотрели друг на друга долгое время. Получалось так, что она ищет именно его, но она не сводила с него глаз.
«ЗАКРОЙТЕ ДВЕРЬ!», — крикнул кто-то ещё.
«Это тебе говорят, Лайла», — сказал Райгел.
Очевидно она высмотрела то, чего искала, потому что вдруг лицо у неё стало свирепым. Она изо всей силы хлопнула дверью.
«Так вас УСТРОИТ?» — прокричала она.
Райгел посмотрел на неё безо всякого выражения и отвернулся к столу.
Музыка прекратилась. Федр, подмигнув, спросил: «Эта наверное из тех, что любят нас?»
«Нет, она даже не канадка», — ответил Райгел.
Федр поинтересовался: «Так кто же она?»
Райгел ничего не ответил.
«Откуда она?»
«Не имею к ней никакого отношения», — откликнулся Райгел.
И снова загремел музыкальный автомат.
«ПЕРЕДОХНИ!..» ревел он.
Цветные огни снова заплясали по комнате.
«ДАВАЙ-КА ВСТРЕТИМСЯ!..»
«ТЫ И Я!..»
Капелла вопросительно поднял кувшин из-под пива, как бы спрашивая, надо ли ещё. Федр утвердительно кивнул, и Капелла пошел с кувшином к стойке.
«И СДЕЛАЕМ ТО…»
«И СДЕЛАЕМ ТО…»
«ЧТО ТЕБЕ ХОЧЕТСЯ…»
«ДЕЛАТЬ!..»
Райгел что-то сказал, но Федр не расслышал. Высокий канадец с блудливой рукой и его подруга теперь танцевали. Он последил за ними некоторое время, и что ни говори, они были хороши.
«ПОТАНЦУЕМ НЕМНОГО…»
«ПОЛЮБИМ СЛЕГКА…»
«СОЙДЕМСЯ ВЕЧЕРКОМ…»
«СОЙДЕМСЯ ВЕЧЕРКОМ…»
Чувствительно. Короткие, влекущие взрывы музыки. Негритянская проповедь, как будто бы из гетто.
Он смотрел теперь на Лайлу, которая сидела в одиночестве у стойки. Что-то в ней в самом деле привлекло его внимание. Наверное секс, предположил он.
На ней была обычная дешевая косметика, светлые подкрашенные волосы, красные ногти, ничего оригинального, кроме того, что все это выглядело вульгарно. Не нужно было даже задумываться о том, что у неё получалось лучше всего. Но в её выражении было нечто весьма взрывоопасное.
Когда музыка кончилась, сексуальный канадец со своей девушкой сошли с танцевального помоста. Они заметили её и чуть было не остановились, затем медленно прошли к бару. Потом Федр увидел, как она сказала им что-то, и трое людей вокруг них сразу насторожились. Мужчина обернулся и выглядел при этом испуганным. Он убрал руку со своей подруги и повернулся к Лайле. Должно быть это его и искала Лайла. Он что-то сказал ей, она ему что-то ответила, затем он кивнул, кивнул еще раз, и потом они с девушкой снова обратились друг к другу, отвернулись к стойке и больше не разговаривали с Лайлой. Окружающие постепенно вернулись к своим разговорам.
Эль начинал уже действовать на Федра. И все же голова у него оставалась удивительно ясной.
Он стал дальше разглядывать Лайлу. Ноги у неё скрещены, а юбка была выше колен. Широкие бедра. Блестящая атласная блузка с глубоким вырезом туго заправлена за пояс. Под ней был такой бюст, от которого трудно отвести взгляд. Он был вызывающе вульгарен, как у Мэй Уэст. Да она и сама несколько походила на Мэй Уэст. Казалось она хочет сказать: «Ну давай, сделай же что-нибудь, если у тебя хватит пороху».
В мозгу у него пронеслись грязные мысли. Каковы бы ни были мотивы таких позывов, это было вовсе не от отсутствия оригинальности. Они так или иначе действовали на его эндокринную систему. Слишком долго уж он плавает в одиночестве.
«Ты знаком с ней?» — прокричал он Райгелу.
Райгел покачал головой. «Не имею к ней никакого отношения».
«Откуда она?»
«С помойки!» — ответил Райгел.
Райгел посмотрел на него с прищуром. Да, сегодня он оказался весьма разговорчив.
Раскрылась дверь, и в таверну вошло еще несколько человек. Капелла вернулся, неся в охапке целую кучу банок пива.
«НЕМНОГО ПОТАНЦУЕМ…»
«СЛЕГКА ПОЛЮБИМ…»
Капелла проорал на ухо Федру: «КАКОЕ МИЛОЕ, ТИХОЕ И ИЗЫСКАННОЕ МЕСТО МЫ ВЫБРАЛИ!!!»
Федр согласно покивал и улыбнулся.
Он обратил внимание, что Лайла заговорила с одним из мужчин у стойки, и тот отвечал ей как знакомой. Но остальные держались поотдаль и лица у них были напряженные, как будто они чего-то опасались.
«ПОТАНЦУЕМ НЕМНОГО…»
«ПОЛЮБИМ СЛЕГКА…»
«СОЙДЕМСЯ ВЕЧЕРКОМ…»
«СОЙДЕМСЯ ВЕЧЕРКОМ…»
«СОЙДЕМСЯ ВЕЧЕРКОМ…»
«СОЙДЕМСЯ ВЕЧЕРКОМ…»
Он подумал, хватит ли у него смелости подойти и заговорить с ней.
«ДЕТКА!»
Ему чертовски этого хотелось.
Не торопясь он допил эль. Расслабленность от спиртного и напряженность от предстоявшего совершенно уравновешивались, так что походило на полную трезвость, хоть это было и не так. Он наблюдал за ней уже довольно долго, и она знала, что он смотрит на неё, он тоже знал, что она сознаёт это. Это походило на то, как если бы ты очутился между двух зеркал, и отражения непрерывно перекликаются какой-то бесконечной чередой.
Затем он взял банку с пивом и направился к месту у стойки рядом с ней.
У бара запах её косметики перебивал запах табака и спиртного.
Немного погодя она повернулась и пристально посмотрела на него. Из-за косметики лицо её походило на маску, но слабая довольная улыбка говорила о том, что она ждала этого уже довольно долго.
Она спросила: «Где-то я видела вас раньше?»
«Клише, — подумал он, — но в таких вещах есть некий протокол. Да уж». «Я где-то видела вас раньше?» Он попытался вспомнить протокол. С трудом. По протоколу полагалось говорить о местах, где возможно ты видел её, и кто у тебя там из знакомых, а это уж должно было привести к другим темам, способствующим сближению. Он уже стал подумывать о местах, подходящих для разговора, затем глянул на неё и, о боже, это ведь она, та что была в трамвае, она еще спрашивает: «Где же я видела вас прежде?» Вот с этого-то и началось озарение.
Оно было сильнее в центре лица, но исходило не из самого лица. Это было, как если бы лицо её было в центре экрана, а освещение исходит из-за экрана.
Боже мой, это ведь действительно она, после стольких-то лет.
«Вы с яхты?» — спросила она.
Он ответил утвердительно.
«Вы вместе с Ричардом Райгелом?»
«Вы с ним знакомы?» — спросил он.
«Я знаю многих», — ответила она.
Бармен принес эль, который он заказал, и он заплатил.
«Вы в экипаже у Ричарда?».
«Нет. Моя яхта просто стоит рядом с его. Сейчас стало так тесно, когда все суда спустились сюда одновременно».
Где же ты была все это время? — хотелось ему спросить, но она бы не поняла, что он хочет сказать. Почему ты пропала в толпе тогда? К тому же, ты ведь смеялась надо мной? Что-нибудь о яхтах. Надо было сказать что-нибудь о яхтах.
«Мы вместе плыли по каналам от Осуиго», — сказал он.
«Так отчего же я не видела вас там?» — спросила Лайла.
Ты видела меня гораздо раньше, подумал он, но теперь озарение уже исчезло, и голос у неё уже не был таким, как он всегда представлял его, так что теперь это была просто еще одна незнакомка, как и все остальные.
Она сказала: «Я видела Ричарда в Роме и Амстердаме, но не видела вас».
«Я не ходил в город с ним тогда, оставался на яхте.»
«Вы плывете один?»
«Да.»
Она вопросительно посмотрела на него и затем сказала: «Пригласите меня к своему столику».
Потом она громко произнесла, так чтобы все слышали: «Терпеть не могу этой дряни у стойки!» Но те двое, кому это предназначалось, лишь понимающе переглянулись и даже не посмотрели в её сторону.
