Последняя битва - Кертис Джоблинг

– Да, пожалуй, неистовые «тигрята», как вы их называете, всех наших проблем не решат, – сказала Уитли. Она стиснула кулаки и сделала еще один шаг навстречу Бранду. – Но капли собираются в реки, а реки – в моря. Еще раз повторяю, нам нужна помощь всех, кто желает видеть Лиссию свободной.

Бранд отмахнулся своей громадной ручищей и ответил:

– Вы направляетесь на север в компании своих южных друзей? Ступайте, милая леди, ступайте. Лонграйдингс никогда не хотел принимать участия в войне, которую развязал Волк. Если нас и втянули в нее, то это было сделано против нашей воли.

– Эта война была неизбежна, независимо от того, появился в Вестланде Дрю или нет. Истинной причиной вторжения бастийцев был король Леопольд, и только он.

– Но вторгшиеся бастийцы сейчас сами переживают кризис, вы сами об этом сказали. Лорды-коты разделились, их армия рушится на глазах. Отдайте Льву Вестланд, и…

– Вы в самом деле думаете, что Лукас успокоится, получив в свои руки лишь небольшую часть нашего континента? Нет, он хочет владеть всем, как хочет этого и Оникс. Да, наши враги разделились, но цель у них остается прежней – власть над всей Лиссией. Всей, вы понимаете? И над вашим… занюханным Лонграйдингсом тоже!

– Следите за своими манерами, деточка, – прогремел герцог. – Не думаю, что вашему отцу понравилось бы то, как вы себя ведете в приличном обществе!

– В данный момент я не вижу вокруг себя приличного общества, – огрызнулась Уитли, обводя взглядом притихшее Стойло.

– Наглая маленькая ведьма! – грохнул по столу кулаком герцог Бранд. – Явилась ко мне в дом и говорит такое… Такое… Неслыханно! – брови лорда-быка разъехались в стороны, на его висках появились и начали стремительно вырастать могучие острые рога. Придворные заахали, попятились к стенам, даже Рэнсом, и тот отступил на шаг назад, когда перед ними вырос громадный разъяренный бык. Лишь Уитли не шелохнулась, продолжала яростно сверлить глазами герцога, хотя, по правде сказать, и у нее сердце екнуло. «Может быть, мне стоило все же сильнее опасаться этого старого Быка?» – мелькнуло у нее в голове.

Бранд ухватился руками за край тяжеленного стола, рывком отодвинул его в сторону – эта высокомерная девчонка-выскочка из Брекенхольма действительно достала его до печенок. Герцог переступил на своих трансформировавшихся ногах – звонко, как сталь, ударили по каменным плитам пола огромные копыта.

– Мне кажется, вы забыли, ваша светлость, что должны быть благодарны лорду Дрю, и только ему, за полученную вами свободу. Это флот Волка пришел вам на помощь и разгромил в бухте Калико флот адмирала Скорпио. Вы забыли о том, что ваши люди умирали от голода, пока сюда не явился барон Боса и не снял с вашего города блокаду! Кто одержал эту победу?

Герцог попытался наброситься на Уитли, и теперь она уже не стояла на месте, но легко танцевала вокруг неуклюжего Быка, ловко ускользая от него, делая Бранда посмешищем на глазах его испуганно притихших придворных. Из толпы донеслись истеричные крики фрейлин, началось какое-то движение у входа в Стойло, но Уитли было не до этого, все свое внимание она сосредоточила сейчас только на герцоге и его грозных рогах.

– Так-то вы собираетесь выиграть эту войну, герцог Бранд? – кричала Уитли. – Трусливо отсидевшись за своими толстыми стенами? Будете ждать и дрожать от страха, пока другие будут отдавать свои жизни за вашу свободу и ваше благополучие? – Она на секунду повернула голову к собравшейся в Стойле толпе и спросила: – А что скажут мне другие лорды Лонграйдингса? Бык из Калико пообещает дать вам надежное убежище, и вы с радостью примете его предложение? Станете лизать ему копыта? Неужели среди вас нет ни одного храбреца, готового прийти нам на помощь? Кто вы – гордые кони или ручные пони?

– Заткнись, девчонка! – проревел лорд-бык и громко притопнул своим копытом. – Замолчи немедленно, или я…

– Что или? – прорычала в ответ Уитли. Ее тело стремительно начало покрываться густой рыже-коричневой шерстью. – Нападешь на меня? Давай! Наверное, ты со мной справишься, ведь я всего лишь девушка. Конечно, как тебе со мной не справиться, ведь ты вон какой верзила! Но, – добавила она, выставляя вперед свои острые когти, – и у тебя останется кое-что на память о нашей встрече, это я тебе обещаю!

Лорд-бык бросился на Уитли. Она высоко подпрыгнула и вцепилась в голову Бранда. Бык и Медведица в обнимку повалились на пол, покатились по Стойлу под испуганные крики придворных. Уитли напрягла все свои силы, и ей удалось броском повалить Быка на спину. Бранд отчаянно бил копытами, вырывался, а когда это ему наконец удалось, он по инерции заскользил по полу до самой стены и врезался в нее так, что со стен Стойла посыпалась штукатурка. Ошеломленно тряся головой, Бык поднялся на ноги и крикнул своим охранникам:

– Топор! Бросьте мне топор! Немедленно!

Но прежде, чем кто-нибудь из солдат успел исполнить его приказание, из толпы вырвался и бросился к сражающимся верлордам молодой лорд-конь с белой гривой. Он уже почти полностью трансформировался и был готов включиться в драку.

– Вы с ума сошли, герцог Бранд? – крикнул лорд-конь, опаляя Быка своим взглядом и бешено раздувая ноздри. – Неужели я вернулся к вашему двору только для того, чтобы увидеть, как вы расправляетесь со своей гостьей? Позор!

– Она мне не гостья, – проревел Бык, глядя налитыми кровью глазами на лорда-коня, успевшего занять позицию между ним и Уитли. – Отойди в сторону, Конрад.

– Отойти? Зачем? Чтобы вы могли ее убить? – спросил лорд-конь.

– Нет, чтобы я мог вышвырнуть ее прочь из своего города! – ответил Бранд.

– А потом вы так же вышвырнете отсюда и меня, и моих собратьев, – уже спокойнее заметил Конрад, постепенно возвращая себе человеческий облик. – Уитли – друг народу Лонграйдингса. Она наша союзница.

– Она твоя подружка и союзница, мой юный конь.

– Нет, наша, – повторил Конрад, указывая рукой на девушку, с тела которой тоже постепенно начал пропадать бурый мех. – Медведи из Брекенхольма понесли потерь в этой войне больше, чем кто-либо другой, но они не сдались и продолжают сражаться. Я своими глазами видел, как король Лукас убил брата Уитли, видел и многих ее людей, лежавших убитыми на улицах Кейп Гала. Это им мы обязаны своей свободой, ваша светлость. Поэтому не нужно обходиться с ней так, как вы это делаете. И помните, что Волк – наш верный союзник.

– Ваш союзник – может быть, – проворчал Бранд, постепенно возвращая себе человеческий облик. С кирпичной стены у него за спиной продолжала осыпаться штукатурка. – Но не мой. Ты помнишь моего сына, девочка?

– Н-нет, – неуверенно покачала головой Уитли. Она не могла припомнить, чтобы когда-нибудь встречалась с ним. – Пожалуй, нет.

– Он находился на попечении барона Эвана, лорда-барана из Хаггарда. Мой дорогой, мой милый Дорн, совсем еще мальчик. А потом он встретил Волка. Смерть не заставила себя долго ждать, Медведица. Дорн выступил на стороне Дрю Феррана и погиб из-за его волчьих проблем. Я никогда не прощу Волку того, что случилось с моим сыном.

Уитли порылась в памяти, и в ней начали всплывать воспоминания – смутные, далекие. Гибель лорда Дорна прочно затерялась среди длинной череды других, не менее трагических смертей, свидетельницей которых ей довелось стать за последнее время. Но теперь она кое-что действительно припомнила. Да, был такой юный лорд-бычок Дорн, который помогал Дрю освобождать заключенных из тюрьмы лорда-козла Кесслара в Хаггарде. И Дорн действительно погиб, сражаясь рядом с Волком. Совсем мальчишкой был этот Дорн, примерно одного возраста с Дрю.

– Отправляйся вместе с ней, если считаешь это своим долгом, Конрад, – тусклым голосом сказал Бранд, оставаясь стоять возле стены. – Забирай своих братьев-жеребцов и уходи. А на меня вам рассчитывать не стоит. Я вашему Волку не обязан ничем.

Глава 2

Обаятельный враг

Дрю Ферран смотрелся в висящее на стене потемневшее и облупившееся от времени зеркало. Корабль слегка покачивался на волнах, от этого поскрипывали подвешенные к потолку лампы и тихо позванивали болтающиеся рядом с ними колокольчики. Их вместе с другими экзотическими вещицами капитан «Мальстрема» годами собирал в самых разных уголках Семиземелья, теперь ими была забита почти вся его каюта. Как уже было сказано, зеркало оставляло желать лучшего, но это не мешало рассмотреть в нем уже, пожалуй, не юношу, но молодого человека с густыми, отросшими до плеч, темными волосами (давно пора было их подстричь!), пробившимися (жиденькими пока еще) усами, начинающейся бородкой и потемневшим от загара и соленых ветров (как у настоящего морского волка) лицом.

Неужели с тех пор, когда началось его нескончаемое путешествие, прошло уже почти два года? Невероятно! Дрю закрыл глаза и мысленно перенесся на ферму, где он вырос, вспомнил ту ночь, когда в нем впервые пробудился Зверь.