Будет хороший день! - Александр Мирер

…Аленка закрыла глаза. Это был великолепный и страшный день, когда они поняли, что найден «муравей разумный». Иной разум. После наступило остальное: работа, работа, работа, и умные мысли, и суетные мысли… Но тогда, на тропе, было великолепно и страшно. Контейнеры стали легкими, а земля густо-красной, и по застывшим колоннам бежали другие, не ломая рядов, и тоже застывали слоями, как огненная лава. Когда ее контейнер уже доплевывал последние капли аэрозоля, муравьи ушли. Все разом — улетели, отступили, сгинули, бросив погибших на поле боя…

Под настилом послышалось сопение, скрежет. Аленка посмотрела сквозь люк и сморщила нос. Здоровенный крокодил медленно протискивался между угловой сваей и лестницей. По-видимому, он воображал, что принял все меры предосторожности — над водой торчали только глаза и ноздри, и он явно старался не сопеть и деликатно поводил хвостом в бурой воде. Над палаткой раздалось оглушительное: «Кр-р-рокоди-лы! Кр-р-рокрдилы!» Попугай Володя орал что было мочи, сидя на коньке палатки и хлопая крыльями. Крокодил закрыл глаза и рванулся вперед. Звук был такой, как будто провели палкой по мокрому забору, — это пластины панциря простучали по свае. Он не успел нырнуть — Аленка навскидку всадила в него две пули, а Володя неуверенно повторил: «Кр-р-рокодилы?»

— Позор! — сказала Аленка. — Какой ты сторож, жалкая ты птица!

Попугай промолчал. Он не любил стрельбы.

— А я не люблю мыть посуду. Тем не менее дисциплина нам необходима как воздух. И еще я не хочу работать. Как ты на это смотришь?

— Иридомирмекс[1], — оживленно сказал попугай. Он почесал грудку и приготовился к интересной беседе, но Аленка сказала ему:

— Цыц, бездельник! Давно известно, что никакой это не Иридомирмекс, а «мирмекатерренс сапиенс демидови». Он только похож на огненного. Остается чепуха — выяснить, сапиенс он или не сапиенс.

Она бросила в воду ведерко на веревке, залила грязную посуду и снова села. Пусть Андрюшка сам трет жирные миски. И, кроме того, ей хотелось подумать. «Муравей устрашающий разумный Демидовых» — разумен ли он на самом деле? Они с Андреем знали, что вне зависимости от разума их муравьи — истинное чудо природы. В два счета супруги Демидовы станут знаменитостями, и их пригласят к академику Квашину, на знаменитый пирог с вишнями, и они увидят его галстук бабочкой, а их будущим деткам придется гулять по Гоголевскому бульвару с няней, говорящей на трех языках, но это не неизбежно. А вот шума будет много. Шум будет потрясающий, потому что Андрей предсказал все заранее и имел наглость выступить на ученом совете со своим муравьиным мифом. Он прочел доклад, замаскированный под сугубо математическим названием. А в конце, исписав обе стороны доски уравнениями, он сказал: «Выводы» — и пошел…

Алена засмеялась. Концовку этого доклада и скандал, разразившийся потом, она помнила слово в слово.

«Я заканчиваю, — говорил Андрей. — Был дан анализ возникновения разумного целого из муравьиной семьи. Большое число единиц, замкнувшее свои нервные связи в единую систему, начинает действовать на более высоком уровне, чем отдельная единица. Поскольку наиболее специфической функцией муравейника является инстинктивное управление наследственным аппаратом… необходимо ожидать разумного управления этим аппаратом в разумном муравейнике. И далее ожидать активного процесса самоусовершенствования разумной системы. Я кончил».

После этого он начал аккуратно вытирать руки тряпкой и перемазался, как маляр. По сути, он очень нервный и возбудимый, и слава ему ни к чему.

Она бросила попугаю кусочек галеты.

— Мы пронесем бремя славы с честью, Володя, или уроним на полпути, но как насчет разума? У тебя его не очень-то много.

Попугай ничего не ответил.

— Гордец. Я с тобой тоже не разговариваю. — Она запустила руку в палатку, на ощупь открыла цинку, стоящую у изголовья, и вытянула свой дневник. Вот они, проклятые вопросы, выписанные столбиком.

Первое. Могут ли считаться признаком разумной деятельности термитные фермы, на которых муравьи выращивают термитов, как домашний скот, для пищи?

«Ни в коем случае, — ответила Елена Демидова и покачала головой. — Ни под каким видом. Другие мурашки откалывают номера поинтересней. Пошли дальше».

«Любопытно, — подумала она, — что вдвоем с Андрюшкой мы не продвинулись дальше первого пункта. Ясно, что колонии тлей, червецов и прочий известный муравьиный скот снимают этот вопрос, а он, как зоопсихолог, держится за свой мистический тезис, что муравьи враждебно относятся к термитам, а огненные преодолели древнюю вражду, и прочее. Вопрос второй снимается сам собой — о рисовых плантациях, о грибных плантациях, — все это имеют другие виды. А вот вопрос мудреный: инфразвуковой пугач, рассчитанный на млекопитающих, — это дело новое, и Андрей утверждает, что львиный рык содержит сходные частоты».

Попугай захихикал — он поймал шнурок от левого кеда.

— Молодчага ты парень, — сказала Аленка. — Львиный рык — не признак разума. Дальше. Летающий диск — ультразвуковая антенна. Содержание передач неизвестно, но можно полагать, что… Стоп. Этого мы не знаем. Возможно, что диск наблюдает окрестность, передает сообщения Большому Клубу и его команды исполнителям. Может быть, и так, но факты… Факты не строгие. Мы знаем только, что диски сопровождают колонны солдат, а рабочие группы меняют поведение, когда диск, задерживается над ними.

«Может быть, принять за основу?» — спросила Елена Демидова — докладчик, а председательница разрешила: «Валяйте».

Итак, приняты за основу опыты. В сторону диска посылается ультразвуковой сигнал, и колонна меняет направление или рассыпается… Что вы там бормочете, кандидат биологии Демидов? — спросила Аленка. (Голос Андрея тонко-тонко запищал в глубине леса.) — Вот еще тоже феномен, — как его понимать?

Она перелистала страницы, быстренько записала число, время и, записывая слова, повернула голову в сторону муравейника. Голос смолк. Она прочла запись: «Черт. Надо было взять контейнер».

Аленка кинулась в палатку — хлипкое сооружение ходило ходуном. Натягивая комбинезон, она оступилась в дыру настила, упала и больно ушибла спину.

«Ах, собаки!» — с восхищением сказал Андрей и вдруг выругался. Она никогда не слышала от Андрея ничего подобного и, шипя от боли, бросилась вытаскивать из-под мешков карабин и, уже повесив его на шею, сообразила, что делает глупости. Андрей что-то бормотал в страшной дали. Комбинезон был мокрый изнутри, ковбойка прилипла к животу и сбилась складками. Не оглядываясь, Аленка спрыгнула в воду, подтянула к себе лодку и забралась в нее. Вода как будто еще поднялась с рассвета, но все равно Аленка никак не могла дотянуться до ящика с аэрозолью.