Чудесное наследство. Книга 1 - Михаил Каришнев-Лубоцкий

– Рад вам служить, юная баронесса, – поклонился Паулине рыцарь.

– Я тоже, – добавил здоровяк и, оттолкнувшись от пола, взлетел к потолку и прихлопнул там комара. Затем спустился вниз и пробормотал: – Сколько за ними не охоться, а они все-равно лезут в помещения. Такие проныры!

– Ну, – сказала строго зеркальная принцесса, – знакомство состоялось – можно расходиться. Юной наследнице замка нужно хорошенько выспаться. Да и мне пора возвращаться в свою обитель… – грустно закончила она последнюю фразу.

– Над Уллой висит заклятье: она не может выходить из зеркала больше, чем на пять минут, – пояснил девочке словоохотливый здоровяк Ганс.

А рыцарь Ольгерд добавил:

– Иначе Улла превратится в простую картинку на стене. А это так нежелательно!

– Я могу перебраться в любое другое зеркало, но я привыкла к своему, – закончила необходимые разъяснения красавица Улла. И, помахав на прощанье всем рукой, с улыбкой пожелала: – Спокойной ночи!

– Нам тоже пора. Спокойной ночи, баронесса! – рыцарь поклонился и направился вслед за зеркальной принцессой к дверям.

– Помните, Паулина, мы с вами! – попрощался толстяк Ганс и полетел за друзьями, слегка паря над полом.

– А ты, Шнапсик, можешь оставаться спать здесь, – разрешила Паулина псу-привидению. – Только, пожалуйста, больше не лижись: я привыкла умываться без посторонней помощи!

Шнапс проворчал что-то обиженно и, переместившись в ноги к юной хозяйке, улегся там на мягком одеяле и свернулся клубком. Но подремав с пол-часа, он вдруг проснулся и, спрыгнув с кровати Паулины, тихо выскочил из спальни в пустынный коридор.

Глава шестая

Часы пробили полночь, но старая баронесса все еще не ложилась спать. Она сидела в своем кресле и о чем-то сосредоточенно думала. Сказать по правде, ей было над чем поломать голову: переезд на старости лет в другой город – не шутка!

Внезапно в дверь ее спальни кто-то робко постучался, а через миг на пороге возникли четыре призрачных силуэта.

– Явились – не запылились! – добродушно проворчала хозяйка замка, увидев славную компанию. – Ну, проходите, усаживайтесь кто где сможет!

Ганс, Ольгерд и Улла послушно примостились на старинных стульях, а Шнапс улегся на пол, преданно заглядывая в глаза баронессе.

– Ты очень меня подвел, Шнапсик! – упрекнула Луиза своего четвероногого любимчика. – Наши гости могли подумать, что я сошла с ума, разбрасывая под столом кусочки котлеты!

Пес виновато чихнул и уткнул морду в передние лапы.

– Больше не залезай под стол и не заставляй меня делать глупости, – приказала хозяйка.

– Ргав, – пообещал пес.

Зеркальная принцесса не могла тратить драгоценное время на пустячные разговоры о каких-то съеденных котлетах и потому сразу приступила к делу.

– Ваш сын хочет увезти вас из замка? А как же мы, госпожа баронесса?

– Тебя я возьму с собой. Шнапса – тоже.

Услышав эти слова, пес-привидение вскинул голову и весело замотал хвостом.

– Но мои родственники ни в коем случае не должны знать о вашем существовании! – строго наказала Луиза фон Фитингоф. – Им и так первое время будет трудновато жить со мной, а тут еще вы свалитесь к ним на головы. Нет, знакомство с вами придется на какое-то время отложить.

– Хорошо, я постараюсь не показываться им на глаза, – покорно согласилась гордая Улла. – Хотя девочка Паулина уже о нас знает…

– Надеюсь, вы не испугали ее до смерти?! – всполошилась старая баронесса и чуть было не выпрыгнула из кресла.

– Что вы! Она нисколько не испугалась, а только немного удивилась и сразу же к нам привыкла, – поспешил успокоить хозяйку благородный рыцарь Ольгерд. И тут же, смущаясь собственной назойливости, поинтересовался: – А как же мы, госпожа баронесса? Мы с Гансиком, выходит, останемся в Мерхендорфе в полном одиночестве?

– Вдвоем – это уже не одиночество, – стараясь быть жесткой, сказала фрау Луиза. – Пока поживете здесь, а там будет видно. Замок – наше фамильное достояние, его нужно охранять.

– Разве на старые битые кирпичи еще не упали цены? – полюбопытствовал Ганс-Бочонок.

И тут же получил шлепок по затылку от красавицы Уллы.

– Наш толстячок шутит, госпожа баронесса, – сказала она обиженной старушке. – Разумеется, они с Ольгердом покараулят замок.

– Вот и чудесно, – кивнула довольно головой баронесса. – А теперь марш все отдыхать! И не вздумайте пугать наших гостей.

В этот момент в дверь спальни фрау Луизы постучали.

Шнапс, подпрыгнув на месте, пулей влетел под кровать, Ганс и Ольгерд, пометавшись по комнате, вышли, в конце концов, через стену в соседнее помещение (им оказалась библиотека), а Улла, прислонившись к зеркалу, исчезла в нем, на оставив после себя и следа. Когда ее друзья попрятались от чужих глаз и ушей, баронесса громко сказала:

– Войдите! Это ты, Дитрих? Разве вы еще не спите? Уже полночь!

– Какой сон! – махнул рукой ее сын. – Кое-какие вещи мы уже упаковали, а теперь хотим взять и твое зеркало.

– Извините, но у нас завтра будет мало времени на всю эту возню, – добавила Эльза, появившись из-за широкой спины мужа.

– Пожалуйста, забирайте, – разрешила баронесса. – Только будьте осторожнее: это – старое венецианское стекло!

– Да-да, мама… Спокойной ночи!

И Дитрих с Эльзой поволокли тяжелое зеркало к выходу. Втащив его в свою комнату, они принялись искать упаковочный материал, но ничего подходящего не нашли – зеркало было очень большое – и поневоле им пришлось на время успокоиться.

– Встанем завтра пораньше и все отыщем, – сказала Эльза и покрутилась перед зеркалом, любуясь на свою, не очень-то красивую, фигуру. И вдруг обмерла: Боже, кажется, она стала заметно стройнее!.. Эльза присмотрелась к отражению повнимательнее и приятно изумилась: ее фигура напоминала фигуру двадцатилетней девушки!

– А путешествие, кажется, пошло мне на пользу, – проговорила она, любуясь на себя в холодном венецианском стекле. – Нам нужно почаще куда-нибудь ездить, Дитрих, тогда и ты похудеешь!

– Спасибо за сердечную заботу… – пробурчал, засыпая, ее супруг.

– Пожалуйста! – ответила, улыбаясь, Эльза и нехотя нажала рукой на электрический выключатель.

Глава седьмая

Проснувшись от яркого солнечного лучика, проникшего сквозь ажурные шторы, Паулина мигом вскочила с кровати и удивленно замерла: ее нового друга песика нигде не было видно!

– Виски! Виски! Иди ко мне! – позвала она, забыв спросонок настоящее имя собаки-привидения.

– Его зовут Шнапс, – напомнила маленькой внучке старая баронесса кличку пса, въезжая на коляске в комнату Паулины. – Давай с тобой сразу договоримся: наши друзья – это наши друзья, и рассказывать о них пока никому не следует.

– Даже папе и маме?

– Даже им. Они начнут нервничать, переживать… Зачем доставлять родным и близким лишние хлопоты? Мы с тобой и сами справимся, не так ли?

– Конечно…

– Вот и хорошо. А сейчас умывайся, завтракай, и я поведу тебя к учителю Шрайберу. Это – мой сосед.

– Зачем?! В школу мне только осенью!

– Должна я похвалиться своей внучкой? К тому же господин Шрайбер пообещал дать мне рецепт яблочного пирога. А ты познакомишься с его говорящим котом Маркизом.

– Кот умеет говорить?!..

– Умеет, но не любит. Считает, что многословие – порок.

– Я одеваюсь!

Паулина стрелой помчалась в ванную комнату, а через пять минут уже сидела в столовой за столом и торопливо поедала свой завтрак (а такое с ней случалось не часто!). Заглянув на секунду к дочке, Эльза очень удивилась ее аппетиту. Но вспомнив о том, что забыла спрятать лекарства свекрови в отдельную коробку, испуганно ахнула и мгновенно исчезла.

– Спешат как на пожар, – вздохнула печально старая баронесса, привыкшая иногда произносить вслух свои сокровенные мысли. – Боятся оставить здесь какую-нибудь пустячную мелочь… А я оставляю в Мерхендорфе свое сердце, и это никого не беспокоит…

Паулина допила чай, поблагодарила бабушку за вкусный завтрак и весело воскликнула:

– Идем к Маркизу? Надеюсь, он не отвертится и скажет нам «Доброе утро»?

– Надеюсь, скажет! – улыбнулась баронесса. – Кот у господина Шрайбера очень воспитанный.

Глава восьмая

Несмотря на свою воспитанность, Маркиз долго не хотел отмыкать уста. Приоткрыв слегка левый глаз, он мельком взглянул на девчонку, вбежавшую в гостиную, и вновь погрузился в дремоту, не делая никаких попыток удрать из хозяйского кресла в другое, более укромное и безопасное местечко. «Пусть поглазеет, – подумал Маркиз, чуть заметно выпуская и втягивая обратно в пяточку острые коготки на правой, свисающей с кресла, лапки. – Эти гнэльфины так любопытны, что могут даже заболеть, если не удовлетворят хотя бы частично свою любознательность. Однако болтать с ней о разной ерунде я не намерен!».

– Доброе утро, Маркиз! – вывел его из глубоких размышлений звонкий голосок внучки старой баронессы. – Разрешите представиться: Паулина!