Заживо в темноте - Омер Майк

Час или около того он старался погрузиться в работу, потом сдался и пошел в поисках утешения на крохотную офисную кухню. Но искать в таком месте что-нибудь духоподъемное – дело, обреченное на провал. Тейтум с трудом разгрыз горькое окаменевшее печенье, отправился назад – и, проходя мимо двери Зои Бентли, подумал, что дружеское участие ему сейчас не помешает.

Он постучал. Из-за двери доносились тревожные приглушенные звуки, словно там кто-то плакал.

– Войдите! – крикнула Зои, и он открыл дверь и вошел.

Зои сидела за столом перед компьютером, устремив взгляд на монитор.

Ростом она была намного меньше Тейтума – да и большинства женщин, коль уж на то пошло, – и самой выразительной чертой ее лица были пронзительные зеленые глаза. Однажды Тейтум слышал, как двое агентов за спиной у Зои называли ее «стервятницей», и позже понял почему. Сквозило у нее во взгляде что-то хищное – и такое, словно она видит человека насквозь, читает его сокровенные мысли. Ну и добавьте к этому длинный острый нос, кончик которого слегка загибается вниз, точно клюв.

Плач, который Тейтум услышал из-за двери, доносился из динамиков. Зои взглянула в его сторону, нажала на паузу – плач прекратился, и Тейтум расслабил напряженные плечи.

– Извини. Зайду в другой раз.

– Хорошо. – Она снова повернулась к монитору.

Тейтум поднял бровь. Они не виделись с пятницы: может, хоть спросит, как у него дела? Он повернулся и хотел уйти, решив, что дружеской поддержки здесь вряд ли дождется.

– Тейтум, погоди!

– Да?

– Мне не помешает еще пара глаз. Взглянешь?

– Конечно, – ответил он, удивленно моргнув. Обычно Зои работала в одиночку.

Грей обошел стол и взглянул на экран компьютера. Видеоклип, поставленный на паузу: время – 43:32. Полная длина видео – чуть меньше часа. На экране молодая девушка лежит в каком-то тесном и темном пространстве, лицо ее искажено страхом. Изображение черно-белое; возможно, тепловизионная камера. Зои запустила видео с начала.

Начиналось оно с разделенного надвое экрана. В нижней половине – все та же черно-белая девушка в каком-то темном и тесном месте; но теперь она отчаянно кричит. Верхняя половина – песчаная почва, возможно, пустыня. Прямоугольная яма в земле, напоминающая могилу. Видны мужские ноги: какой-то человек, орудуя лопатой, засыпает яму песком.

Девушка страшно кричала. Тейтум вспомнил, что оставил дверь открытой, покосился на нее и поспешно закрыл.

– Можешь сделать потише? – попросил он.

Зои кивнула, пощелкала мышкой, и невыносимые, надрывные вопли зазвучали чуть глуше. Тейтум снова взглянул на экран. Там мужчина высыпал в могилу полный контейнер земли. Опрокинул его ногой, и земля рассыпалась комьями, а остатки он выгреб из контейнера лопатой. Женщина кричала и отчаянно колотила кулаками по крышке над собой.

Контраст между спокойной, сосредоточенной работой мужчины в верхней части экрана и истерикой девушки внизу заставил Тейтума вздрогнуть. Перегнувшись через плечо Зои, он поставил видео на паузу. Вопли прекратились, и Грей вздохнул с облегчением.

– Что это?

– Видеосъемка: женщину хоронят живьем.

– Откуда ты это взяла?

– Манкузо прислала. А ФБР это получило от полиции Сан-Анджело, штат Техас. Манкузо попросила меня поделиться мыслями. – Она протянула руку, чтобы снова запустить видео.

– Подожди! – поспешно сказал Тейтум.

Ее рука на мгновение зависла над мышью, затем снова легла на стол.

– Что мы имеем? – спросил Тейтум вслух, глядя на монитор.

Название под видео гласило: «Эксперимент номер один». Дальше серым шрифтом ник человека, загрузившего видео: Шредингер. Дата и время загрузки: 2.09.2016, 08:32. И больше ничего – только сам клип и пустая белая страница вокруг. Тейтум взглянул на URL страницы – выглядит как случайный набор букв и цифр.

Зои переключилась на свой почтовый ящик и быстро просмотрела почту.

– Полиция Сан-Анджело идентифицировала женщину на видео: это Николь Медина, девятнадцати лет, проживает в Сан-Анджело вместе с матерью. Три дня назад мать подала заявление об ее исчезновении. Через несколько часов после того, как сообщение об исчезновении появилось в СМИ, эта ссылка была разослана с временного почтового ящика двум журналистам и восьми блогерам.

Тейтум читал письмо, глядя ей через плечо.

– И девушку пока не нашли.

– Не нашли. – Зои ткнула пальцем в конец письма, до которого Тейтум еще не добрался. – По словам матери, она никогда раньше так не пропадала.

– Может быть, фейк? Розыгрыш ради хайпа? Мать тоже может быть в сговоре…

– Все может быть.

– Но ты так не думаешь?

– Пока не знаю, что думать.

– Давай посмотрим остальное.

Комнату снова заполнили вопли Николь. Тейтум с трудом заставил себя отвернуться от искаженного мукой лица и сосредоточиться на верхней части записи – на мужчине, закапывающем яму. Важна именно верхняя часть видео. Любая деталь, которая подскажет, что это за место. Камера стояла так, что видны были только земля, руки и ноги мужчины, контейнеры и яма, медленно заполняемая землей. Мужчина в джинсах и рубашке с длинным рукавом, руки в толстых перчатках. Ни клочка обнаженной кожи. Звук исходил только от нижней половины видео – с девушкой, уже не вопящей, а истерически рыдающей.

Вдруг кое-что в «могиле» привлекло внимание Грея.

– Смотри! – Он указал на один из углов ямы; оттуда поднималось, змеясь, что-то длинное и тонкое. – Шнур.

– Верно. Может быть, воздуховод?

Тейтум внимательно всмотрелся в экран.

– Вряд ли, – ответил он наконец. – Скорее, электрический провод. Это объясняет, почему мы видим похороненную женщину и слышим ее крики. Если, конечно, она действительно там.

– Но зачем использовать провод? Почему не блютуз или что-нибудь вроде этого?

– Толстый слой земли будет создавать помехи для передачи.

– Верно… – Не сводя глаз с экрана, Зои кивнула.

Мужчина опустошал контейнеры в течение семи минут. В какой-то момент он вышел из кадра, и несколько минут верхняя половина экрана оставалась пустой; в нижней в это время Николь снова отчаянно кричала. Потом он вернулся, закончил с контейнерами, разровнял землю лопатой. Могила стала практически незаметна. Мужчина повернулся к камере.

– Что он делает? – спросил Тейтум.

– Кажется, просто отдыхает. Хотя… нет, подожди!

Мужчина приблизился к камере, на ходу доставая что-то из кармана. Смартфон. Щелкнул крышкой, повернул телефон экраном к камере. Тейтум нахмурился. На экране выступал президент. Без звука – единственными звуками в записи оставались приглушенные рыдания Николь.

– Это что, какое-то политическое заявление?

Зои покачала головой.

– Видео выложили в пятницу утром. – Она ткнула пальцем в дату под заголовком «Эксперимент номер один». – А это кадры из выпуска новостей, прямой эфир. Он доказывает нам, что его видео – тоже прямой эфир.

На экране мужчина опустил телефон и сунул в карман. Затем начал наклоняться к камере… и тут верхняя половина экрана погасла. Николь внизу снова начала колотить по крышке, крики ее сделались громче и истеричнее.

– Через минуту или две видео развернется на полный экран, – пояснила Зои.

– Ты смотрела до конца?

– Да.

Тейтум откашлялся.

– И что в конце? – Идиотский вопрос, тут же понял он.

Зои навела курсор на индикатор продолжительности видео, начала двигать плашку вправо. Замелькали кадры. Зои остановила плашку на 57:07 и отпустила кнопку. Здесь Николь уже молчала, только изредка всхлипывала. А десять секунд спустя экран погас.

– Трансляция просто останавливается, – сказала Зои.

Тейтум нахмурился.

– Я ожидал, что он будет транслировать до самого конца. Пока она не задохнется.

– Может быть, не задохнулась?

– Тоже верно.

– Или Николь вообще не в этой яме. Даже если она не притворяется, это может быть жестокий розыгрыш. Возможно, ее заперли где-то еще.

– Может быть, запись с мужчиной – «живое» видео, а с Николь в яме – нет, – добавил Тейтум. – Прямой эфир на телефоне мы видели только в верхней половине экрана. А верхнюю с нижней ничто достоверно не связывает.