Братство Тропы - Руслан Алексеевич Михайлов

кусочка, а вместо солнца черная дыра испускающая золотистые ласковые лучи – не дорисовал еще художник светило. От этого картина выглядит… страшновато. Тревожно. Да и линия горизонта тревожно размыта и мутна. Зато у творца хватило времени на изображение двух фигур, что были расположены не по центру, а чуть левее, неспешно шагая по уходящей вдаль тропе, что буквально утопала в разноцветном тюльпанном поле. Это разноцветье… просто невероятно. Каждый цветок прорисован с невероятной тщательностью и любовью.

Но все равно цветы… их я просто ухватил взором, а затем оставил на периферии и сосредоточился на главном.

Фигуры идущих…

Двое… они будто обернулись на окрик и попали во вспышку фотоаппарат, что и запечатлел их.

Он весь в белой стали, огромный рыцарь в шлеме с поднятым забралом, за которым смутно различимо лицо, и, что самое яркое – его буквально горящие огнем янтарного цвета глаза.

Она… красивая. Очень красивая. Невысокая, с широченной улыбкой на все лицо, белоснежные волосы развеваются в порывах ветра, острые эльфийские уши, милые ямочки на щеках. В одной руке зажат боевой жезл – это узнаваемо сразу, срисовано с реального магического оружия, его близнец в моем рюкзаке. В другой руке посох, что упирается в землю. Посох увенчанный длинным и чуть изогнутым тонким ярко-желтым клыком. Ее лицо… глаза… они незакончены, нарисованы, но не хватает четкости, есть некая мутность, что тоже вызывает какую-то странную тревогу.

Вся эта картина на серой стене с зелеными прожилками… вызывает тревогу, но не обычную, а такого рода, когда кто-то подходит к тебе и что-то хочет сказать, а тебя вдруг резко пробирает дрожь и ты боишься услышать эти слова – ведь они наверняка не несут в себе ничего хорошего.

Да и трепещущие по сторонам от картины десятки обычных восковых свечей – разве что зачарованных на предельно долгое горение – тоже не радуют, как и выстроенные в ряд длинные горшки с тюльпанами – мертвыми, живыми, уже увядающими или только начинающими расти. Склонившийся над ними Орбит щедро заливал растения из небольшой деревянной лейки, причем я не видел, чтобы он набирал в нее воду, которая все не собиралась заканчиваться. Щедрый дождь окатывал цветы, и они… тут же открывали бутоны, поднимали головы навстречу каплям. Это же происходило и с уже умершими посеревшими тюльпанами, что точно так же оживали, наплевав на свою смерть. Оживали и начинали цвести…

– Хы… хы… – прохрипел Бом, тыча пальцем в лейку Орбита – Хы…

– Что? – с трудом очнулся я от созерцания этого зрелища, оторвав взгляд от предельно аккуратно сложенных и разложенных чьих-то личных и явно женских вещей, покоящихся на плоском камне рядом с цветочными горшками. Я успел увидеть плащ, пару боевых жезлов, прислоненный к стене старый дубовый посох, широкополую шляпу, несколько свитков… – Что такое, Бом?

– Эта лейка – уже придя в себя, столь же тихо произнес Бом – Это лейка…

– Ну?

– Слышал легенду о Истинном Древе Жизни?

– Нет.

– Стопроцентно слышал, просто под другим соусом. Яблоня из райского сада, откуда первые люди откушали плодов. Слышал?

– Куда тебя понесло?

– Легенда придуманная для Вальдиры берет корни оттуда. Древо жизни, чьи корни омывает ручей истинной живой воды. Они навечно запечатаны и недоступны. Никак не доступны. Это сказано прямо. Но по той же легенде оттуда, из их запечатанного узилища, тянется одна тонкая связь. Ее проще назвать чем-то вроде крохотной дырочки, откуда вытекает вода. И выглядит эта протечка как обычный камешек с детский кулачок. В камешке том дырка. А из дырки течет истинная живая водица.

– И?

– И по легенде хитрозадые эльфы давным-давно нашли этот камень в своих лесах. И, чтобы так сказать не разливать воду почем зря, заключили камень в деревянную лейку, кою зачаровали их самые сильные маги. Наклонил лейку – и течет водица живая. Но живая она только для растений – для любых растений. Лейка та вроде как хранилась у корней одного огромного и крайне важного для эльфа дерева.

– Я слышал только об одном таком дереве. Великое Древо эльфов.

– Верно. Оно же Агррусириударис Светлолистый, священное Великое Древо, росшего на одном из островов прекрасной реки Хинна, что протекает в самом сердце заповедного эльфийского леса. Древний дуб, щедро поливаемый той самой лейкой – по легенде. Древо было срублено крайне хитрыми злодеями. А оставшийся пень переродился в темную тварь – в исполинского пожирателя Агрруса Тлетворного. По другому и быть не могло – дерево считай являлось могущественным духом и энергии у него было хоть отбавляй.

– Я знаю эту историю. В тот день во множестве эльфийских селений случилась страшная разруха – тот пень темный и постарался. Его едва прибили.

– Да. А под шумок было украдено немало эльфийских святынь, что с тех пор пропали бесследно.

– Знаешь, кто это сделал?

– Ага. Знаю. Но не о них речь. Понимаешь… лейка была для тех… злодеев… заманчивым, но побочным призом. Не ради нее проникали в тот лес, не ради нее устраивали дикий переполох. Но про лейку не забыли – а она, кстати, называется мило и просто – Эльр’ава – но нашли лишь богатейший закуток уставленный кучей деревянных ларцов с сокровищами. А лейки не было. Ага… но кое-что все же те злодеи сумели увидеть в тот громкий и страшный день.

– И что?

– Уходящих прочь стремительным шагом двоих. Девушку, которую толком не разглядели. И рослого воина в белых доспехах. Эта парочка мгновенно скрылась в лесном сумраке и… пропала.

– Обалдеть! – прошептал подкравшийся вплотную Храбр, услышавший каждое слово.

– Ты же понимаешь – глянул я на нашего алхимика.

– Никому ни единого слова! – заверил меня Храбр Светлушка, простучав кулаком торопливую дробь по своему сердцу – Но это ж обалдеть! Я тоже слышал про то дикое побоище… эльфы тогда чуть войной не пошли на людей…

– Они и пошли – буркнул я – Помнишь ЧБ рассказывала про поглощенными эльфийскими лесами людские селения? Про растворившиеся в лесу деревни и хутора, про пропавшие навсегда поля и заливные луга, скрывшиеся под молодым лесом. После той истории с Агррусом Тлетворным и поперла экспансия ушастых.

– Мощный катализатор – кивнул алхимик – И эльфов можно понять!

– И вот мы сидим в странной пещере, куда пришли через скрытый телепорт шахматного парка Альгоры – продолжил Бом.

– Парк Цветы Стратегии – вставил Храбр – Он же парк Тура. Скамейки, овальный фонтан, старушки и старички. Спокойное обычное место…

– Мы там были – напомнил Бом и покосился на дальнюю сторону, где Док кругами ходил вокруг лежащего на камне пожелтевшего