Не торопись сжигать мосты - Ливия Элиот

– Извините, мэм, но, боюсь, такой дом не для меня. Мне нужна всего лишь комната, и…

Миссис Кэвендиш подняла руку.

– Плата минимальная. К тому же постояльцев будет трое. Пусть этот вопрос вас не смущает, хорошо?

Грейс неуверенно кивнула.

– Вы давно в Лондоне, мисс Мейсон?

– С августа прошлого года.

– Расскажите, пожалуйста, о себе. – Старуха положила руки на широкие подлокотники и прикрыла глаза. Украшений на пальцах не было, если не считать узкого обручального кольца.

– Мои родители жили в Йорке, но три года назад уехали на работу по контракту в Нигерию, а в прошлом году погибли. Есть брат, военный. Он сейчас в Ираке. В Лондоне я живу у тети, но к ней приезжает дочь с детьми…

– Понятно. – Миссис Кэвендиш открыла глаза. – Сколько вам лет?

– Двадцать пять, мэм. Я закончила колледж и три гола отработала секретарем в юридической фирме «Кромби и Доджсон». Потом мне предложили такое же место в центральном офисе, и я согласилась.

– «Кромби и Доджсон»? Если не ошибаюсь, на Парк-лейн? – проявила неожиданную осведомленность хозяйка.

– Да, мэм.

– У вас есть жених, мисс Мейсон? – Глаза старухи превратились вдруг в два буравчика.

На мгновение взгляд Грейс ушел в сторону. Но только на мгновение.

– Нет, мэм, – твердо ответила она.

– Я бы не хотела, чтобы здесь появлялись мужчины, – объяснила миссис Кэвендиш.

– Понимаю.

– В таком случае у меня есть еще несколько вопросов.

Грейс кивнула.

Позвонить Шеннон не успела – дверь открылась сама, и из полумрака выступила, щурясь от яркого света, изящная блондинка в элегантном сером костюме с черной сумочкой через плечо. Пропустив незнакомку, Сью заглянула в холл.

– Извините, мы…

Одетая в черное высокая старуха качнула головой.

– Вы по объявлению?

– Да, – робко сказала Сью. Уверенная в себе и бойкая, она вдруг почувствовала себя не приготовившей урок школьницей перед строгой преподавательницей.

– Спасибо, мэм. – Видя состояние подруги, Шеннон взяла ее за руку и решительно увлекла за собой.

К назначенному времени Элси не только окончательно успокоилась, но и успела привести себя в порядок: подвела брови, припудрила щечки, подкрасила губки, причесалась, отхлебнула глоток бренди из припрятанной под задним сиденьем фляжки, пожевала мятную конфетку и даже потренировала перед зеркалом то, что называла «улыбкой девушки из Голливуда». Улыбка получилась настолько оптимистичной, что Элси тут же скривилась.

Господи, да тебя с такой в сумасшедший дом отправят! – мелькнуло в ее голове.

Подумав, она приложилась к фляжке еще раз, а поскольку еще одной конфетки не нашлось, то закусить пришлось сигаретой.

Что ж, какая есть, такая и есть, а другой становиться уже поздно, мудро заключила Элси и, оставив машину на платной стоянке, отправилась по записанному на клочке бумаги адресу.

Многие из тех, кто никогда не бывал в Лондоне, и даже значительная часть тех, кто в нем побывал, придерживаются мнения, что город это мрачный, сугубо практичный, скучный, а жизнь в нем – неустанная гонка и борьба за выживание. То ли дело Париж или Рим, говорят романтики. Там приключений искать не надо – там они находят тебя сами. Убежденные в том, что британская столица интересна только туристам да миллионерам, такие скептики устремляются в Амстердам или Афины, Севилью или Марракеш, откуда возвращаются полные незабываемых впечатлений, с чемоданами сувениров, которые с гордостью расставляют по полочкам или дарят друзьям вместе с обязательной пикантной историей.

Что касается Грегори Мэдисона, то он, слыша сетования пессимистов, обычно пожимал плечами, вскользь замечая, что по части приключений Лондону тоже есть что предъявить. Достаточно вспомнить Джека-потрошителя.

Тот факт, что наиболее популярными героями этого огромного, зачастую скрытого туманом города становятся убийцы и частные сыщики, бездомные дети и лишенные жалости эксплуататоры, невинные дамочки и юные волшебники, говорит о многом. Да и самые знаменитые места Лондона – например, Тауэр и Ньюгейт – исполнены совсем иным духом, чем парижские Булонский лес и Монмартр, нью-йорские Уолл-стрит и Бродвей, римские площадь Испании и виа Корсо.

Грегори Мэдисон не был любителем приключений, солдатом удачи или записным авантюристом, всегда готовым сняться с места, чтобы лететь в далекую страну ради встречи с первобытным племенем или поисков затонувшего галеона с золотом.

Впрочем, в наше время, как и в прежние века, приключения встречаются не только с теми, кто предпочитает походную кровать уютному домашнему дивану, а ночь под звездами и в схватке с комарами – вечеру перед телевизором с бутылочкой пива.

Иногда ход судьбы сбивается вследствие человеческой нелогичности, и тогда самые мирные и спокойные люди оказываются вдруг участниками событий странных, загадочных, а порой и трагических.

2

Миссис Кэвендиш закрыла дверь за последней соискательницей, устало доплелась до кресла и тяжело опустилась на тихонько пискнувшую кожу. Восемьдесят два года не шутка. Особенно если судьба, распределяя скупо счастье, отмерила его однажды чайной ложечкой, да и махнула рукой – бери, сколько дали, а больше не проси. Миссис Кэвендиш и не просила и на судьбу не обижалась – гордость не позволяла. Гордость у Кэвендишей была в крови.

Взгляд хозяйки переместился на старую, пожелтевшую фотографию в серебряной рамке. Вот он, последний день счастья. Фотограф запечатлел молодую пару: женщину в светлом летнем платье со смешной шляпкой на голове и мужчину в ловко подогнанной форме лейтенанта королевских ВВС. Далекое лето сорок четвертого. Восемнадцатое июля. А ровно через месяц Генри Кэвендиш погиб в воздушном бою где-то над Францией, оставив Вирджинию вдовой. А в апреле сорок пятого у них – у нее! – родилась дочь. Во второй раз замуж она выходить не стала. Как говаривал отец Генри, «у Кэвендишей второй попытки не бывает».

Дочери Вирджиния отдала все. И надеялась на многое. Но в двадцать шесть лет Джоанна влюбилась, и жизнь пошла кувырком. Говорят, что единственная благодарность детей, на которую можешь рассчитывать, это внуки. Через три года муж Джоанны, начинающий финансист, отправился за состоянием в Америку. Еще через год за супругом последовала жена. С тех пор Вирджиния не видела дочь ни разу и знала только одно: Джоанна жива. Почти двадцать пять лет…

Наверное, она сломалась бы раньше, но как ломаться, если у тебя на руках внук?

Грегори…

Телефонный звонок оборвал воспоминания. Миссис Кэвендиш опустила руку в карман жакета, вытащила трубку – она носила ее с собой постоянно – и нажала кнопку.