Плохой хороший парень - Кэрри Прай

дело тяжкое. Но сбежав, она облегчила жизнь себе и всецело усложнила её нам.

Бессердечная глыба — так я называла её про себя, натыкаясь на кадры в электронном альбоме и сокрушаясь над кнопкой «delete».

Сейчас совместные фото с Марком стали панацей от грусти.

Я любила Юдина: его улыбку, его светлые глаза, его белокурую шевелюру и непоколебимую силу духа. Помню, как следила за ним, выглядывая из-за двери отцовского кабинета. Помню, как случайно столкнулась с ним в коридоре отдела, где он работал связистом, и больше не смогла отпустить его руку. Помню, как подарила ему остатки детства и поклялась посвятить старость.

И он согласился.

Жизнь восемнадцатилетней девчонки заиграла новыми красками. Поступив в юридический, я уговорила отца предоставить мне место для практики. Сначала патрульным, после кинологом. Неважно кем, лишь бы быть рядом с Марком.

И пусть многие видели в нём сына генерала, вступившего в ряды по блату и несправедливо быстро вышагивающему по ступеням карьерной лестницы, я не разделяла их мнения. Была слепа от любви? Если только самую малость.

Я на месте. Захвати печеньки.

Получив смс от Гриши, я пулей покинула комнату. От предвкушения встречи с Марком сердце заходилось от радости. В шаге от нового звания он был нередко занят работой, отчего наше общение свелось к сухой переписке.

Настало время это исправить.

Запрыгнув в колымагу Кабанова, я по привычке зафиксировала ремень безопасности. С выцветших календарей, прикреплённых к передней панели, на меня игриво смотрели девушки. В салоне, как и всегда, дурно пахло соляркой.

— Куда? — неохотно поинтересовался водитель, провернув рычаг передач.

На угрюмом лице мужчины блестели капли пота. Он явно нервничал.

— Не хмурься, Гринь. Тебе известно. Печеньки будешь?

Машина резко сорвалась с места.

— Зря ты всё это затеяла. В отделе неспокойно. Олег злой как собака. Увидит меня с тобой и попрёт в шею, — вздохнув, он укорительно покачал головой. — Подставляешь меня, Юнга. В который раз подставляешь.

Кабанов не лгал. Моё стремление пробиться в систему внутренних дел отражалось на нём разрушительно. Впрочем, он был единственной ниточкой, за которую я могла ухватиться, ведь отец упрямо закрывал передо мной двери.

— Да не видит он ничего дальше своего носа, — уверила я, всё ещё злясь на родителя. — Не дрейфь, Кабачок. Мне к Марку нужно. У него сегодня праздник.

Гришка рассерженно фыркнул.

— Звание ещё не получил, а корпоратив уже устроил. Я девять лет структуре отдал и только до одной полоски дослужился. А он три года на трубке висел и безмала капитан. Чёртово кумовство. Пусть горит оно огнём.

— Не завидуй, — отмахнувшись, я принялась поправлять макияж. — Марк хороший работник, и родственные связи здесь не при чём. Взять меня. Отец подполковник, за спиной пара раскрытых дел, а мне даже корочку не выдали. Всё в псарне тасуюсь, да блох мохнатым вычёсываю. Справедливо? Едва ли.

— Лучше бы к собакам поехали. Их лай и то поприятнее будет, чем те неискренние поздравления, — продолжал упрямится старший.

— Завязывай мелодраму. Отвезёшь меня на КПП, а там хоть к собакам, хоть к волкам. Мне до бантика.

— До чего же упёртая. Вся в отца, — проворчал он себе под нос.

— Попрошу без оскорблений.

Кабанов дал по тормозам, отчего на моей щеке прорисовалась жирная полоса от помады. Он сделал это нарочно.

— Не думай, что это испортит мне настроение, — убрав раскрас салфеткой, я высвободила волосы, позволив тяжёлым прядям лечь на плечи. — Интересно, а Марку уже поведали о задержании хакера? Если нет, то мне не терпится ему рассказать. Уверяю, он будет в восторге.

— Ты про Марта? Похоже, что нет. Все молчат об этом. Наверняка бояться спугнуть подельников.

Я закатила глаза.

— Во-первых, он — Май. А во-вторых, у нас не отдел, а какой-то ансамбль мальчишек с крохотными амбициями. Чего стоит его расколоть? К тому же, главная угроза устранена. А до армии теней им всё равно не добраться. Их виртуальная армия равносильна нашей. И что-то мне подсказывает, что в интеллекте мы явно проигрываем.

Впереди показались ворота пропускного пункта, и я приготовилась к остановке. Поправила платье, сменила кеды на каблуки, натянула улыбку.

— Вот поэтому отец и держит тебя в псарне. Тебя лишь галочка волнует, а в остальном тебе…

— До бантика, — добавила я, послав ему воздушный поцелуй. — Не скучай.

Гришка походил мне за старшего брата. Так случилось, что просьба отца присмотреть за дочуркой ненароком превратилась в длительную опеку. Его беда, что подопечная оказалась неуправляемой. Но я правда старалась быть паинькой, пусть это не всегда получалось. Единственное, что могло меня усмирить, так это холод от табельного в руке и полный магазин патронов.

Эх, коварные мечты…

Играючи отдав честь дежурному, я лёгкой походкой проникла в часть. Коридор пустовал, голоса сотрудников скопились в отделе кадров. Открыв нужную дверь, я наткнулась на тесное скопление людей в одинаковой форме. Десяток бойцов, инспектора и даже дамочки их архива раскрыли рты, вникая в пламенную речь Марка.

Юдин был хорош в ораторском искусстве. Впрочем, как и в остальном.

— Благодарю за веру в меня, коллеги, — почти кланялся он, положа руку на сердце. — Обещаю гордо нести звание капитана и ответственно выполнять поставленные задачи! Ура, товарищи!

Волна аплодисментов прокатилась по помещению. Но не успела я подключиться к овациям, как главная «награда» самовольно вручила себя Юдину. Длинноногая брюнетка из отдела кадров снизошла до поздравительного поцелуя, далеко не дружеского. Настолько долгого, что невольно подкосились ноги.

Я не дышала эти несколько секунд.

За нехваткой воздуха выбежала в коридор, нашла опору и сползла вниз по стене. Морщась от похвальных возгласов, всячески искала оправдание увиденному, но найти не смогла. Как он только допустил эту дамочку? Как позволил себе подобное?

Дождавшись, когда «театралы» разойдутся по своим рабочим местам, я торопливо прошмыгнула в кабинет. Мне не терпелось получить объяснение.

Увидев меня, Марк заметно напрягся. В синих глазах поселилась растерянность и даже капля раздражения. Нередко я ловила на себе этот взгляд, казалось, самых близких мне людей, будто всякий раз моё присутствие предполагало проблемы.

— Юна? — удивлённо проговорил он, оттолкнувшись от стола и сделав несколько шагов навстречу. — Не знал, что ты здесь.

— Ещё бы, — фыркнула я, взмахнув руками. — Иначе бы подумал, прежде чем лобзаться с ряженой куклой.

Нахмурив брови, Марк невесело хохотнул. Едва ли он намеревался оправдываться. Едва ли он предполагал, что будет замечен.

— Только давай без истерики, хорошо? Это был обычный знак внимания. Не страшнее, чем банальный поцелуй в щёку.

Но он был в губы. Да, без прикрас, но он был.

— Правда? Ох, ну ладно.