Стихотворения - Адам Мицкевич

[Январь 1822 г.]

БАЛЛАДЫ И РОМАНСЫ

ПЕРВОЦВЕТ

С небесной песней самой раннейПримчался жаворонок звонкий;Цветочек ранний на полянеБлеснул под золотистой пленкой.ЯЦветочек милый, рановато!Еще морозом полночь веет,Еще в дубравах сыроватоИ плесень на горах белеет.Прижмурь златые огонечки,Под матушкин подол укройся,Зубочков инея побойся,Страшна роса холодной ночки!ЦветочекКак мотыльки, родясь с рассветом,Мы к полдню гибнем. Больше счастьяВ одном апрельском миге этом,Чем в целых декабрях ненастья.Коль дар богам воздать ты хочешь,Друзьям своим, своей любимойВплети меня ты в свой веночек,И будет дар незаменимый!ЯСредь чахлых травок перелескаТы вырос, о цветочек милый;В тебе ни мощи и ни блеска,Так чем ты мил, цветочек хилый?Чем? У тюльпана есть корона,Весь облик лилии – державен,У розы – расписное лоно,У зорь – огонь… А ты чем славен?И почему ты полон все жеНадеждою несокрушимой,Что будешь ты всего дорожеМоим друзьям, моей любимой?ЦветочекТвои друзья мне будут радыВесны посланцу, ангелочку;Ведь дружбе блеска и не надо,Ей тень любезна, как цветочку!Достоин ли я доли этой?Ах, очи неземной МарылиЗа молодости первоцветыЛишь первой слезкой отдарили!

[Вторая половина 1820]

РОМАНТИКА

Methinks, I see… Where?..

In my mind's eyes.

Shakespeare

[Как будто вижу… Где?..

В очах моей души.

Шекспир (англ.)

Девушка, что ты?– И не ответит.Нет ни души здесь. Ну что ты?Тихо местечко. Солнышко светит,С кем говоришь ты в эти минуты?Руки простерла к кому ты?– И не ответит.То в пустоту ненарокомСмотрит невидящим оком,То озирается с криком,То вдруг слезами зальется.Что-то хватает в неистовстве диком,Плачет и тут же смеется.«Здесь ты, Ясенько? Вижу, что любишь,Если пришел из могилы!Тише! меня ты погубишь,Мачеха дома, мой милый!Слышит? – и ладно, пусть я в ответе!Ты ведь не здесь – на том свете!Умер? Как страшно в сумраке ночи!Нет, мне не страшно, ты рядом, как прежде,Вижу лицо твое, губы и очи!В белой стоишь ты одежде!Сам ты холстины белее,Боже, как холодны эти ладони!Дай их сюда – отогрею на лоне.Ну поцелуй же, смелее!Умер! Прошли две зимы и два лета!Как холодна ты, могила!Милый, возьми меня с этого света,Все мне постыло.Люди все злобою дышат,Горько заплачу – обидят,Заговорю я – не слышат,То, что я вижу, – не видят!Днем не придешь ты… Не сон ли?.. Какстранно!Я тебя чувствую, трогаю даже.Ты исчезаешь. Куда ты? Куда же?Рано, совсем еще рано!Боже! Запел на окраине кочет,В окнах багряные зори.Стой же! Уходит. Остаться не хочет.Горе мне, горе!»Так призывает девушка друга,Тянется следом и плачет.Голос печали слышит округа,Люди толпятся, судачат.«Богу молитесь! – твердят старожилы.Просит душа о помине,Ясь неразлучен с Карусей поныне,Верен был ей до могилы».Я в это верю, не сомневаюсь,Плачу, молиться пытаюсь.«Девушка, что ты? – крикнет сквозь ропотСтарец и молвит солидно:Люди, поверьте, поверьте в мой опыт,Мне ничего здесь не видно.Духи – фантазия глупой девицы,Что вы за темные души!Спятила – вот и плетет небылицы,Вы же развесили уши!»«Девушка чует, – отвечу я сразу,Люди без веры – что звери.Больше, чем разуму, больше, чем глазу,Верю я чувству и вере.Будет мертва твоя правда, покудаМертвый твой мир настоящим не станет.Жизни не видишь – не видишь и чуда.Было бы сердце – оно не обманет!»

[Январь 1821 г.]

СВИТЕЗЬ

Когда ты держишь в Новогрудок путь,Плужинским проезжая бором,Над озером дай коням отдохнуть,Окинь его любовным взором.Ты видишь Свитезь. Гладь воды ясна,Как лед, недвижна и блестяща,И вкруг нее, как черная стена,Стоит таинственная чаща.Когда в ночи проходишь той тропой,Ты видишь небо в темных водах,И звезды – под тобой и над тобой,И две луны на синих сводах.И не поймешь: вода ли в вышинуУходит зеркалом бездоннымИль опустилось небо в глубинуИ там блестит зеркальным лоном.Не знаешь, то вершина или дноВо мраке берега пропали,И кажется, с мирами заодноПлывешь в неведомые дали.Прозрачен воздух, ясен небосклон,И тот обман отраден взору.Но если ты не храбрецам рожден,Не езди тут в ночную пору.Такого начудесит сатана,Таких накрутит штук бесовских!И вспомнить – страх! Всю ночь лежишь-без сна,Послушав былей стариковских!То, словно люди в страхе гомонят,Из бездны шум идет великий,Валит столбами дым., гремит набат,Оружья звон и женщин крики.Вдруг дым пропал, стихает гром и звон,И только смутно шепчут ели,И, словно над покойником псалом,В пучине жалостно запели.Что это значит? Кто ж ответ вам даст?На дне ведь люди не бывали.Болтают всякое – кто что горазд,А правда есть ли в том? Едва ли.Плужинский пан, тот самый пан, чей дедИ прадед Свитезью владели,И сам все думал и держал совет:Как разобраться в этом деле?С заказом в город он послал людей,Большие сделал там закупки,И мастерят уж невод в сто локтейИ строят парусные шлюпки.Тут я сказал: «Бог да поможет вам,Ему усердно помолитесь».Пан дал на мессу, в Цирин съездил сам,И ксендз приехал с ним на Свитезь.На берег вышел, свой надел орнат,Все окропил и помолился.Нам подал знак, гребцы взмахнули в ладИ с шумом невод погрузился.Уходит вглубь, и поплавки за ним,Как будто под водой и дна нет.Канаты напряглись, мы все глядим;Неужто ничего не тянет?Но невод тяжко из воды идет,Так тяжко, словно тащит глыбу.Сказал бы, – да поверит ли народ,Какую выловили рыбу.Не рыбу, нет, – болтать не стану зря,Из волн красавица явилась.Уста – кораллы, щеки как заря.Вода с кудрей льняных струилась.На всех тут страх напал. Иной бежит,Иной стоит белее мела.Она под воду скрыться не спешитИ молвит ласково и смело:«О юноши! То знает весь народ:Никто в задоре безрассудномВеслом не смел коснуться этих водОн потонул бы вместе с судном.Ты, дерзкий, также и твои челныИстлели б скоро под волнами,Но здесь твой дед и прадед рождены,И ты единой крови с нами.Так знай, хоть любопытство – ваш порок,Но вы призвали божье имя,И быль об этом озере вам богУстами огласит моими.Когда-то здесь, где тростники шуршат,Где царь-травой покрыты мели,Кипела жизнь, стоял обширный град,Строенья крепкие белели.Красавиц много было в граде том,Мужей, искусных в деле бранном.И Свитезью владел тот княжий дом,Что славен доблестным Туганом.Кругом леса в ту пору не росли,Желтела на полях пшеница,И Новогрудок виден был вдалиЛитвы цветущая столица.Но русский царь войной пошел на нас,И осадил он град Мендога,И обуяла в этот грозный часЛитву великая тревога.С гонцом письмо литовский государьШлет моему отцу Тугану:«Ты выручал наш стольный град и встарь,Спеши, ударь по вражью стану!»Туган прочел – и приказал скликатьМужей для воинской потехи.И собралось охочих тысяч пять,При каждом – конь и все доспехи.Труба гремит – и пыль столбом взвилась:То скачет рать за княжьим стягом.Но вижу, вдруг остановился князьИ в замок воротился шагом.Он говорит: «Могу ль губить своих,Чтоб князю дать помогу в брани?У Свитези ведь нет валков иных,Как только крепость нашей длани.Но если в битву мы не все пойдемДрузьям не будет обороны.А все пойдем – как защитить свой дом,Где наши дочери и жены?»И я в ответ: «Отец! Послушай дочь:Ступай! Над нами власть господня.Мне снилось, ангел огненный всю ночьЛетал над городом сегодня.Мечом он Свитезь очертил твою,Златыми осенил крыламиИ мне сказал: «Пока отцы в бою,Не бойтесь, чада, – я над вами».И внял Туган, – за войском он спешит.Но вот уже И ночь настала.И вдруг раздался грохот, стук копыт,И крик «ура», и звон металла.Таранами по стенам замка бьют,Стреляют ядрами по сводам.И дети, старцы, женщины бегутВесь двор заполнился народом.Кричат: «Скорей ворота на запор!Спасите! Русь валит за нами!Пусть лучше смерть, но только не позор!Убьем, убьем друг друга сами!»И яростью сменяется их страх,Приносят факелы, солому,Сокровища сжигают на кострах,Огнем грозят гнезду родному.«Кто убежит – будь проклят!» Я – во двор.Унять хочу их – не умею.Благодарят поднявшего топор,Торопятся подставить шею.Но что преступней: жизнь и честь губя,Отдаться под ярем кровавыйИль душу погубить, убив себя?И я вскричала: «Боже правый!Ты видишь, нам не совладать с врагом,К тебе взываем, погибая:Пусть лучше нас убьет небесный гром,Укроет мать-земля сырая!»И белизна внезапно разлилась,Закрыла мир, как покрывало.Я опустила очи, изумясь…И подо мной земли не стало.Взгляни на луг прибрежный: это богИзбавил слабых от расправы:Он дев и жен безгрешных уберег,Их обратил в цветы и травы.Подобно белым бабочкам, цветыПарят над спящею водою.Напоминают свежестью листвыЗеленую под снегом хвою.Так белый цвет безгрешности своейОни хранят в веках нетленным.Не оскорбит их пришлый лиходейПрикосновением презренным.То был царю и всем врагам урок:Победу празднуя над нами,Иной из них хотел сплести венок,Иной – украсить шлем цветами.Но лишь к цветам притронулись они,Свершилось чудо правой мести:В недуге страшном скорчились одни,Других застигла смерть на месте.Хоть все уносит времени поток,Но быль народ не забывает:Поет о чуде, и простой цветокОн царь-травою называет».Так молвит нам – и прочь плывет она.И тонут сети, шлюпки тонут.Летит на берег с грохотом волна,Деревья в пуще дико стонут.Как бездна, хлябь разверзлась перед ней,Она исчезла в темном чреве,И с той поры никто до наших днейНе слышал о прекрасной деве.

[1820]